Книга Неблагоразумная леди, страница 40 – Элинор Смит

Когда раздался стук в дверь, ни Пруденс, ни Севилья не вскочили в смущении со своих мест. Они полагали, что это Найтон или кто-то из гостиничного персонала.

— Войдите! — крикнула Пруденс, и в комнату влетел Даммлер. Вид у него был ужасен.

— Какое уютное гнездышко! — прошипел он. Севилья вскочил на ноги.

— Я только собирался уходить, — проговорил он, пятясь к двери.

Даммлер загородил ему дорогу.

— Сначала я хочу кое-что сказать вам.

— Что вы здесь делаете, Даммлер? — вскричала Пруденс, оправившись от его неожиданного вторжения.

— Меня больше интересует, что он здесь делает? — перебил ее Даммлер, кивая на Севилью.

— Он мне помогал. Случилось нечто ужасное…

— Позвольте объяснить… — начал Севилья, видя по выражению лица Даммлера, что у того гораздо более серьезные отношения с мисс Маллоу, чем он думал.

— И постарайтесь сделать это как можно лучше, — процедил Даммлер сквозь стиснутые зубы.

— Здесь больная, — начал Севилья, указывая рукой на дверь в соседнюю комнату.

— Странный способ отмечать подобное событие, — парировал Даммлер, косясь на полный поднос закусок.

— Там мама, — пояснила Пруденс.

— И что же? — Даммлер повысил голос.

— Она отравилась устрицами, и ей стало плохо, — подхватил Севилья.

— Это отнюдь не объясняет лично ваше присутствие в комнате мисс Маллоу в такое время! — выпалил Даммлер, грозно наступая на Севилью.

— Но он помог мне! — воскликнула Пруденс, бросаясь между ними.

Это позволило Севилье добраться до двери.

— Мисс Маллоу все вам объяснит, — бросил он.

— Сначала я с вами разделаюсь! — взорвался Даммлер и, оттолкнув Пруденс, схватил Севилью за плечо.

— Да как вы смеете! — возмутилась Пруденс. — Устраивать скандал, когда мама лежит больная в соседней комнате. Да какое вы имеете право вторгаться сюда и бесчинствовать? Подумать только! Вы!

Даммлер обернулся к ней, кипя от злости.

— Мисс Маллоу все объяснит, — повторил Севилья и выскочил из комнаты.

Закрыв на засов дверь в свою комнату, он приник ухом к смежной стене, чтобы слышать, что там происходит.

— Я требую, чтобы вы мне все объяснили, Пруденс! — заявил Даммлер.

— Ах, вы требуете? — обрушилась она на него, сверкая глазами. — Одно объяснение, как вижу, вам уже пришло в голову. Именно того рода, что и можно было ожидать от человека с такими моральными устоями, как вы. А объяснение в том, что мама чуть не умерла, и непременно бы умерла, если бы мистер Севилья не вызвал врача. Он проявил себя добрым и заботливым человеком, как всегда. Он настоящий джентльмен, достойный высших оценок.

— Но с какой стати вы оказались соседями в гостинице?

— Я не знаю, как он оказался здесь. Скорее всего, он остановился здесь по дороге из Бата, но я рада, что он оказался тут. Без него просто не знаю, что я делала бы.

— А я знаю, почему вы здесь вместе. Вы вместе едете.

— Совершенно верно. В разных направлениях.

— Вы едете в Бат с ним?

— Я? Спасибо, что сказали. Лучше скажите, что вас оторвало от вашей любовницы?

— Леди Малверн не моя любовница.

— Бросьте, весь Лондон это знает. Вы меня за дурочку принимаете?

— Нет, за хладнокровную и хитрую интриганку.

— Все, хватит! Уходите отсюда. Немедленно, не то позову на помощь.

— Севилья предлагал вам не брак, а содержание, разве не так?

— Нет, не так.

— Именно так, и вы пожалели, что отказали ему.

— Неужели вы считаете, что джентльмен не может предложить мне выйти за него замуж?

— Он так же хотел жениться на вас, как полететь на Луну. Всему Лондону известно, что он сделал предложение баронессе Макфей.

— Но мне он сделал его раньше.

— Это было предложение стать его любовницей. С чего бы все эти цветы и бриллианты? Он сделал вам предложение по всей форме: «Не окажете ли вы мне честь стать моей женой?» Да или нет?

— Да. Нет, я не помню. Не помню, как он это сказал. Да и зачем мне это помнить?

— Однако вы помните, как зазывали его на Бонд-стрит? Как говорили, что были бы счастливы поехать с ним в Бат? Это не выпало из вашей привередливой памяти?

— С памятью у меня все в порядке, лорд Даммлер. Я прекрасно помню эту встречу с Севильей на Бонд-стрит. Как прекрасно помню, что встретила как-то вечером и вас там же — навеселе и с повисшей у вас на руке рыжекудрой красавицей. И как видела вас в опере с белокурой красавицей. И хотя не была в Файнфилдзе, не сомневаюсь, для вас столь же привлекательны и брюнетки. Тут, ясное дело, не до работы.

— Я работал как проклятый.

— Понятно, когда любовь к одной превращается в каторгу, надо найти другую женщину. Вы скоро станете потасканным и перейдете на седовласых дам, как принц Уэльский.

— Не пытайтесь выпутываться за счет моего прошлого.

— Прошлого? Вы путаетесь во временах, милорд.

— Но вы были в спальне один на один с этим негодяем Севильей в полночь!

— Даже если бы я была с ним в постели, это не вашего ума дело! Какое право вы имеете врываться в чужую комнату и еще требовать объяснений? Я и сейчас в полночь нахожусь в спальне один на один с вами, но, уверяю вас, не собираюсь терять честь.

— Начнем с того, что нельзя потерять то, чего нет.

— Это вам нечего терять. А теперь оставьте меня в покое.

— Оставлю, а вашему любовнику скажите, что завтра я его вызову. Это еще не конец.

— Если вы полезете к мистеру Севилье со своими абсурдными обвинениями, я…

— Убьете меня? Ради бога. Только сначала я доставлю себе удовольствие всадить ему пулю в лоб.

Даммлер повернулся и вышел, спокойно закрыв за собой дверь. Пруденс рухнула в кресло и расплакалась от всех бед, обрушившихся на нее.

Севилья, услышав все это, был в шоке. Даммлер поклялся убить его, и все это по недоразумению. Он сидел на краю постели, схватившись руками за голову, снова припомнил весь разговор и стал думать, как выйти из положения. Спасибо еще, что коварная бестия действительно считает, что он предлагал ей замужество. Он должен убедить Даммлера в том же. Что он наговорил леди Мелвин? Кажется, намекал на правду, но определенно ничего не утверждал. Надо ехать к ней и объяснить, что она неправильно его поняла. Даммлер не может вызвать его на дуэль за то, что он сделал мисс Маллоу предложение по всей форме. Какое в этом может быть оскорбление? Это в ее пользу; вот только что будет, если об этом узнает баронесса? Потом эта сумасшедшая ночь. Надо разыскать Найтона, пусть расскажет Даммлеру, как плоха была миссис Маллоу. Не мог же он флиртовать с мисс Маллоу под боком больной матери. Не такой же он мерзавец.