Книга Дуэлянты, страница 50 – Пьер Алексис Понсон дю Террайль

– Гляди-ка! Я о них и правда забыл. Как думаешь, дьявол их еще не унес?

– Полагаю, они смирнехонько отдыхают на клумбе среди цветков бальзамина.

– Ты прав, вон они. Давай пополним ими наши запасы провианта.

И двое контуженных, на которых после удара о землю живого места не осталось, тоже перекочевали в подвал, прохладный воздух которого очень быстро привел их в чувство. Чем они не замедлили воспользоваться, чтобы освободить товарищей от сковывавших их уз.

К великому счастью, дверь подвала была сделана из прочного дуба, способного противостоять даже дюжине колоссов, поэтому даже не дрогнула под ударами наших узников, несмотря на все их старания.

Покончив с этим, Ролан и Годфруа поднялись наверх и приступили к осмотру ран.

Танкред вдруг смертельно побледнел и пошатнулся. Друзья тут же бросились к нему на помощь.

– Что с тобой? – спросил Коарасс. – Ты ранен?

– Слегка! – ответил молодой человек. – Самую малость! Помоги мне дойти до комнаты.

– Хорошо-хорошо, – сказал Годфруа, – обопрись на меня.

– Его надо уложить в постель. Вот так.

– Теперь скажи, где у тебя болит? Куда ты ранен?

– Вот сюда, в левый бок.

– Потерпи немного, мы сейчас посмотрим.

Проявляя деликатность, которую от него вряд ли кто мог ожидать, Годфруа де Мэн-Арди раздел брата и действительно увидел рану, обильно кровоточившую, но, по-видимому, нестрашную.

– Тебе, должно быть, здорово больно, – произнес он. – Но эта колотая рана не столько опасна, сколько мучительна. Ты доставишь мне огромное удовольствие, если согласишься до завтрашнего утра не вставать с постели.

– Да нет, – ответствовал храбрый мальчишка, – если ничего страшного нет, я отправлюсь с вами к мадам де Блоссак.

Годфруа и Ролан, которых братья так и не успели поставить в известность, встревоженно переглянулись и на мгновение им показалось, что у Танкреда начался бред.

– К мадам де Блоссак? – повторил Коарасс. – Ты грезишь?

– Да нет же, уверяю тебя, это не бред. Вы что, ничего не знаете?

– О чем?

– Вечером мы получили записку, в которой графиня попросила нас срочно приехать. Именно поэтому мы вышли из дому и столкнулись с этой бандой бретеров.

– Графиня попросила срочно приехать?

– Да, в письме, которое нам принес ее слуга.

– И где оно, это письмо?

– Вот здесь, у меня в кармане, можете его взять.

– Мы должны не мешкая его прочитать, – промолвил Годфруа.

Ознакомившись с содержанием послания мадам де Блоссак, такого короткого, но такого отчаянного, старший Мэн-Арди и Ролан обратились к Кловису с вопросом: – А что случилось с человеком, который принес вам это письмо?

– Смотри-ка! И правда! – ответил юноша. – Куда, к дьяволу, он запропастился?

– Что ты хочешь этим сказать?

– Мы оставили его здесь и заперли на ключ, чтобы он дождался и предупредил вас.

– Он даже не на шутку испугался, – добавил Танкред.

– Но тогда где он?

– Ах, право же! Я не знаю, – произнес Кловис. – После всего случившегося, наверное, умер от страха.

– Его нужно найти. Давайте его позовем. Он назвал свое имя?

– Ну да, его зовут Жанно.

Годфруа и Ролан с братом стали искать по всему дому и звать Жанно. Но все было тщетно – ответа они так и не дождались.

– Идея! – воскликнул Кловис. – Надо посмотреть на чердаке.

Трое друзей поднялись наверх. Когда они толкнули дверь чердака, до их слуха донесся жалобный стон.

– Жанно, это вы? – спросил Мэн-Арди.

– Не чините мне зла, мои благородные господа, не чините, – ответил чей-то голос. – Я всего лишь бедный слуга.

– Любезный! Какого черта вы решили, что мы желаем вам зла? Где же вы?

Жанно не ответил. Тщательно обыскав чердак, молодые люди увидели, что он съежился за дверью – широко открытые от страха глаза, судорожно сжатый рот, волосы дыбом и сложенные в молитве руки. Жанно не осмеливался двинуться с места и, казалось, был во власти всепоглощающего ужаса.

– Должен сказать, – обратился к нему Коарасс, – что вы храбрец.

– Не чините мне зла, господа, – в страхе повторял Жанно.

Вид его был столь комичен, что молодые люди, несмотря на события, которые произошли только что, и которых они опасались в будущем, не удержались от хохота.

Это немного успокоило бедолагу.

– Ну же, друг мой, – произнес Кловис, – вылезайте из своего укрытия и пойдемте с нами.

Жанно встал, но по-прежнему дрожал всеми своими членами.

Тем не менее ему все же удалось последовать за молодыми американцами. Одна беда – когда на каждом повороте лестницы в пляшущем свете подсвечника, который нес Ролан, на стене отражались огромные тени, из груди бедняги вырывался вопль безумного ужаса.

– Хороший же полководец получился бы из этого Жанно, – с улыбкой повторял про себя Годфруа.

Когда они все собрались в комнате Танкреда, Коарасс взял слово и обратился к лакею:

– Значит, это вы, друг мой, принесли вечером письмо, по прочтении которого мой брат Кловис и господин Танкред де Мэн-Арди, которого вы видите лежащим в постели, поспешили уйти из дома?

– Совершенно верно, сударь, я.

– По дороге этих двух господ остановила шайка бандитов, которые заставили их драться и в конечном счете вынудили отступить к дому. Но теперь, когда с этой вылазкой покончено, мы больше не будем ждать и тотчас же помчимся на помощь госпоже де Блоссак. Вы поедете с нами.

– Я? – воскликнул Жанно, к которому вновь вернулись все его страхи.

– Да, вы. Чего вы боитесь?

– Да чего угодно, сударь, – наивно ответил слуга. – Особенно в квартале, где происходят такие ужасы, как сегодня вечером.

– Как бы там ни было, друг мой, мы, как видите, одолели этих разбойников и теперь вам ничего не угрожает.

Жанно с сомнением покачал головой.

– К тому же, – добавил Мэн-Арди не терпящим возражения тоном, – мы не уверены, что принесенное вами письмо не является ловушкой, и если вы сообщник этих людей, пытавшихся нас убить, я не хочу, чтобы вы от нас ускользнули.

Жанно, смутно понимавший, что происходит вокруг, оторопело посмотрел на Годфруа, будто спрашивая: «Во что вы меня втравили?»

Но, чувствуя, что не выполнить это требование нельзя, возражать не стал и, покорившись судьбе, заявил, что готов ехать – с таким видом, будто жертвовал жизнью.

– Кловис, останешься с Танкредом, – сказал Ролан брату. – В подвале у нас гости, и если им каким-то чудом удастся вырваться на свободу, не нужно, чтобы, кроме раненого, их больше некому было встретить.