Онлайн книга «В самый темный час»
|
Часы Эми показывали 9.47. Дорога через соседствующее с обсерваторией кладбище заняла чуть ли не несколько часов, но Эми рассудила, что иначе к цели незаметно не подобраться. – У нас ровно один час и три минуты, – прошептала она и рванула вверх по склону, на бегу перепрыгнув через низкий бортик ограждения. Дверь к секстанту Фахри маячила наверху в обрамлении густо усыпанного звездами неба. – Думаешь, Улугбек простит нам вторжение? – спросил Аттикус. – Посвятим его в почетные Кэхиллы, – хмыкнула Эми. – А ну посторонись, – отрывисто велел Джейк и картинно ударил ногой дверь чуть выше щеколды. Дверь приоткрылась. – Где ты такому выучился? – полюбопытствовал Дэн. – У своего наставника по боевым искусствам, Грозного Гарри, – хмыкнул Джейк. – Идемте! Эми распахнула дверь и первой прошла внутрь. Джейк посветил в туннель фонариком, направляя луч на скат секстанта. Стылая сырость пробирала до костей. Эми передернулась. Точно призраки у самого носа роятся! Вытащив из кармана список стихотворения, она поднесла листок к свету. – «В Гурганском зидже Тарагай незавершенный труд скрывал: несовершенный инструмент – хоть и могуч, но все же мал», – это наша первая зацепка. Астролябия – небольшой инструмент. Мы с Джейком думаем, она спрятана где-то здесь. Голос Эми разносился по пещере зловещим эхом. Она представила, как слова выплывают из обсерватории, парят над могилами мертвецам на потеху. – Давайте потише, – добавила она. – А дальше что? – прошептал Дэн, вчитываясь в стихотворение. – «Вел бесконечного учет шах Улугбек – и вот, смотри: огромен каталог его, но множителей в нем лишь три». – Перечень звезд, общим числом тысяча восемнадцать, – отозвался Джейк. – Но разложить его получается только на два множителя: два и пятьсот девять. Шагнув к ведущей к секстанту лестнице, Эми отодвинула веревочное заграждение. – У нас еще не было случая присмотреться к стенам. Там он вел учет звездам. Может, там и нужные числа найдутся. Она спустилась по ступеням, вглядываясь, не написано ли где цифр 509 или двойки. Джейк шагал за ней по пятам, подсвечивая стены фонариком. – Эми, все давным-давно выветрилось. Тут ничего нет. Девочка кивнула. Джейк прав. – Дэн, прочти остаток стихотворения. Не зажигая света, Дэн повторил наизусть последние строчки: – «Их, с апекса Фахри начав, взять по уклону надлежит: спуск, и подъем, и спуск опять – там сердце мастера лежит». – Как это у тебя так получается? – поразился Джейк. – Память хорошая, – пожал плечами Дэн. – Спуск и подъем! – воскликнул Аттикус. – Как закат и восход – солнце и луна! Вы там никаких символов солнца или луны не видите? – Тссс! – Эми выхватила у Джейка фонарик и принялась водить им по стенам. – Эй, народ? – Дэн зашагал вниз по ступенькам. – Вообще-то солнце и луна – тут не единственное, что поднимается и спускается. – Лестница! – встрепенулся Аттикус. – Дэн, ты гений! Может, эти числа означают количество ступенек? – Но тут меньше пятисот девяти ступенек, – возразила Эми. Аттикус нахмурился. – Эх, досада. Эми мучительно соображала. Кое-что в стихотворении не давало ей покоя. – Я вот чего не понимаю. Почему там говорится, множителей в нем лишь три, когда у количества звезд совершенно явно есть только два множителя? – Может, тогда делили как-то иначе? – спросил Дэн. – Или, – вторил ему Джейк, – с числом звезд вышла ошибка? Эми кивнула. – Точно! Помните, на экскурсии – не говорил ли Умаров, что были еще какие-то звездочеты и другие вычисления? – Тысяча двадцать два! – выпалил Дэн. – Что-что? – не понял Джейк. Дэн стоял, прижав пальцы ко лбу. – Сейчас вспомню… Вот, точные его слова: «Ну, некоторые утверждают, тысяча двадцать две, но кто знает?» Да, точно! Попробуйте так! – Вот это память! – восторженно завопил Аттикус. – Тссс! – шикнула на них Эми, придерживая фонарик подбородком и вытаскивая смартфон. Через миг ответ уже был у нее в руках. 1022 = 2 x 7 x 73 – Три простых множителя. Она еще раз прочла последнее четверостишие: – «Их, с апекса Фахри начав, взять по уклону надлежит: спуск, и подъем, и спуск опять – там сердце мастера лежит». – По уклону… Наверное, это значит: начинаем с самого большого значения, то есть с семидесяти трех. – Апекс Фахри, тогда – вершина дуги, – подхватил Джейк. – Но левая сторона или правая? – Попробуем обе! – решила Эми. – Семьдесят три вниз, семь вверх, две вниз. – Чур, мы с Аттикусом! Дэн схватил фонарик. Отсчитывая на ходу ступени, они с Аттикусом начали спускаться с левой стороны дуги. Через семьдесят три ступеньки они оказались на самом дне. Семь ступенек наверх. Две вниз. – И дальше что? – пробормотал Дэн. Эми с Джейком бросились к ним. Эми опустилась на колени. Ступеньки были сложены из маленьких продолговатых камней, похожих на пальцы или клавиши пианино. Девочка принялась поочередно тянуть за них. Джейк занялся тем же самым чуть правее. – Не поддаются, – покачала головой Эми. – Безнадежно. – Аттикус… посвети сюда! – вдруг вскричал Джейк. Мышцы на шее у него вздулись от натуги. – Кажется… этот чуть-чуть шатается. Аттикус направил луч фонарика вниз, а потом присел и стал помогать брату. Эми присоединилась к ним. Упрямый камень не поддавался. Эми уже готова была бросить это занятие, как вдруг по туннелю понесся какой-то гул. Сперва ей показалось, что у нее в животе урчит, но земля под ногами задрожала. Со стен покатились обломки камней. – Ого… – ахнул Дэн. По центру дуги, между двумя изогнутыми каменными полосами, начал открываться люк. Два массивных камня отъехали друг от друга, точно расходящиеся ладони. Эми подползла к отверстию и заглянула внутрь. Кромешная тьма. Джек посветил вниз. Луч фонарика выхватил из мрака края огромного сундука, покрытого копотью и грязью. – А это еще что такое? Они вместе принялись вытягивать сундук из отверстия, но тот никак не пролезал. Порывшись в карманах, Аттикус вытащил складной швейцарский нож и подсунул лезвие открывалки под крышку сундука. Что-то хрустнуло – и крышка приотворилась. |