Онлайн книга «Соперница интриганки»
|
Никита попросил подождать минутку и куда-то ушел. А вернулся со старым плетеным креслом, куда и усадил меня. Он предложил мне принять любое удобное положение. Тогда я села в кресло боком и закинула ноги на подлокотник, а на другой – облокотилась спиной. * * * Мы возвращались из кино по набережной Невы, обсуждая фильм и смеясь. От воды тянуло прохладой, а вообще вечер выдался теплый, как летом. Денис даже снял джемпер и повязал на пояс, оставшись в черной футболке. Еще никогда прежде мы не были ближе. Не в плане физически, а духовно. Я так ему и сказала: – Денис, можно, я признаюсь? Только обещай не смеяться! – Ну, признайся! Я остановилась, перевесилась через ограду набережной и, глядя на воду, где плавали огоньки фонарей, сказала: – Мне кажется, я встретила родственную душу. – Серьезно? – Он оперся на костыли. – И кого же ты встретила? – Тебя. – Я улыбнулась. Денис хмыкнул. – Так вот как это называется! Я заглянула ему в глаза, подозрительно уточнив: – Ты не смеешься? – Нет. Какие же красивые у него глаза. И губы. И эти кудри… Я подалась к нему в импульсивном и неконтролируемом желании поцеловать. Но он отшатнулся. Мы замерли, повисла неловкая пауза. А потом он поспешно сказал: – Стефа, извини, я… – Не извиняйся. – Я опустила голову, глядя на носки своих туфель. – Не знаю, что на меня нашло. Мне было так больно и обидно. Я боялась, что не выдержу и заплачу. А он с облегчением вздохнул и пробормотал: – Ну да, мы уже это проходили: я самовлюбленный питерский парень, ты гордая и разборчивая. Я кивнула. Мы молча, не сговариваясь, пошли по тротуару. Молчание затягивалось. – Нам теперь должно быть неловко друг с другом? – спросил он. – Вовсе нет. – Я покосилась на него. – Извини меня. Просто у тебя глаза красивые. – Хм… Теф, ты издеваешься надо мной? – Немножко. – Я через силу засмеялась. А он внезапно спросил: – Ну а что с Даней? – Ничего. Я больше не люблю его. – Быстро ты… – Меня Вова на свидание зовет, – похвасталась я. И самой стало смешно от своих слов. В прошлом году я вот так хвасталась перед Денисом тем, что в меня влюблен Максим – лучший парень в моей школе в Харабали. Вот только этот Максим потом влюбился в мою лучшую подругу и до сих пор счастлив с ней. – Кто такой Вова? – Бывший твоей. – А-а… мальчик голубых кровей! Ну-ну… Пойдешь? – Ага. – А что, у него тоже глаза красивые? – Просто невообразимые! И фамилия ничего! Мы засмеялись. И вроде бы все стало как прежде. Но я-то знала, что теперь все по-другому. Знала ответ на свой незаданный вопрос: что будет, если я попытаюсь его поцеловать? Ничего. Он любит Лию, а не меня. Я для него всего лишь подруга – смешная полненькая девочка из Харабали, поселившаяся когда-то в доме напротив и развеявшая его вселенскую скуку. А может, к черту все? Пусть будет счастлив с Лией, если сумеет. А я уж как-нибудь… Но что-то внутри с таким предложением было не согласно. Сердце болезненно сжималось, а в животе щекотало что-то легкое и воздушное. Может, это бирка нового сиреневого свитшота терлась о кожу или бабочки в предсмертных конвульсиях трепыхались внутри, а может, гамбургер никак не мог перевариться. Денис проводил меня до парадной. На прощание я попросила: – Только не говори Лие, что я… она меня убьет. – Да не убьет. Она теперь другая. Но я, само собой, могила. Мне хотелось крикнуть ему, что он ошибается на ее счет, но я промолчала. Кажется, я приняла решение. Я вошла в парадную, подождала, когда Денис отойдет подальше, вышла и побежала к дому отца. Андрей был дома и, к счастью, один. Мне почему-то совершенно не хотелось смотреть на его милых Мил. Он был в черном халате, с мокрыми волосами – только вышел из душа. Я сказала, что на минутку. И устремилась в его спальню, объяснив: – Я тут спрятала одну свою вещь. Забралась на кровать, просунула руку в щель, пошарила, но ничего не нашла. Тогда я скомандовала: – Помоги-ка отодвинуть кровать! Андрей отодвинул кровать. – Что ты ищешь? Я заглянула под кровать, перевернула всю постель – дневник пропал. – Это ты его взял? – с бешено колотящимся сердцем спросила я. И умоляюще прошептала: – Скажи, что ты! Пожалуйста! Андрей покачал головой. – Я ничего не брал. А что ты тут спрятала? – Личный дневник. Андрей закатил глаза. – А лучше места не нашла? Я со стоном упала на кровать и, закрыв лицо руками, застонала. А потом меня осенило: – Может, какая-то твоя подружка его взяла? Он такой черный, на замке! – А давно он там лежал? – Нет, не больше недели! – Я никого не приглашал к себе в последнее время. – Никого-никого? Он пожал плечами. – Говорю же… Я еще раз все перерыла, но итог был тем же – дневник исчез. И тогда я горестно сказала: – Она здесь была, да? И ты не сказал мне? Почему? Как она заставила тебя молчать? Андрей смачно выругался. Я с ужасом посмотрела на кровать и вскочила с нее, точно ошпаренная. – Боже! Она была в твоей койке? – Нет! То есть… твою мать! – Он поднял глаза к потолку. – Мы не спали! Если ты об этом! Просто она разыграла прекрасный спектакль. Твоя вещь, вероятно, у нее. Мне жаль. Какая же дрянь! Забраться в постель к моему отцу, чтобы заполучить дневник! Кто на такое вообще способен? А я-то посмеивалась, пряча дневник за кровать Андрея, уверенная, что Лия никогда тут его не найдет. И даже если я напрямую скажу, где искать, достать его ей не удастся. О, какая же я все еще наивная! Я вылетела из квартиры Андрея, меня трясло от ярости. А я-то, дура, собиралась сжечь злосчастный дневник или просто отдать его Лии. Потому что понимала: пока у меня есть рычаг давления на нее, я не успокоюсь. Глупо сдаваться, если у тебя на руках козыри. Но Денис отшатнулся, когда я хотела его поцеловать. И я поняла, что не осмелюсь это повторить. Он мне дорог, он любит другую, идти против Лии – это идти по чувствам Дениса. Но теперь, когда я в очередной раз осознала, какой вероломной может быть эта девушка, ни о каком отступлении речи быть не могло. С дневником или без него – Денис обо всем узнает! |