Книга Неукротимая любовь, страница 37. Автор книги Барбара Картленд

— Я имею право делать все, что хочу, — заявил маркиз.

В его глазах и голосе было что-то, что заставило ее вспыхнуть и смутиться, и в то же время она почувствовала такое возбуждение, какого еще никогда не испытывала.

Она взглянула на него, но только собралась что-то сказать, как дверь позади маркиза открылась.

— Леди Шарлотта Хедли, милорд.

Маркиз поставил Фортуну на пол. Она слегка отодвинулась от него, не выпуская из рук книгу.

Леди Шарлотта выглядела неотразимо в своей рубиново-красной амазонке с перьями того же цвета на шляпе. Маркиз подошел к ней:

— Шарлотта! Какой сюрприз!

— Я и рассчитывала стать сюрпризом.

Леди Шарлотта подала ему руку, которую он небрежно поднес к губам. Она окинула Фортуну ледяным, недобрым взглядом.

— Отошли эту девку прочь, — велела она. — Я хочу поговорить с тобой, Сильванус.

Маркиз застыл на месте, и на мгновение Фортуне почудилось, что он откажется выполнить этот приказ. Не дожидаясь его повеления, Фортуна повернулась и выбежала на террасу.

Она собиралась пройти в дом через другую дверь, но гордость или, быть может, гнев заставили ее остановиться.

— Я не позволю, чтобы со мной обращались как с прислугой, — сказала она себе.

Фортуна стояла, облокотившись на балюстраду, и глядела в сад. Из комнаты ее фигура была хорошо видна.

Леди Шарлотта проводила ее взглядом, а потом повернулась к маркизу. Ее темные глаза горели от гнева.

— Ты что, совсем рехнулся, Сильванус? — спросила она.

— Мне об этом ничего не известно, — ответил маркиз.

— Как же ты мог совершить такую глупость, пойти на такой безответственный шаг — привезти сюда, в замок, эту шлюшку, о которой судачит весь Лондон!

Маркиз ничего не ответил, и леди Шарлотта продолжила:

— Я еду на денек к его светлости, в Мерил-Парк. Услыхав, что ты уехал в Тейн, я решила повидать тебя, и тут вдруг узнаю, что ты отправился туда с девицей, которая жила у тебя на площади Беркли! Представляю себе радость людей, которые мне все это рассказывали!

Она повернулась к маркизу и возбужденно прошлась по комнате, словно это могло охладить ее гнев.

— Ты никогда раньше не поселял в своем доме девиц подобного сорта. Для Лондона такие выходки еще простительны, но для деревни — нет, Сильванус. Можешь себе представить, что о тебе скажут.

— И что же обо мне скажут? — спросил Сильванус.

— Что ты потерял всякое представление о приличиях и чести, — выпалила леди Шарлотта. — Проводи с этими девицами сколько хочешь времени, развлекай их где хочешь, но не пускай к себе в дом, в котором когда-нибудь поселится твоя жена.

— Но у меня нет жены, — возразил маркиз.

— Не прикидывайся дурачком, Сильванус, — предостерегающе заявила леди Шарлотта, — ты прекрасно знаешь, что я собираюсь выйти за тебя замуж и жить не только в твоем доме на площади Беркли, но и в замке. И я не хочу, чтобы здесь осталась память о пребывании созданий, замечать которых я считаю ниже своего достоинства.

— Зачем же тогда говорить о них? — спросил маркиз.

— Не надо придираться к словам, Сильванус, — сказала леди Шарлотта. — Ты прекрасно понимаешь, о чем идет речь. Мой отец мудро заметил: «Ни один джентльмен не гадит в своем собственном гнезде». А вот ты гадишь, Сильванус. Неужели ты не понимаешь, какие сплетни пойдут о тебе по всей округе?

— Могу себе представить, — с легкой усмешкой произнес маркиз.

— Зачем ты это сделал, — продолжала леди Шарлотта, — если, конечно, не задумал взбесить Экрингтонов. В Лондоне говорят, что твоя девка очень похожа на ее светлость. — Ее голос был полон яда. — Я не могу в это поверить, но если даже это так, значит, она — незаконная дочь, решившая извлечь выгоду из своего сходства с ее светлостью. Советую тебе, Сильванус, забыть ее, и как можно скорее.

— А если я не послушаюсь, что тогда? — спросил маркиз.

Услыхав эти слова, леди Шарлотта повернулась и протянула к нему руки.

— Не будем ссориться, Сильванус, — произнесла она совсем другим тоном. — Ты же знаешь, что я совсем не хочу этого. Я люблю тебя и, как уже говорила, мечтаю выйти за тебя замуж. — Она подняла к нему свое прекрасное лицо. — Девицы, с которыми ты развлекаешься, не имеют никакого значения ни для меня, — мягко сказала она, — ни для наших с тобой чувств. Но ты же должен понимать, что, привезя эту девку сюда, ты нарушил правила приличия. Не позволяй ей встать между мною и тобой.

— Если тебя так волнует моя репутация, — заметил маркиз, — то уверяю тебя, Шарлотта, она уже упала так низко, что дальше падать некуда.

— Какая чушь! — воскликнула леди Шарлотта. — Ты прекрасно знаешь, что богатому и влиятельному человеку все простится. Но не забывай, что ты переступил границы дозволенного, привезя сюда — именно сюда — девицу, которую вытащил из грязи.

— Я вижу, ты крепко заботишься о моих интересах, — ответил маркиз.

— И о своих тоже, — произнесла леди Шарлотта. — Прошу тебя, Сильванус, давай прекратим этот бессмысленный разговор. Надо найти решение, устраивающее нас обоих. Я мечтаю о том, чтобы наша свадьба состоялась летом — ты будешь таким красивым женихом!

— Ты мне льстишь, — сказал маркиз.

— Мне надо ехать, — с сожалением произнесла леди Шарлотта, — иначе я опоздаю на ужин в Мерил-Парке. Когда мы с тобой увидимся? Я вернусь в Лондон через пару дней.

— Значит, мне придется ждать вашу милость, — ответил маркиз, поклонившись.

В его тоне она уловила сарказм и с подозрением взглянула на него. Потом она направилась к двери, и маркиз последовал за ней.

Снаружи леди Шарлотту ждал экипаж, запряженный четверкой белых лошадей. На дверях его красовался герб, а верховые слуги были одеты в зелено-оранжевые ливреи. Это было красочное зрелище.

На ступенях замка леди Шарлотта на мгновение задержалась.

— Прошу тебя, Сильванус, — сказала она тихим голосом, чтобы слуги не могли ее услышать, — отошли отсюда эту девку. Ты хорошо знаешь, что поступил неразумно, привезя сюда свою любовницу, — если она и вправду твоя любовница.

Маркиз застыл на месте.

— Могу я поинтересоваться, что ты имеешь в виду?

— Это только лорд Уорчестер, который так сильно влюбился в нее, что ни о ком другом говорить не может, — резко произнесла леди Шарлотта, — заявляет всем и вся, что она чиста и неиспорченна и что она невинна. Но ведь перед тобой, Сильванус, не может устоять ни одна девушка!

С этими словами она сбежала по ступенькам и села в карету, не дожидаясь помощи маркиза. Лакей закрыл дверцу, кучер стегнул лошадей, и под стук копыт и позвякивание сбруи леди Шарлотта уехала. Маркиз, нахмурив брови, глядел ей вслед.