Книга Дуэлянты, страница 19 – Пьер Алексис Понсон дю Террайль

– Так оно и есть, – промолвила она сквозь всхлипы, – у нас действительно горе.

– Ты должна сейчас же мне все рассказать.

Девочки, ошеломленные и не понимавшие, от чего так страдает их мать, с печальными лицами молча стояли у камина.

Мадам де Женуйяк встала и позвонила. Вошла горничная.

– Дети мои, ступайте, нам с матушкой надо поговорить, – сказала бабушка, тут же разгадав намерения дочери. – Жюли, уведите девочек.

Филиппина с сестрой подставили матери свои чистые, непорочные лобики, на каждом из которых маркиза запечатлела горячий поцелуй, и ушли – опечаленные, со страхом в душе.

– А теперь, дочь моя, выкладывай. – сказала графиня, когда за ними закрылась дверь гостиной. – Что произошло?

– Я не знаю. Не знаю, – дрожащим голосом ответила мадам де Женуйяк.

– Да что, в конце концов, случилось?

– Мы приехали к мадам де Федье. Девочки уже завели болтовню со своими маленькими подружками и вдруг я заметила, что после моего появления среди дам в салоне повисла мертвая тишина. Я посмотрела по сторонам. Все присутствовавшие отводили глаза. Чем было вызвано такое поведение? Я уже собралась было спросить об этом хозяйку дома, но в этот момент одна из приглашенных дам, кажется, мадам Газен, подозвала своих дочерей и сказала: «Нам больше не стоит здесь оставаться, пойдемте, дети мои».

Ничего больше не объясняя, она сделала вид, что собирается уходить. Ее примеру не замедлили последовать с полдюжины других матерей семейств. Я чувствовала на себе обжигающие взгляды пылающей ненавистью толпы, но даже не догадывалась в чем дело.

– И что все это может значить? – вполголоса задала вопрос графиня Сара.

– Наконец я сделала над собой усилие, встала и громко, чтобы было слышно каждое мое слово, сказала: «Дамы, это из-за меня вы собираетесь ехать домой?» «Из-за кого же еще?» – презрительно бросила мадам Газен, собираясь откланяться. «Но если так, объясните мне хотя бы, чем вызвано подобное оскорбление?» «Если вы не в состоянии уследить за детьми, держите их взаперти», – надменно ответила она.

Этого я вынести уже не могла, силы мои были на исходе, малышки оторопело смотрели на меня, ничего не понимая. Я подбежала к ним и обняла. Затем мы вышли из салона – они впереди, я сзади, – в котором никто мне даже доброго слова не сказал и не привел никаких объяснений. Ах да! В тот момент, когда я переступала порог, несколько молодых людей, может трое, может, четверо, отвесили мне почтительный поклон и я услышала, как один из них сказал другому: «Гляди, эта несчастная женщина уходит, гонимая, став жертвой какой-то чудовищной интриги». После чего я уехала вместе с детьми.

Графиня де Блоссак на мгновение задумалась и серьезным тоном произнесла:

– Этот молодой человек прав. Мы действительно стали жертвой чьих-то нелепых, гнусных козней. Но как же легко ты, бедняжка, впадаешь в уныние.

– Что же делать? Боже праведный, что же нам делать?

– Успокойся и ответь мне как можно рассудительнее.

– Я вас слушаю.

– До твоего слуха долетело хотя бы одно слово, способное пролить свет на то, в чем тебя обвиняют?

– Нет. Единственное, что я слышала, это ужасную фразу мадам Газен.

– Прекрасно, дитя мое, – произнесла старая графиня, вставая. – Разберемся.

Сара де Блоссак позвонила в колокольчик.

– Что вы намерены делать? – встревожилась маркиза де Женуйяк.

Вошел слуга.

– Мадам, вы звонили?

– Да, Жан. Принеси мою накидку и вели заложить карету.

Слуга поклонился и вышел.

– Куда вы собрались? – спросила маркиза.

– К мадам де Федье. Там безнаказанно нанесли оскорбление дочери графини де Блоссак. Если против нас выдвигают какие-то обвинения, я хочу, чтобы их предъявили мне. Если же в этом доме обсуждают какие-то грязные слухи, они не должны выйти за его пределы, иначе эти злобные идиоты разнесут его по всему городу. Жди меня здесь, дитя мое, жди. Я заткну этим клеветникам рот.

– Но матушка, вы не боитесь, что вас тоже подвергнут оскорблениям?

– Пусть только посмеют! – воскликнула графиня Сара, выпрямляясь во весь рост с поистине королевским величием.

Вошел слуга и сообщил, что карета подана.

– Ну же, дочь моя, – с добродушной улыбкой на лице сказала пожилая дама, – жди меня здесь, постарайся вернуть спокойствие духа и не теряй надежды.

Она нежно обняла дочь, упругим шагом вышла из гостиной и села в экипаж.

Мадам де Блоссак была далеко не так невозмутима, как хотела казаться. Устроившись в карете, она задумалась и увидела ситуацию в более мрачном свете. Что ей сейчас сказать?

Впрочем, надолго предаваться размышлениям у нее не было времени. Через несколько минут экипаж остановился, дверца открылась и слуга разложил подножку.

Мадам де Блоссак положилась на вдохновение и смело шагнула навстречу неведомой опасности, которая еще совсем недавно ее немного пугала.

Мгновение спустя оживленный разговор, главным предметом которого была мадам де Женуйяк и вечерний инцидент с ней, был прерван появлением мажордома, который зычным голосом сообщил:

– Мадам графиня де Блоссак!

Ее имя, произнесенное в этот момент перед собравшимся обществом, произвело странное впечатление. Все умолкли и переглянулись друг с другом. Было очевидно, что сейчас произойдет нечто необычное.

Графиня Сара вошла в салон. Лицо ее было бледнее обычного. Она обвела всю эту многочисленную компанию своими большими восхитительными глазами, в уголках которых, по какой-то очаровательной прихоти природы, не было даже намека на морщинки, и, высоко подняв голову, торжественно пересекла комнату, чтобы раскланяться с мадам де Федье.

Несмотря на то, что присутствовавшие в мельчайших подробностях знали ее историю, она внушала столь огромное уважение, что при ее приближении все склонились в почтительном поклоне. Наговорив хозяйке дома комплиментов, она повернулась и смерила собравшихся ясным взором, в котором обжигающим огнем полыхали искренность и честь.

– Сегодня вечером здесь произошло неприятное событие, – заявила она своим голосом, звучавшим как настоящая музыка, – кое-то посмел оскорбить мою дочь.

Кто-то вяло запротестовал.

– И не говорите, что ничего такого не было. Совсем недавно моей дочери здесь было нанесено оскорбление. Я приехала, чтобы узнать, в чем ее обвиняют. Если есть какие-то вещи, которые моей дочери было бы горько слышать, можете сказать мне. Но если то, о чем все с такой охотой шушукаются, является гнусным вымыслом, не сомневайтесь, у меня достаточно сил, чтобы справиться с клеветником и вывести его на чистую воду. В жизни мне не раз приходилось бороться с врагами. Так что я жду.