Онлайн книга «Над пропастью не ржи!»
|
– Мучают мысли, что он сильно любил Розалинду, раз меня оставил и уехал к ней. Может быть, и сейчас еще любит, а я как бы под рукой оказалась, потому что ее нет… – Ну и дура ты, Фрося! – совершенно внезапно выругалась Люсьен. И, держа в одной руке бокал с вином, другой перекрестилась. – Пресвятая Дева Мария! Прости, Господи! – Думаешь, я ошибаюсь? Но моя гордость… – Глупость это, а не гордость! Не был он счастлив с Розалиндой, не был, – твердо сказала женщина. – Откуда такая уверенность? – Ты слушай дальше, потом поймешь. Короче, сидим мы с Валентиной, пьем… Нет, не подумай ничего плохого, чай пьем и мирно беседуем. И тут слышим – кто-то пришел! Валентина заметалась – испугалась сильно, что хозяева ругаться будут, ей-то не разрешено было приводить гостей. Она запихнула меня за занавеску, что огораживала съестные припасы собственного приготовления, а сама юркнула в погреб. Все произошло так быстро, я не успела даже воспротивиться. – И что? – И стала я свидетелем очень неприятной сцены, скабрезной такой… Как сейчас помню: ввалились на кухню хозяйская дочка с мужчиной. Она нашла вино и сообщила, что обвела вокруг пальца своего мужа, тот был вынужден куда-то поехать, а значит, у них есть половина вечера в подарок. Мужчина открыл вино, они выпили и предались… – Чему? – оторопела Фрося. – Тому самому. Любовным утехам! – Как? – Фрося, тебе сколько лет? «Как…» – передразнила ее Люсьен. – Прямо вот так! На этом самом столе! Легко и непринужденно! Я за занавеской чуть с ума не сошла, пока они тут кульбиты выкидывали. – Ужас. – Не то слово! Вообще-то я не моралистка, да и повидала многое, – махнула рукой Люсьен, – но в тот момент мне было просто омерзительно. Они все время клялись друг другу в любви. – Так это была Розалинда? – Имя не помню, хотя любовник как-то ее и называл. Но смогу опознать, если увижу. Наверняка ведь у Влада остались фотки жены? – Скорее всего, да, – согласилась Фрося. – Может, в кабинете? Идем? – А сам-то он где? – спросила Люсьен. – Отдыхает еще, мы тут все раненые. Ефросинья встала. Гостья взяла бутылку и два фужера и двинулась за ней. Они поднялись на второй этаж. Кабинет Влада впечатлял библиотекой и самым современным компьютером. Фрося уже была здесь, но тогда все ее внимание привлекли книги и дипломы в рамках, фото она не искала. А сейчас обвела взглядом полки, прозрачную витрину шкафа, стены и прошептала: – Надеюсь, не придется шарить по ящикам… Люсьен же сразу подошла к полке с какими-то сувенирами. – Здесь есть фотки. Нашла! Вот эта женщина! Фрося посмотрела на небольшую фотографию, где были запечатлены мужчина в возрасте и двое счастливых, молодых людей – Влад и симпатичная девушка со светлыми волосами и приятной улыбкой. Понятно, что это и были Розалинда с мужем и ее отец, с которым у нее наблюдалось внешнее сходство. – Какой ужас! Жена Влада изменяла ему прямо тут, дома! – воскликнула Ефросинья и обернулась на едва уловимый шум. В дверях кабинета стоял его хозяин и с некоторым удивлением смотрел на дам. – Ой! – ахнула Фрося и закрыла рот рукой, хотя все уже было сказано. – Влад, ты? Ты как? – Я проснулся, пошел к тебе, не нашел, поднялся сюда, – спокойно ответил он. – Это вот Люсьен, Люся… – продолжала краснеть Ефросинья. – Очень приятно видеть. Снова повисла неловкая пауза. И тут отличилась Люсьен, спросив его прямо в лоб: – Вы слышали все? – Да. Но вы не открыли мне Америку. Я знал, что жена мне изменяет. – Знали?! – Ну, не сразу… Но потом уже был в курсе ее поведения. – Почему же прощал? Сильно любил? – подала голос Фрося. – Не мог уйти отсюда? – Так, мне надоело, что ты все время подозреваешь меня, будто я женился по расчету, клюнув на богатого тестя! – не сдержал-таки эмоций Влад. – Я никогда об этом не говорил, но сейчас скажу. Когда я приехал в Польшу, семья Люцеусов пребывала в очень плачевном состоянии. Сам Людвиг в последнее время как-то отрешился от всего, был занят только работой, не обращал никакого внимания на свою семью. Очень скоро им бы стало не то что негде жить, а даже нечего есть. Тем более что и в стране сложилась тяжелая экономическая ситуация. Дом я выкупил довольно быстро, заработав на внедрении новых технологий в информационные системы. Тогда данный процесс только начинался, и я попал, что называется, в струю. – Так тут все твое? – спросила Фрося. – Да, конечно, здесь все мое. Просто я не афишировал это. Розалинда из дома не уходила, а выгнать ее просто я не мог, ведь тут оставался ее отец. Мы просто не жили с ней вместе. Находились под одной крышей, но как чужие люди. – Но не до такой же степени вы были чужие, чтобы хранить и выставлять здесь фотографию ее любовника! – не сдержалась Люсьен. – Хватит копаться в прошлом! – попытался остановить ее Владислав. Но женщина уже показывала черно-белую фотографию. Фрося остолбенела, увидев на снимке двух еще не старых, стоящих в обнимку мужчин. Это были Людвиг Люцеус и Евгений Григорьевич Кактусов. – Не может быть… – прошептала она. – Точно говорю! – не успокаивалась Люсьен. – Я его хорошо запомнила! А почему не может быть? Мужчина вполне видный. Ну и что такого, если он старше любовницы. – Господи, нет! – побледнела Фрося. – Я никогда бы не сказал тебе, прости, что так получилось, – виновато посмотрел на нее Влад. А затем пояснил гостье: – Этот мужчина ее отец. Настало время охать и ахать Люсьен: – Я не знала, извините меня. Ой, как же нехорошо вышло! Как неудобно-то… Прости меня, Фрося! А Фрося была вынуждена немедленно присесть, так как у нее сильно защемило сердце. Перед глазами встали лица матери и отца. Они были так счастливы вместе! – Выпей, – протянула ей бокал с вином Люсьен. – Расскажи, что ты знаешь об этом, пожалуйста. Только правду! – попросила Ефросинья Владислава, беря вино. – Ты уверена, что хочешь знать? – На все сто! – Они встречались много лет, полюбив друг друга с первого взгляда. Розалинда добивалась, чтобы Евгений Григорьевич ушел из семьи, а тот не хотел оставлять тебя и твою мать. Как я потом понял, Розалинда вышла за меня замуж из чувства мести твоему отцу за его нерешительность. Их встречи продолжались и после, через какое-то время мне это стало известно. Но я по-прежнему уважал Евгения Григорьевича как своего учителя. Однако я боялся, что, если уйду от Розалинды, она добьется своего и все-таки разрушит твою семью. Поэтому и не разводился с ней. |