Онлайн книга «Лето придёт во сне. Часть 1. Приют»
|
Я снова сунула руки под мышки, но теперь потому, что стало холодно. – Почему казнили? Мои мама и папа в тюрьме. Дэн быстро глянул на меня, вроде удивлённо, но сразу отвёл глаза. – Потому что они… не просто были другими. Они хотели, чтобы все стали такими. Понимаешь, твои родители просто ушли подальше, они не мешали. А мои, и такие, как они, хотели всё изменить. – Зачем? – Ну… а разве тебе нравится, как всё вокруг устроено? – А как устроено? Дэн запустил пальцы себе в волосы и потряс головой. – Блин… ну почему ты не постарше? Я растерянно моргала. Очень хотелось понять, что пытается сказать Дэн, но не получалось. Нравится ли мне, как всё устроено вокруг? Здесь, в приюте? Конечно, не нравится! Но ведь мама и папа Дэна не были в приюте, они хотели изменить что-то там, снаружи. А откуда мне знать, как там, если я из Маслят сразу попала в приют? Когда нас вывозили в город на разные экскурсии и прогулки, всё вроде было хорошо и даже красиво. Дэн вдруг вскочил со ствола, но только затем, чтобы сесть передо мной на корточки и заглянуть в лицо. – Дайка, нас здесь, в этом долбаном загоне, только двое таких. Тех, кто знает, что можно жить по-другому. И мы должны держаться вместе, видеться и разговаривать. Ты жила среди беглецов, в свободном поселении, ты можешь рассказать много такого, что поможет и мне, и тем,… кто другие. Я тоже могу и хочу тебе помочь. Нельзя чтобы ты здесь выросла очередной безвольной куклой, способной только рожать детей и ходить в церковь. Я расскажу тебе, как всё устроено, но не сразу, постепенно. Да я бы прямо сейчас рассказал, но ты… ты маленькая ещё. Ты многое пока просто не сможешь понять, – он неловко усмехнулся и добавил, – Да и я наверно не настолько взрослый, чтобы правильно тебе объяснить. Из всего сказанного, я точно поняла лишь одно – Дэн хочет со мной дружить! А что ещё могут означать слова про то, что мы должны видеться и разговаривать? А про то, что мы будем помогать друг другу? Так делают только друзья. Радостно взвизгнув, я подалась к Дэну и обняла его за шею, как иногда обнимала Яринку в порыве нежности. От неожиданности он покачнулся на корточках, вскочил, и, взяв меня за плечи, отодвинул на расстояние вытянутых рук. – А вот это ты брось. Если такое кто увидит, то будет… Ничего хорошего не будет. – Никто не увидит! – пообещала я, – Мы же только здесь будем встречаться? – Да уж конечно не в приюте. Но и здесь не часто. Нельзя рисковать. Скажем, раз в неделю ты сможешь? – Смогу! Два раза смогу. – Посмотрим, – Дэн задумчиво глядел поверх моей головы, – Сегодня понедельник. Вот и давай в следующий понедельник в это же время. Я разочарованно надулась – через целую неделю! Но возражать не стала, вспомнив, что Дэн рискует больше меня. – А теперь пора возвращаться, – подвёл он итог, – Ты иди первая, я подожду минут десять и тоже пойду. Я подумала, что надо что-то сказать на прощание. Что-то хорошее, чтобы Дэну стало приятно. Но ничего подходящего не шло в голову, а продолжать топтаться на месте становилось уже глупо. Поэтому я сказала просто: – Спасибо! Развернулась и побежала через лес к забору. Радость переполняла меня, мысли метались в голове, как мотыльки вокруг ночного фонаря. А фонарём была одна единственная главная мысль – у меня теперь есть ещё один друг! И не просто друг, а друг с которым мы похожи. Он сам так сказал. Нас связывает тайна. Правда я не совсем поняла, в чём же заключается эта тайна, но особо из-за этого не беспокоилась. Дэн же сказал, что всё мне расскажет, так чего переживать? До следующего понедельника конечно далеко, но зато у меня будет время обдумать, о чём и я могу рассказать Дэну. Что именно он хотел от меня услышать, я тоже не поняла, поэтому нужно будет рассказать побольше, тогда что-нибудь да окажется важным. Взволнованная и увлечённая этими мыслями, я не сразу обнаружила некую странность. Время близилось к ужину. Обычно в этот час, после занятий, территория приюта была оживлена. Мальчишки гоняли мяч на стадионе, девочки прогуливались по дорожкам и кучковались на скамейках, малышня галдела на игровой площадке. Сейчас же вокруг царила тишина. Это было так непривычно и странно, что я невольно замедлила шаг, а потом и вовсе остановилась. Стояла, недоверчиво вертела головой. И никого не видела. Что за ерунда? Куда все подевались? Может, мы с Дэном так увлеклись, что забыли про время, и сейчас уже очень поздно?! Но нет – светло же! Я посмотрела на запад, где солнце спускалось за лес. Всё верно, сейчас нет даже восьми. Определять время и стороны света по солнцу, это едва ли не первое, чему учили детей в Маслятах, на случай, если те потеряются в тайге. Так что здесь я ошибиться не могла. Переставляя ноги медленно и осторожно, словно шла не по земле, а по ведущей через трясину гати, я снова двинулась вперёд. Прудик. Стадион. Мимо школы направо. Наш корпус. На скамейке возле подъезда одинокая фигурка. В косых лучах заходящего солнца огнём горят рыжие волосы. – Яринка! Она вскочила мне навстречу. Глаза – огромные. Но в них не испуг, а торжество. – Ну, наконец-то! Всё хорошо? – У меня-то да. А здесь что? Где все? Подруга захихикав, потянула меня за руку, и мы оказались в кустах акации, высаженных под окнами корпуса. Когда ветки сомкнулись за нами, Яринка села прямо на землю и пояснила: – Чтобы нас не увидели, пока говорим. А то всем велено сидеть по дортуарам. – Да что случилось?! Невинно захлопав ресницами, подруга ответила: – Как что? Я же сказала, что буду отвлекать Агафью, вот она до сих пор и отвлекается. – Подожди… так это… Из-за тебя никого нет? – Ну да, – Яринка с удовольствием вытянула перед собой ноги и гордо улыбнулась. Чувствуя, что от всего произошедшего сегодня, голова готова лопнуть, я взмолилась: – Да что ты сделала?! Где все?! Яринка было напустила на себя загадочный вид, но не выдержала, и прыснула в ладошку. – Я… а-ха-ха-а… я… ой… в вестибюле… Иисусу… а-ха-ха-ха… Иисусу пририсовала… это самое… – и она, бессильно откинувшись на ствол, принялась хохотать, зажимая себе рот руками. – Что? – потрясённо выдохнула я, пытаясь убедить себя, что всё неправильно поняла, – Что ты сделала? – Ну, Иисусу нарисовала… хи-хи-хи, ой, не могу… ну то, что у мальчишек там должно быть. Тут на землю опустилась и я. На первом этаже корпуса, напротив входа, у раздевалок, красовалась большая, от пола до потолка мозаика – распятый на кресте Иисус. И если это ему Яринка… Обхватив щёки ладонями, как какая-нибудь Алёнушка с картинки из книги сказок, я простонала: |