Книга Надрез, страница 27 – Марк Раабе

Над клиникой нависает серое небо. В широкой застекленной двери на мгновение вспыхивает его отражение, затем дверь с тихим шипением открывается, и Дэвид видит огромный вестибюль, белый, как айсберг. Тут пахнет мастикой и стерильностью. Дэвиду хочется развернуться и сбежать. Больницы и клиники, какими бы они ни были, вызывают в нем то же чувство, что и тогда. Хотя Дэвиду было всего семь лет, каждая мельчайшая подробность впечаталась в его сознание, начиная от имени медсестры на бейджике и заканчивая запахом горелого, исходившим от его пижамы, которую мальчик наотрез отказывался снимать.

Он щурится, и воспоминание о том запахе отступает. В глубине вестибюля, слева, простирается невероятно длинный дубовый прилавок – кажется, что это цельный деревянный брус поразительных размеров. За ним восседает человек-гора. Менеджер. Дэвид направляется прямо к нему.

– А ты тут при чем? – спрашивает Шона.

– Я ни при чем. Это связано с моим братом. Лиз Андерс, похоже, его девушка.

– Упс… Да у вас настоящая медийная семейка. Твои родители тоже на телевидении работают?

Дэвид мрачнеет.

– Они умерли.

– Ох… Прости, я не знала.

– Все в порядке.

Он поджимает губы. На самом деле все вовсе не в порядке. Воспоминания возвращаются, образы затягивают его в водоворот, бурлят, как вода после прыжка с вышки, очень яркие – он уже давно не вспоминал об этом в таких подробностях. Свежая, еще не свернувшаяся кровь, два трупа, дым выедает глаза, вонь… Стук из подвала. Габриэль как одержимый тянет его за руку. «Бежим». Его тонкие пальцы холодные и скользкие, на нем любимая пижама с Люком Скайуокером, такая же, как у Габриэля, только на пару размеров меньше. Мама лежит на полу, на ее голове и груди зияют раны, один глаз смотрит в потолок, руки и ноги неестественно вывернуты, как и у папы. Под папой растекается огромная багровая лужа. Двигаться тяжело, будто вокруг – зыбучие пески. Габриэль что-то кричит, тянет его за руку, но он…

– Чем могу помочь? – раздраженно осведомляется менеджер.

Дэвид встряхивается, отгоняя воспоминания. Перед ним сидит менеджер, лицо у него мучнисто-белое, зрачки сужены.

– Да, простите. Мы ищем госпожу Лиз Андерс. Она находится в этой больнице?

Менеджер щурится.

– Андерс? Это имя я сегодня уже слышал, подождите минутку. – Он смотрит на монитор и вводит в поле поиска фамилию.

– На нее прошлой ночью напали в парке и, вероятно, доставили сюда.

– Ага, – бубнит громила и впечатывает еще какие-то данные.

– Так где же она?

– Ну, по крайней мере тут ее нет.

– Ее тут нет? Вы уверены?

– Если я говорю, что ее тут нет, значит ее тут нет.

– Может быть, вы могли бы нам подсказать, в какую больницу ее доставили?

– Нет, даже при всем желании.

– Простите, – вмешивается Шона, наклоняясь над прилавком так, чтобы ее вырез оказался на уровне глаз менеджера. – Скажите, может быть, в отделе экстренных вызовов знают?

Менеджер отрывает взгляд от экрана, смотрит на Шону, и его взгляд сползает к небрежно застегнутой рубашке.

– Эм… Да… Ага…

– Может быть, вы могли бы… – Шона проводит рукой, рисуя в воздухе телефонную трубку, – позвонить им и выяснить это для нас?

– Послушайте, я… эм… – Он пытается отвернуться, но взгляд тянется к вырезу. – Минутку.

Словно под гипнозом, он подносит руку к трубке и нажимает кнопку быстрого набора, все еще тщетно пытаясь изменить направление своего взгляда.

– Гельмут? Ага, это я. Слушай, вы вчера привозили Лиз Андерс? На нее вроде бы напали вчера в парке, тут, во Фридрихсхайне… Да, уверен… Знаю я, знаю. Ничего? Вообще никого из Фридрихсхайна? Ты уверен?

– У нее рыжие волосы, ей лет за тридцать, – говорит Дэвид.

– Мне тут подсказывают, рыжие волосы, около тридцати пяти лет… Нет? Странно. Полицию? Да, отличная идея, попробуй. – Менеджер прикрывает трубку ладонью и, глядя на Шону, поясняет: – Он сейчас у полицейских спросит, минутку.

Кивнув, Шона барабанит пальцами по прилавку. Дэвид вздыхает, обводя взглядом вестибюль. Он злится на себя за то, что пришел сюда. Вероятно, достаточно было просто позвонить.

– Что-о?! – потрясенно переспрашивает менеджер.

Дэвид и Шона невольно вздрагивают.

– Понимаю. Только мужчина. Да. Да. Ладно. Спасибо.

Он кладет трубку и пожимает плечами.

– Простите. Сами слышали. Никакой Лиз Андерс. Вчера и сегодня ее в больницы города не привозили. И не было неопознанных жертв нападений, по крайней мере женщин. Действительно, в полицию вчера ночью сообщили о том, что в парке Фридрихсхайн совершено нападение на женщину. Но на указанном звонившим месте обнаружен только труп мужчины.

– Труп мужчины? – Дэвид сразу думает о Габриэле, заключенном в камеру в полицейском участке, и о разговоре с копом.

– Ну, по крайней мере о нападении на женщину полиции так ничего и не удалось выяснить. Никаких следов.

– Ох, ладно. – Дэвид кивает. – Большое вам спасибо.

«Ну конечно, – думает он. – Как могло быть иначе. Габриэль – это Габриэль».

– Может, в «скорой» еще раз уточним? – предлагает Шона.

Дэвид морщится.

– Да ну. Я не думаю, что это что-нибудь даст.

Шона удивленно смотрит на него, но Дэвид игнорирует ее взгляд.

– Слушай, у меня желудок уже до коленей свисает – я сегодня кофе выпил неимоверное количество. Давай заглянем в столовую, посмотрим, нет ли тут чего съедобного.

– Я не против, – соглашается Шона.

Они молча идут в сторону столовой, но уже после пары шагов Дэвид понимает, что сейчас ему кусок в горло не полезет.

Едва появляется Габриэль, все летит к чертям! Что же все это значит? Этот внезапный звонок из участка, нападение, которого не было, труп в парке…

– Эй, погодите! Эй! Да обождите же!

Дэвид оглядывается. Толстый менеджер машет ему рукой, протягивая коричневый конверт.

– Я тут кое-что нашел.

Дэвид возвращается к прилавку.

– Я так и знал, что имя той женщины мне почему-то знакомо. Вот, это передали моему коллеге. – Он отдает Дэвиду конверт. – Вы Габриэль Науманн?

– Нет, – удивленно отвечает Дэвид. – Я его брат.

– Сойдет. Главное, что я избавлюсь от этой штуки.

Дэвид машинально сжимает пальцы на конверте. Коричневая бумага подбита ватой, внутри лежит что-то довольно тяжелое, а сам конверт – размером с газету. На бумаге неровным почерком выведены красные буквы: