Онлайн книга «Смерть длиною в двадцать лет»
|
По-прежнему никакой реакции. Палмер перевел вопросительный взгляд на невесту, но та строго покачала головой. Тогда Палмер сказал: – Если хочешь, Джо, мы можем сделать это прямо сейчас, или назначь время нашей встречи через моего секретаря, но очень важно, чтобы у тебя была копия завещания. Потом Палмер посмотрел через весь длинный стол на меня, и я, словно очнувшись, направился к выходу. Уже в дверях я услышал, как Джозеф сказал: – Нет, не сейчас. Наверное, после того, как мы поженимся. То есть мой собственный сын даже не хотел говорить что-либо в моем присутствии. Не важно, что он думал обо мне и о моих поступках (если уж на то пошло, я сам готов признаться, что они не всегда были хорошими), но не желать даже разговаривать в моем присутствии – это был уже перебор! – Джо, завещание… – Когда мы поженимся, – повторил он, а что он сказал дальше, я не знаю, потому что вышел. Следом за мной вышел и Палмер. – Шем! – окликнул меня он и, когда я обернулся, сказал: – Я очень сожалею. – Сожалеете о чем? – О смерти Куинн. Это не я должен вас хоронить, а вы меня. – Я позабочусь, чтобы на моих похоронах кто-нибудь напомнил вам об этом. – Пункт, касавшийся опеки над Джозефом, был недоброжелательным по отношению к тебе. Я советовал ей не делать этого. – Теперь это спорный пункт. – Я все-таки хотел, чтобы ты знал мое отношение. Но ведь ты же вряд ли рассчитывал, что это завещание так или иначе поправит твое финансовое положение? – Не так или иначе, а я вообще на него не рассчитывал. – До такой степени, чтобы даже не присутствовать на похоронах? Я улыбнулся, но ничего не сказал, только подумал: «Ага! Так вот ради чего ты заставил меня притащиться в такую даль?» Он взял меня за руку чуть выше локтя. От меня разило спиртным, и он наверняка унюхал. Ну и что? Может же человек немного выпить? – А знаешь, она все-таки любила тебя. – Спасибо, что так думаете. Он оглянулся на конференц-зал, потом сказал: – Я буду у себя в кабинете еще час. Подожду, когда подготовят копии завещания. – И, попыхивая сигареткой, удалился. Потоптавшись на месте, я наконец пришел к решению, что мне обязательно надо сегодня получить свою копию завещания, чтобы Ви не попрекала меня деньгами и не ела меня поедом. В конференц-зале невеста что-то шептала на ухо Джо. Эта картина вызвала у меня легкое чувство зависти – не эта конкретная девушка, а тот факт, что девушка может так вот доверительно и серьезно шептать тебе что-то на ухо. Вот Ви, например, могла бы сделать такое только для того, чтобы, немного пошептав, вдруг резко заорать тебе в самое ухо, надругавшись над твоими барабанными перепонками. Такие своеобразные представления были у нее о шутке. Конни вышла из конференц-зала и подошла ко мне, все так же прижимая к себе свой ридикюль. – Здравствуйте, мистер Розенкранц, – учтиво кивнув, сказала она. Я тут же привел в действие свою коронную обаятельную улыбку – мастерство, которому научился в разгульные времена нашей с Куинн юности, когда обаяние значило больше, чем все остальное. – Конни, сколько лет, сколько зим! – сказал я и тут же сам за нее ответил: – Ой, Шем, я вас умоляю!.. Ссутулив плечи, она отошла от меня под сень полутораметрового фикуса в кадке. – Мистер Розенкранц, мисс Хэдли надеется повидаться с вами в этот ваш приезд. Вы нанесете ей визит? Конечно, меньше всего на свете мне хотелось увидеться с тетей Элис, имевшей привычку тюкать и клевать меня по поводу и без повода. – Ну, Конни, я не знаю… Если смогу выкроить время, то с удовольствием, – произнес я все с той же обаятельной улыбкой. – Чай у нас обычно накрывают к двум тридцати. Я глянул на свои часы – они показывали пока что только час. – Не знаю, получится ли сегодня. Конни сразу как-то сникла, как если бы пришла сюда только для того, чтобы пригласить меня на чай, ну а заодно уж послушать завещание. – Но ты обязательно передай тете Элис привет от меня, – прибавил я. Она отодвинулась от меня еще дальше и сказала: – Я сожалею о вашей утрате. Изобразив скорбный вид, я шумно выдохнул через нос. – Благодарю, Конни. Она молчала, не зная, что еще сказать, но в этот момент ко мне подошла невеста Джо – лобик ее был озабоченно наморщен, а губки слегка выпячены. Поблагодарив меня, Конни заторопилась к лифту, нажала на кнопку вызова и стала сосредоточенно наблюдать за меняющимися цифрами этажей на табло. Я повернулся к невесте, которая выглядела немного растерянной, и поспешил обновить свою обаятельную улыбку. – Простите, но я не помню вашего имени, – сказал я. Она еще больше растерялась, словно не ожидала, что я вообще заговорю с ней. – Мэри О’Брайен. – Она протянула мне руку, и я горячо пожал ее. – Как Джозефу повезло. Она посмотрела на свою руку, все еще зажатую в моих ладонях, похоже, не зная, как ее оттуда вызволить. – О да… – Я вот думаю, Куинн всегда хотела иметь дочь. – Она была очень добра ко мне, даже когда уже болела. Мне было трудно соотнести эти слова «очень добра» с образом Куинн, но я кивнул, словно понимая, что она имела в виду, и сказал: – Возможно, мы как-то сможем это поправить. Я бы тоже очень хотел иметь дочь. – Вы знаете, мне кажется, Джо сейчас требуется какое-то время, чтобы побыть наедине с самим собой, – проговорила она. У нее были идеально очерченные скулы и ясные глаза, а эта ее смущенность и наморщенный лобик только прибавляли ей очарования. – Конечно. Я понимаю. – Он ужасно переживает. Просто сам не свой. Я все еще продолжал держать ее руку и чувствовал, как она уже согрелась в моих ладонях. – Ну конечно, я понимаю. – А знаете, я читала ваши книги, – поспешила сообщить она. Я почувствовал, как обаятельная улыбка покинула меня, и ее место заняла кислая мина. – Спасибо. – Джо был против, не хотел, чтобы я читала. А мне очень хотелось, и я читала. Ну, вы же понимаете, почему? Я напряженно пытался понять, что побудило ее на чтение. – Вы ведь будете моим тестем, хоть даже и… Ну… в общем вы понимаете… Тут к нам подошел Джо, по-прежнему такой же мрачный и, взяв под локоть будущую супругу, сказал ей: – Пошли, Мэри. |