Книга След кайова, страница 12 – Луис Ламур

Его конь тоже исчез. Когда я вернулся с луга, где паслись лошади, все оказались в сборе и с оружием.

Вдруг до нас донесся стук копыт мчащихся галопом по прерии лошадей. Всадники остановились на расстоянии доброй сотни ярдов от нас.

Послышался глухой звук падающего на землю тела, потом кто-то выкрикнул:

— И не думайте возвращаться!

Они быстро скрылись в темноте, а мы поспешили к тому месту. Согнувшись, я зажег спичку.

Перед нами лежал Том Ланди, и он был мертв. Его расстреляли тремя выстрелами в спину, а потом кто-то перевернул уже мертвое тело и в упор выстрелил в лоб так, что вокруг раны темнели следы пороха. Мы отнесли его на холм и положили на землю. Кэйт молча подошла и склонилась над ним. После того, как индейцы убили ее мужа, Том стал для нее всем в жизни, а теперь и его убили тоже.

Он явно не ожидал нападения, поскольку его кольт так и остался в кобуре.

Мы стояли и смотрели на его раны. Три выстрела в спину с близкого расстояния. Пули прошли навылет и оставили огромные раны на груди. А чтобы быть до конца уверенным, кто-то наклонился и прикончил Тома из револьвера.

Сжав голову руками, Краснокожий Майк разразился проклятьями.

— Пусть мне не жить на свете, но я все равно выжгу дотла этот мерзкий город! — воскликнул Тод Муллой.

— Не будем медлить, — призвал Карсон. — Пошли!

— Нет!

Я никогда прежде не слышал такого безжизненного холодного слова из уст Кэйт.

— Нет! — повторила она, повысив голос.

— Мы отступаем?

— Нет.

Большего от нее трудно было ожидать в такую минуту, и ребята стояли молча.

Никто не спал той ночью, а на рассвете Нэйлор и Прист вырыли глубокую могилу на плоской вершине холма. Там мы и похоронили Тома.

Я наблюдал за городом в полевой бинокль, который всегда возил в сумке у седла. На крышах загонов время от времени поблескивали стволы ружей.

— Они ждут нас, Кэйт, — сообщил я. — Ждут у въезда в город.

— Мы туда не поедем.

Рул Карсон выругался.

— Послушай, госпожа Ланди, — начал он, — Том для нас…

— Том Ланди, — сказала она тихо, — мой брат. Он взял имя моего мужа, который считал его своим сыном. — Она остановилась. — Мы хотели завести детей, но… у нас, кроме Тома, никого не было. — Она обернулась к Краснокожему Майку: — Майк, я хочу, чтобы ты оседлал лучшую лошадь и поехал в Техас. Я хочу, чтобы ты нашел двадцать парней, способных крепко держать ружье в руках и подчиняться приказам. — Она посмотрела в сторону города, словно не замечая его существования. — Сможешь найти столько?

— Могу набрать и сотню, если захочешь, — ответил он, — и они придут сюда не из-за денег.

— Найми их. Я найду, чем расплатиться.

Краснокожий Майк повернулся и посмотрел на меня.

— Кого ты посоветуешь? — спросил он.

— Парней Коди, — ответил я, — Харви Нугент, Шарки, Маден и Кейл. Кого-нибудь из компании Барикмэна или Клементса, если они на месте.

Одинокая Кэйт стояла и смотрела в сторону города, ее лицо казалось прекрасным несмотря на то, что сделали с ним неутомимые солнце и ветер.

— Ты собираешься драться, Кэйт?

— Не так, как они думают, — ответила она. — Совсем не так, как они думают.

Тем утром началась война, которой я не ожидал и потому не был к ней готов, как не были готовы к ней и горожане.

Тем утром миссис Ланди написала три телеграммы и послала Дельгадо на самой быстрой лошади к ближайшей станции в двадцати милях на восток, где стояла цистерна с водой и салун.

День тянулся долго, и ребята уселись играть в карты. К вечеру они отвели лошадей на водопой.

Вооруженные горожане все еще не покидали своих постов на крышах и заставах у въезда в город.

Кэйт не выходила из своего фургона. Мы ждали.

— Должно быть, им сейчас не очень спокойно живется, — заметил наконец Тод Муллой. — У нас есть преимущество: мы знаем, что происходит, а они — нет.

Эта мысль, кажется, немного подняла настроение, и я заметил, что время от времени кто-нибудь из парней вставал и подолгу смотрел в направлении города. Противники видели нас, и наше бездействие ставило их в тупик.

— Им не придется выспаться сегодня ночью, — усмехнулся Д'Артагэ. — Так же как они не спали прошлую ночь.

Кэйт посмотрела на него отсутствующим взглядом.

— Им не придется спать еще много ночей.

В полдень третьего дня показался всадник с белым флагом, направляющийся в нашу сторону. В бинокль я узнал Баниона — единственного горожанина, за исключением Хардемана, который имел шанс приблизиться к нам на расстояние слышимости.

Банион был честным малым. Он не раз давал обанкротившимся погонщикам на последнюю кружку пива и пару раз даже снарядил лошадей, чтобы помочь им добраться до ранчо.

Кэйт, Д'Артагэ и я спустились по склону на переговоры.

— Мне ничего не удалось сделать, миссис Ланди, — начал он. — Хочу, чтобы вы и ваши ребята знали это. Совсем ничего. Я даже не знал, что они задумали.

— Тебя послали разведать обстановку? — спросил я.

— Да… все очень беспокоятся. Никто не понимает, что творится. Они пролежали три дня в засаде, каждую минуту ожидая вашего нападения…

— Пусть побесятся, — отрезала Кэйт. — Мистер Банион, у вас репутация справедливого человека. Мы не хотим причинить вам вреда. На раздумья уже нет времени. Просто послушайте мой совет и сделайте, как скажу. Возвращайтесь в город. Скажите им правду о том, что мы не пустили вас в лагерь. Потом продайте ваш салун.

— Продать салун? — повторил он обескураженно. — Но почему? Я не могу. И вообще, такой поступок более чем подозрителен…

— И все же сделайте так. Возможно, вам придется продать его за бесценок. Но вы рискуете остаться ни с чем.

— Что вы имеете в виду?

— Мистер Банион, — спокойно спросила Кэйт, — вам приходилось видеть, как умирает город?

Он ошалело посмотрел на нее и через минуту растерянно произнес:

— Благодарю вас, сударыня. Благодарю… — и с этими словами стал разворачиваться, чтобы удалиться.

— Мистер Банион, — остановила его Кэйт, — не говорите никому о нашей беседе. Миль сто на запад отсюда есть ручей на краю широкой долины. С севера тянутся холмы. У воды растут тополя. Долину пересекает железнодорожная магистраль… Отправляйтесь туда.

Да, безусловно, мне было известно это место. В прошлый сезон мы несколько раз останавливались там на привал.

Я посмотрел на нее: что она задумала? Еще не догадываясь, но глядя в ее лицо, которое никогда не видел таким отчужденным, понял, какая участь ждет город.