Онлайн книга «Другая женщина»
|
– Я тебя слушаю… папа… Почему-то Борис никогда не думал о матери – о своей настоящей матери! Какая она была? И что вообще произошло? То ли он наконец повзрослел – это к пятидесяти-то, самое время! То ли осмыслил все за эти годы, но они с Чембарцевым начали общаться. Отец приехал к ним в гости, впервые увидел внуков, невестку и правнучку, был совершенно счастлив, просто сиял – и сразу же покорил их всех. Харизма у него была невероятная! Так что, когда он позвал их всех с собой в Швейцарию, они согласились. Сначала поехали Борис с женой и младшим сыном, потом и старший подтянулся с семьей… – В общем, мы теперь все там и живем, – сказал Борис. – Конечно, трудно. В смысле – непривычно. Деньги эти на нас свалились! Знаете, как говорится – не были богатыми, не надо бы и привыкать. Молодежь-то быстро адаптировалась, а мы с женой… – Деньги! – воскликнула Ирка. – Кстати, о деньгах! Андрей сказал вам, что я отказываюсь от наследства? Андрей, ты сказал? Мужчины переглянулись, и Андрей красноречиво развел руками. – Да, наследство. Это такая нелепая история! Я просто не понимал, как поступить, хотел было даже… Но когда узнал, что вы отказываетесь, прямо гора с плеч! Хотя все равно получилось по-дурацки, так неловко! – Ничего не понимаю! – Ирка машинально взяла на руки Зайку, которая пробиралась к ней по столу, обнюхивая попадающиеся по дороге тарелки. – Дело в том, Ир, что Чембарцев написал новое завещание… – И вас в нем уже нет! – То есть старое аннулировано, понимаешь? – Он, конечно, никак не предполагал, что вам станет известно про завещанный ранее миллион… – Если б я не вылез, ты ничего и не знала бы! И как я не подумал о втором завещании! – И получилось странно: сначала оставил деньги, потом передумал… Борис с Андреем говорили по очереди, перебивая друг друга, а Ирка вертела головой, глядя то на мужа, то на гостя: – Стойте! Подождите! Так что, нет наследства, да? Никакого миллиона нет? – Нет! – ответили мужчины хором. – Слава богу! Какое счастье! – выдохнула Ирка. – Я так благодарна Ивану Петровичу! – Ну, что я вам говорил?! – Да, а я еще не верил Андрею! Вы и правда юродивая, как отец называл. – Значит, он все-таки что-то про меня понял. – Ирка усмехнулась, покачала головой и посмотрела на кошечку, которая зажмурилась ей в ответ и громче замурлыкала: – Да, Зайка? – Мрррау! Конечно, понял! – согласилась Зайка, спрыгнула, подошла к мисочке и села около, оглянувшись на Ирку: – Мррав! Мрраув! Что в переводе с кошачьего, несомненно, означало, что она не прочь подкрепиться. – Вы только подумайте, нам досталась говорящая кошка! – Я рад, что она вам нравится! Отец был бы доволен. Ира, но тут такое дело… Денег он вам не завещал, но все-таки кое-что оставил. И я надеюсь – очень надеюсь! – что вы примете. В память о нем. Он любил вас, я думаю. Ирка страшно покраснела, и вид у нее стал самый несчастный. Андрей засмеялся и обнял ее: – Ну что ты так напугалась? Все хорошо! Ты посмотри лучше, что он тебе прислал! – А ты видел уже, да? Оно не страшное? Тут засмеялся и Борис: – Оно прекрасное! – Поднял на стол плоский деревянный чемоданчик с золотыми замочками – Зайка тут же подсунулась нюхать и хотела было погрызть уголок, но Андрей ее зацапал и начал тискать, а Зайка весьма кокетливо отбивалась от него мягкими лапками. Но Ирка смотрела только на чемоданчик, в котором оказалась коробка из белого картона, потом еще мягкая бумага, и, наконец, Борис осторожно вынул и повернул к Ире небольшую картину в широкой раме матового золота: женская головка в натуральную величину. На пару секунд все замерли, и даже Зайка уставилась на картину, тараща желтые глаза. Ирка выдохнула: – Но… Это ведь… Это же не… не может быть! – Это Ренуар, – улыбаясь, сказал Борис. – Эскиз к портрету Жанны Самари. Один из эскизов к одному из портретов, не очень понятно, к какому именно, их несколько, а тут только головка недописанная, никаких аксессуаров. Два портрета у нас – в ГМИИ и в Эрмитаже. Помните – один в рост, другой поясной, на обоих она в бальном платье, декольте. Есть еще один, оплечный, с красным бантом, возможно, подготовительный к ростовому – там она в сером костюме и тоже с бантом. Отцу больше нравился эрмитажный. Он считал, что там Жанна больше на вас похожа. – На меня?! – изумилась Ирка. – Да. Сейчас и я вижу – есть сходство, особенно на этом эскизе. Я долго искал что-нибудь подобное. Отец очень хотел вам подарить! Музеи не продают, а то бы он, глядишь, эрмитажный портрет купил. Ну вот, к счастью, нашлось на Christie’s. Все есть: экспертиза, провенанс, страховка, дарственная. – Да, я документы на работе оставил, в сейфе. – Андрей с удовольствием запрятал бы в сейф и картину. Он надеялся, что Ирка не станет спрашивать о ее стоимости, которая вообще-то была намного больше так и не доставшегося ей миллиона евро. Но Ирка пока не думала об этом. – А что, неужели Иван Петрович увлекался живописью?! – Да не особенно. Это я искусствовед, как и мама. Специалист по французским импрессионистам. Ну, отец и заинтересовался, чем сын занимается, стал альбомы смотреть, я даже в Париж его свозил – Лувр, д’Орсе. И вот – запал на Жанну Самари! Это она, говорил, то есть вы, Ирина! Ваши глаза. Он вообще был удивительный человек, отец. Образования никакого особенного не имел, но столько читал, я даже удивлялся. Сначала удивлялся. И все ему было интересно, в его-то годы. Эх, говорил, вот она – жизнь-то, только началась, а помирать надо. Он после первого инсульта на удивление быстро оправился и жил только этим портретом, его поисками. Но второго инсульта уже не пережил. А вы, похоже, были его последней любовью. Ирка вдруг заплакала – слезы так и брызнули! Заплакала, полезла целовать Бориса, потом Андрея… – Ну, во-от! Синичка, не надо… – Я не буду, не буду! Просто так жалко! Всех! И Ивана Петровича, и вас! Я приму, конечно, приму! Спасибо! Это так трогательно, просто невозможно! – И она зарыдала с новой силой, но тут в детской завопил Антипка, и Ирка помчалась к нему. Мужчины выдохнули – один с картиной, другой с кошкой в руках. – Нет, все обошлось гораздо лучше, чем могло быть! Но если она узнает, почем нынче Ренуар, мне точно не жить! – Андрей потрепал кошку по голове: – Да, Зайка? – Мрряв! – Ну вот. – А вы не говорите ей. – Да она сама в Интернет влезет и узнает! – Ну, скажите, не знали. – Да я врать совсем не умею… Проводив Бориса, Андрей вернулся на кухню, где Ирка задумчиво разглядывала портрет. |