Онлайн книга «Нежные юноши»
|
– И я скажу тебе, кого мы точно не пригласим! – задумчиво произнес Бэзил. – Джо Гормана и Хьюберта Блэра! – Если бы пришлось иметь дело с Хьюбертом Блэром, я бы вообще отказался участвовать! – уверенно заявил Рипли. – И я тоже! Успех Хьюберта Блэра у девушек был сродни чуду – и Бэзилу, и Рипли довелось испытать из-за него немало мук ревности. Они приступили к обзвону предполагаемых кандидаток, и постановку тут же постиг первый удар. Имогена Биссел уезжала на три недели в Рочестер, штат Миннесота, где ей должны были удалить аппендицит. Они призадумались. – А как насчет Маргарет Торренс? Бэзил отрицательно покачал головой. Лейлу Ван-Бейкер он представлял исключительной и пылкой натурой, не похожей на Маргарет Торренс. Не то чтобы образ Лейлы обладал какой-либо реальностью хотя бы в глазах Бэзила – нет, она значила для него даже меньше, чем девушки с иллюстраций Харрисона Фишера, пришпиленных по стенам его комнаты в школе. Но Маргарет Торренс для этой роли точно не годилась. Она не была той, кого он себе представил за полчаса до того, как взялся за телефон. Он отвергал кандидатку за кандидаткой. В конце концов перед его мысленным взором замаячило лицо, словно бы связанное с чем-то иным, но столь настойчиво было видение, что у него с языка через какое время сорвалось имя: – Эвелин Биби! – Кто-кто? Эвелин Биби было всего шестнадцать лет, но преждевременно расцветшее очарование вознесло ее в компанию молодых людей постарше, и для Бэзила она была представительницей поколения героини его пьесы Лейлы Ван-Бейкер. Думать о том, чтобы ее пригласить, было сродни надежде заполучить в свою пьесу Сару Бернар, но как только было произнесено ее имя, все остальные кандидатки в один миг лишились и живости, и яркости. В полдень они позвонили в дверной звонок особняка семейства Биби, а когда дверь открыла сама Эвелин и с вежливостью, под которой скрывалось удивление, предложила им войти, ребят охватил паралич смущения. За портьерами гостиной Бэзил вдруг заметил молодого человека в спортивных бриджах гольфиста – и узнал его. – Мы, наверное, не вовремя… – торопливо произнес он. – Зайдем в другой раз! – добавил Рипли. И они поспешно двинулись к двери, но на пути у них встала Эвелин. – Что за глупости! – сказала она. – Это ведь просто Энди Локхарт! «Просто» Энди Локхарт! Чемпион по гольфу западных штатов в восемнадцать лет, капитан юношеской бейсбольной команды, красавец, добивавшийся успеха во всем, живой символ великолепного и чарующего мира Йеля! Целый год Бэзил пытался перенять его походку и безуспешно пытался научиться играть на фортепьяно без нот, со слуха, как это умел делать Энди Локхарт. Поскольку отступление стало невозможным, пришлось пройти в комнату. Их план уже казался им чересчур самонадеянным и смехотворным. Заметив, в каком они находятся состоянии, Эвелин попыталась их немного успокоить с помощью легкого подтрунивания. – А вы как раз вовремя! – сказала она Бэзилу. – А то я вечера напролет сидела дома и все ждала, ну когда же вы придете, прямо с того самого вечера у Дэйвисов. И что же вы раньше-то не приходили? Бэзил смущенно посмотрел на нее, не в силах даже улыбнуться, и пробормотал: – Ну да, так мы и поверили! – Но это действительно так! Присаживайтесь и расскажите мне, пожалуйста, почему вы меня бросили? Подозреваю, что вы оба были слишком заняты, ухаживая за прекрасной Имогеной Биссел! – М-м-м, как я понял… – сказал Бэзил. – Н-да, я слышал, что она уехала, ей должны вырезать аппендицит, вот как… На этом его голос превратился в неразборчивое бормотание, потому что Энди Локхарт стал наигрывать на фортепьяно задумчивые аккорды, сменившиеся матчишем – эксцентрическим пасынком аргентинского танго. Откинув назад шарф, чуть приподняв юбку, Эвелин плавно протопала несколько па, постукивая каблучками по полу. Не подавая признаков жизни, они сидели на диване, словно подушки, и глядели на нее. Она была почти что красавица, с довольно крупными чертами лица и ярким румянцем, за которым, казалось, всегда чуть подрагивало от смеха ее сердце. Ее голос и гибкое тело пребывали в постоянном движении, безостановочно отзываясь забавным эхом на каждый звук и движение окружающего мира, и даже те, кому она не нравилась, вынуждены были признавать: «Эвелин всегда умеет рассмешить». Свой танец она завершила, нарочно споткнувшись и будто бы в испуге ухватившись за фортепьяно, и Бэзил с Рипли прыснули. Заметив, что их смущение прошло, она подошла к ним и села, и они опять рассмеялись, когда она сказала: – Прошу прощения – не смогла удержаться! – Хочешь сыграть главную роль в нашей пьесе? – спросил Бэзил, набравшись отчаянной храбрости. – Мы ставим ее в школе «Мартиндейл», а сборы пойдут в пользу Фонда помощи бедным детям. – Бэзил, это так неожиданно… Энди Локхарт отвернулся от фортепьяно и посмотрел на них: – И что вы собираетесь ставить? Шоу с негритянскими песнями? – Нет, мы ставим криминальную драму, она называется «Тень плененная». Под руководством мисс Халлибартон. – Он внезапно оценил все удобство этого имени, за которым можно было легко спрятаться. – А почему бы вам не поставить, например, «Личного секретаря»? – перебил его Энди. – Очень хорошая пьеса для вашего возраста. Мы ставили ее в последнем классе. – Нет-нет, все уже решено! – торопливо произнес Бэзил. – Мы ставим мою пьесу! – Так ты сам ее написал? – воскликнула Эвелин. – Да! – О, боже мой! – сказал Энди. И вновь принялся наигрывать на фортепьяно. – Послушай, Эвелин! – сказал Бэзил. – Репетировать будем всего три недели, и у тебя будет главная роль! Она рассмеялась: – Ах, нет! Я не смогу. Почему бы вам не пригласить Имогену? – Она заболела, я же только что говорил… Послушай… – Или Маргарет Торренс? – Мне не нужен никто, кроме тебя! Прямота этой просьбы тронула ее сердце, и она на мгновение заколебалась. Но в этот миг чемпион по гольфу среди западных штатов вновь посмотрел на нее с насмешливой улыбкой, и она покачала головой: – Я не смогу, Бэзил. Мне, скорее всего, придется ехать с семьей на восток… Бэзил и Рипли нехотя встали. – Эх, как бы мне хотелось, чтобы ты согласилась, Эвелин! – Мне очень жаль, но я не смогу. Бэзил помедлил, пытаясь придумать что-нибудь на ходу; ему еще больше захотелось, чтобы она согласилась; стоило ли вообще продолжать всю эту историю без нее? И внезапно с его губ сорвалось отчаянное: – Ты, без сомнения, смотрелась бы на сцене просто чудесно! Видишь ли, главную роль у нас будет играть Хьюберт Блэр… |