Онлайн книга «Большая книга ужасов 2014 (сборник)»
|
— Погоди, Аполлинария, — попытался я ее успокоить, — погоди. Давайте его похороним сначала… — Нет! — уперлась Груша. И даже ногой топнула. Вот же однако… Мне как-то не очень улыбалось тут что-то выяснять, рядом с телом. Но по-другому, видимо, было нельзя. — Мы ждем, — повторила Груша. — Мы ждем, Петюня! Насколько я понимаю, мы попали на планету… как там ее… Лавкрафт, или Призрак. Я правильно сказала? Барков чуть заметно кивнул. — Говоришь, планету якобы в честь писателя назвали? — голос Груши звучал как-то непонятно. — Я знаю всех писателей. Такого писателя не было. — Писателей много, — возразил я, — ты не можешь всех помнить, особенно из старых. Сейчас важно совсем другое… — Я всех знаю. Всех. Писателя Лавкрафта не было. Что за глупая фамилия вообще? Как она переводится? Мастерство любви? Ту историю выдумал сам Петька. Хм, планета Призрак! — Такой писатель был, — упрямо произнес Барков. — Да какая разница, был — не был… Сама идея абсурдна! Планета, на которую свозят отовсюду призраков? Да я даже про призраков настоящих и то ничего никогда не слышала. Призраков не существует! — А если существуют? — поднял глаза Барков. — И писатель такой был. Просто он не очень известный. — Значит, планета Призрак… — Я поглядел в как всегда скучное небо. — Ты нас сюда затащил! — гаркнула Груша так, что я даже подскочил. — Ты нас сюда затащил, а теперь юлишь? — Я вас сюда не тащил, — буркнул Барков. — Не тащил, вы сами затащились… Груша прорычала что-то неразборчивое, наклонилась над Барковым, схватила его за грудки, дернула вверх. Комбинезон порвался окончательно, в руках у Груши оказались кусок воротника и клапан от шлема. Не думал, что комбинезон такой хлипкий. Впрочем, он не предназначен для длительных путешествий в вакууме. Груша с недоумением поглядела на добытые ею тряпки, отбросила их в сторону. Приступ ярости отступил. — Петя, — сказал я спокойно, — ты должен нам сказать. Твоя версия с планетой эвакуации… очень сказочная. И кто этот человек? — Аполлинария спрашивала как раз про него. — Все так необычно… мягко говоря. — Это мой брат, — ответил Барков. Поверить было легко, погибший чрезвычайно похож на Баркова. — Брат? — выдохнула Груша. — Так… Барков как-то странно себя вел. Вообще-то любой нормальный человек должен был плакать при виде своего не очень хорошо умершего брата. Но Петр не плакал. Он как будто весь собрался, стянулся в клубок. Наконец заговорил. Не спокойно, но твердо: — Наверное, я должен рассказать. — Наверное, должен, — подтвердила Груша. — Понимаете, на «Блэйке» я был с родителями… А брата тогда не взяли… — Как его звали? — перебила Груша. — Паша. Его звали Павел. У него обнаружили проблемы с легкими, он не смог на «Блэйк» полететь, остался на Земле. Он был аналитиком и разрабатывал генераторы совпадений для больших массивов информации. И вот однажды он наткнулся на информацию про Предсказатель… — Про что? — Про Предсказатель. Ну, нечто вроде приемника, который предсказывал своим хозяевам разные горести, и они обязательно сбывались. То есть Предсказатель каким-то образом изменял будущее. Брат заинтересовался машиной, хотел изучить, но оказалось, что ее давным-давно нет на планете. Павел стал искать тот удивительный прибор, однако все информационные каналы были перекрыты. Тогда брат обратился к нашему дяде, и они с помощью особого диффузера проникли в закрытые инфосети. И узнали про планету Призрак. О ней ничего толком не было известно, она будто запрещена была, а Павел не мог терпеть ничего запрещенного. Одним словом, Павел увлекся поисками Призрака… Не знаю даже, что брат больше искал — саму планету или Предсказатель. Я потом читал его дневник, он очень интересный, про все поиски. Точных координат Павел, конечно, не нашел, но у него была своя система. Дело в том, что планеты с пригодной для дыхания атмосферой могут существовать только возле определенных звезд. Павел выяснил сектор и начал прочесывать его. — Миллиарды звезд… — как бы невзначай сказала Груша. — Пригодных звезд не так уж много, — возразил Барков. — К тому же Павел был везучим… Я скосил глаза в сторону полуобугленного тела. Не сказал бы, что такую смерть можно назвать везением. — Вернувшись с «Блэйка», я обнаружил, что брат исчез. Зато остался дневник, где он подробно описал свои поиски. Ну, я тоже начал его искать… — И притащил нас сюда, — закончила Груша. — Да не притаскивал я вас! — устало возразил Барков. — Вы сами притащились, ну сколько же можно… — Ладно, поставим на том точку, — сказал я, глядя на Грушу. Он на самом деле нас не притаскивал, сами влезли. — В общем, рассказ про планету, про брата очень складный. Я готов поверить… — А я не готова! — заявила Груша. — Да, не готова. И не собираюсь верить в такую планету… А уж тем более в вещи, наделенные какими-то страшными качествами. — Аполлинария, подожди, это неважно сейчас. У меня к Петру вопрос есть… Барков кивнул. — Если все так, если твой брат отправился на найденную им планету и пропал, то почему его не искали? Барков ответил быстро: — Он не оставил координат. Улетел в никуда, не зарегистрировался. Его и не искали. А я его нашел. Я его все-таки нашел! На гору вскарабкался Колючка. Он, по своему обыкновению, имел глупую и веселую рожу. Дикобразо-кролик тряхнул ушами и огляделся. И тут увидел нас. Скачками понесся в нашу сторону, а по пути заметил тело. Споткнулся, упал, с трудом поднялся и как-то на цыпочках подбежал к мертвому. Завис над ним и замер, как одеревеневший. А потом Колючка засмеялся. Именно засмеялся, не заплакал. Громко и искренне. Заливисто. Мы с Грушей с недоумением уставились на него, а Барков даже как-то и не удивился. Все было совершенно дико. Мы торчали на вершине горы, перед нами лежал изуродованный мертвый человек, над ним возвышался нелепый зверь и хохотал. Первой не вытерпела Груша. — Замолчи! — завизжала она и швырнула в Колючку камень. Камень угодил зверю в брюхо, Колючка отскочил в сторону. Хихикнул. — Пошел, пошел, пошел! Груша принялась швыряться камнями и согнала-таки Колючку с площадки вниз. Не совсем, правда, из-за камней виднелись смешные уши. — Дурак какой-то, — буркнула Груша. Барков отрицательно помотал головой: — Он не дурак. Просто он так грустит. — Весело грустит, ничего не скажешь… — Груша швырнула камень, но в торчащие уши не попала. — У него почти все сильные эмоции — и радость, и горе выражаются смехом. Все. Колючка Пашкин зверь, брат нашел его на какой-то планете… Это друг, вроде собаки. Собака всегда виляет хвостом, в любом случае… |