Книга Караваль, страница 65 – Стефани Гарбер

– Не надо…

Но Телла уже сделала роковой шаг. Скарлетт зарыдала, глядя, как сестра стремглав падает в ночь. Крыльев у нее не было. Она разбилась насмерть.

38

То, что происходило дальше, сохранилось в памяти Скарлетт в виде разрозненных обрывков. Она не запомнила, как первые несколько секунд ее сестра лежала, словно кукла, упавшая с очень высокой полки. А потом вокруг начала расплываться кровь. Но даже тогда Скарлетт не могла оторвать взгляд от тела, надеясь, что произойдет чудо: Донателла пошевелится, встанет и пойдет. Теперь ее могло спасти только одно – часы, поворачивающие время вспять. Ах, если бы они сейчас оказались в руках у Скарлетт! В первый день она видела такие в лавке. Как жаль, что Хулиан тогда украл не их! Как жаль, что он сам мертв!

Слезы не позволяли Скарлетт дышать. Потеряв обоих дорогих ей людей, она плакала до тех пор, пока и глаза ее, и грудь, и даже те части тела, которые прежде никогда о себе не заявляли, не начали болеть. Граф подошел, словно желая как-то утешить невесту. Скарлетт вытянула дрожащую руку и, задыхаясь, проговорила:

– Не приближайтесь. Прошу вас.

У нее не было сил, чтобы выслушивать соболезнования. Особенно от этого человека. Он отступил. Тогда вперед вышел отец. Точнее, губернатор Дранья выполз, шаркая ногами и сгорбившись так, будто нес на спине невидимую тяжесть. Впервые в жизни Скарлетт увидела в нем не чудовище, а просто изможденного старика. Она вдруг заметила, что виски его поседели, а глаза покраснели. Теперь он походил на дракона, который сломал крылья и больше не может изрыгать пламя.

– Мне жаль…

– Молчите, – прервала отца Скарлетт. Он это заслужил. – Я больше не хочу вас видеть. Не хочу слышать ваш голос. И не собираюсь облегчать вашу совесть, выслушивая извинения. Телла погибла по вашей вине.

– Я пытался защитить вас обеих! – ответил губернатор Дранья, раздув ноздри. Видимо, хоть дракон и сломал крылья, огонь в нем еще остался. – Если бы вы меня послушались и не были такими своенравными, неблагодарными…

– Сударь! – Джован, которой Скарлетт до сих пор не замечала, смело шагнула губернатору навстречу. – Полагаю, вы сказали уже доволь…

– Пошла прочь! – рявкнул он и ударил девушку по лицу.

– Не трогайте ее! – прокричали Скарлетт и Легендо почти одновременно.

Магистр метнулся вперед. Темные глаза, резко выделявшиеся на бледном заостренном лице, впились в губернатора.

– Вы больше не причините вреда никому из моих артистов.

– А как, интересно, вы намерены мне помешать? – огрызнулся отец Скарлетт. – Согласно правилам, вы ничего не можете со мной сделать, пока идет игра.

– Если вы знаете правила, то вам, должно быть, также известно, что игра заканчивается на рассвете, который скоро наступит. И тогда я уже ничем не буду связан. – Магистр обнажил зубы. – Вы видели мое лицо. Тем охотнее я избавлю мир от вас. – Легендо взмахнул рукой, и все огни, освещавшие балкон, загорелись ярче. На зеркальном полу задрожали адские красно-оранжевые отсветы. Губернатор Дранья побледнел. – Ваша дочь была мне безразлична, – продолжал магистр, – но мои артисты небезразличны мне, и я знаю, чтó вы совершили.

– О чем он говорит? – спросила Скарлетт.

– Не слушай его, – ответил губернатор.

– Ваш отец вообразил, будто ему под силу умертвить меня, – пояснил Легендо. – Ошибочно заключив, будто Данте – магистр Караваля, он лишил его жизни.

Скарлетт в ужасе посмотрела на отца:

– Так Данте убили вы?

Это сообщение как будто бы взволновало даже графа, стоявшего теперь в стороне.

Губернатор Дранья, тяжело дыша, проговорил:

– Я пытался защитить вас обеих.

– Вероятно, – произнес Легендо, – вам следовало подумать о том, чтобы защитить себя. Советую незамедлительно покинуть мой остров и впредь никогда не возвращаться сюда, равно как не приезжать и в другие места, где вы можете со мной встретиться.

Граф попятился:

– Я ни к каким убийствам не причастен. Я приехал только ради нее. – Он задержал взгляд на лице своей невесты гораздо дольше, чем позволяли приличия, и больше ничего не сказал, однако губы его изогнулись, обнажив белые зубы.

В шляпной лавке, откуда Скарлетт убежала, д’Арси улыбался ей точно так же. Ему словно не терпелось сыграть в некую игру, которая начиналась между ними. Он собрался покинуть башню, но Скарлетт почему-то подозревала, что видит его не в последний раз.

Граф склонил голову в насмешливом поклоне и удалился. Когда эхо его серебристых башмаков стихло, губернатор сказал, жестом подзывая Скарлетт:

– Мы тоже уходим.

– Нет! – Скарлетт затряслась, но не сошла с места. – Никуда я с вами не пойду.

– Ты, безмозглая… – отец выругался, – если ты останешься, наша семья будет уничтожена. А ведь он именно этого и добивается. Если же ты пойдешь со мной, он проиграет. Уверен, что граф…

– Я не собираюсь выходить за него замуж, и вы меня не заставите. Именно вы, отец, уничтожили нашу семью. Единственное, чем вы дорожите, – это власть. Но надо мной вы больше не властны. Телла погибла, и больше я ничего не боюсь.

Сказав это, Скарлетт ощутила мимолетное желание встать на самый край балкона и произнести: «А сейчас уходите, пока не потеряли и вторую дочь». Но нет, она не позволит отцу уничтожить ее саму так же, как он уничтожил ее сестру. Она сделает то, что должна была сделать уже давно.

– Ваши тайны мне известны. До сих пор я боялась за Теллу, но теперь ее нет, и вы не заставите меня молчать. Полагаете, вам можно безнаказанно убивать? Но останутся ли ваши гвардейцы преданными губернатору, если узнают, что вы утопили сына одного из них? Я всему острову расскажу о том, как вы собственными руками убили Фелипе, лишь для того чтобы запугать меня еще сильнее. Спокойно ли вы будете спать, когда отец Фелипе об этом узнает? И это еще не все, что я могу поведать людям. Когда ваши тайны раскроются, власти и богатству, к которым вы так стремились, придет конец.

Никогда прежде Скарлетт не была такой смелой. Сейчас у нее болело все: сердце, душа, даже память. Она чувствовала себя одновременно опустошенной и отягощенной. Ей трудно было дышать и говорить. Но все же она дышала и говорила. Она жила. Ее охватило безысходное отчаяние, однако страх рассеялся.

Впервые в жизни не она боялась отца, а он боялся ее. И еще больше, вероятно, он боялся магистра Легендо. Так или иначе, губернатор Дранья уходил, и Скарлетт не думала, что он за нею вернется. Власть не может быть долговечной, если правителя не защищают верные гвардейцы. Покоренный остров Трисда – не самая завидная из всех провинций империи, но и на этот кусок пирога наверняка найдутся охотники.

Уход губернатора стал для Скарлетт победой. Она освободилась. Отец больше не опасен для нее, и она вольна ехать, куда пожелает. Хулиан оставил ей координаты корабля на крышке карманных часов.