Онлайн книга «Черноводье»
|
– Ну, мам! – покраснел Санька и смущенно глянул на стоящего рядом Щетинина. Елена, не обращая внимания на смущение сына, простодушно спросила: – Как же ты рыбалить будешь, вплавь, что ли? – Ну да, вплавь! – объяснил мальчишка матери. – Плотик из двух бревешек сделаю, а весной дядя Павел мне обласок пригонит! Верно, дядя Павел?! – Сделам, Санька. Сделам! – Дожить еще надо до весны, сынок! – грустно усмехнулась Елена. – Иди, рыбак, разжигай костер. А то дед Матвей скоро в свой колокол ударит. Проснулся и поселок… Люди сновали из землянки в землянку. Задымились костерки, на которых готовились нехитрые завтраки. Около балагана, где ночевал Щетинин с напарником, тоже дымился костер. Елена повесила на таган закопченный котелок и такой же чайник. Щетинин с болезненным любопытством оглядывал поселок. Это была обширная поляна, на краю которой росла развесистая береза. На стволе березы прибита на один гвоздь покосившаяся доска. На доске написаны фиолетовым карандашом неровные буквы: «поселок Новая Жизнь». На поляне, заросшей густой травой, вкривь и вкось набиты тропинки и тропы до голой земли. Посреди поляны – подобие улицы, по обе стороны которой стоят по два длинных барака, полузакопанных в землю. Высвеченная ярким утренним солнцем, эта картина оставляла в душе гнетущий и горький осадок. – Новая жизнь, – задумчиво пробурчал Щетинин. – Однако, весельчак придумал название. Около ближнего барака сиротливо стоял куст обломанной черемухи. На редких нетронутых ветках густо чернели длинные, уже подсохшие ягодные кисти. «Ребятишки обломали!» – подумал, усмехнувшись про себя, Александр. Из барака выбежала белоголовая девчушка и присела под куст черемухи. – Анютка-а! – послышался голос Елены. – Ты че, бесстыдница, делашь! Вот я тебе… бежи в лес! – Ага, в лес… – плаксиво, сонным голосом тянет девчушка. – Холодно! – Я вот покажу те – холодно, враз согреешься! Ишь, барыня выискалась! – пригрозила Елена дочери. Анютка припустила босиком в лес по запотевшей на солнце траве. – Эй, гости, идите завтракать! – позвала Елена. – Пошли, гость! – окликнул Александр Павла, который был на берегу. Хозяйка разлила по мискам суп: – Своя уже картоха! – с гордостью похвасталась Елена. – Жалко, щавель кончился, пресная похлебка… – Она дала мужикам по кусочку черной слипшейся лепешки. – Че она такая черная? – с интересом спросил Александр, разглядывая хозяйкину стряпню. – Черемуху толченую добавляем, – пояснила Елена. – Ее нынче пропасть уродило! Наконец около костерка собралась вся семья Елены. Анютка и средний братишка, Мишка, уплетали жиденькую похлебку из одной чашки. – Ты че без очереди в чашку лезешь! Щас дам в лоб ложкой! – явно подражая взрослым, проговорил Мишка, швыркая носом, плотно засиженным темными веснушками. – Ага, без очереди, – огрызалась Анютка. – У тебя ложки полнее, у меня проливаются! – Замолчите вы или нет?! – сорвалась вдруг Елена. Наступило тягостное молчание. Александр искоса посмотрел на ребятишек, жадно хлебавших похлебку; к горлу мужика подкатил горячий комок. Чтобы разрядить обстановку, Александр спросил: – Че это за сруб? – Этот? – Елена посмотрела в ту сторону, куда показал Щетинин. – Хозяин мой, покойничек, хотел землянку на зиму сделать, да, вишь, не успел! Щетинин быстро дохлебал похлебку, встал с земли и подошел к срубу… Он долго стоял и смотрел на оплывшую землю в недоделанной землянке, потом перевел взгляд на бараки, за которыми разлегся неглубокий ложок. На другой стороне ложка, на опушке леса, виднелись свежие кресты. От холодного бешенства у Александра потемнело в глазах. Обычно сдержанный, он вдруг разразился длинной тирадой: – В бога, в новую жизнь… – Наконец ярость, кипевшая в груди, понемногу улеглась. Окончательно он пришел в себя от резкого дребезжащего звука. Александр оглянулся. Около барака стоял дед Матвей и бил палкой по дырявому ведру, которое висело на черемуховом суку. – Эй, Новожизня, выходи на заутреню! – Дед Матвей на работу зовет! – пояснила гостям Елена. Она быстро собрала посуду. – Пошли, Санька! – И мальчишка с тобой на работу ходит! – невольно вырвалось у Александра. – Дак на один рабочий паек не проживешь! – грустно проговорила Елена. – Их у меня – три рта, три иждивенца! Санька поднялся с земли: – Пошли, мам! Уже собравшись на работу, мать строго наказывала младшему сыну, малолетнему мальчишке: – Мишка, следи за Анюткой! Смотри… если че, штаны сразу спущу! – Знаю! – независимо ответил Мишка, солидно швыркая носом. – Прямо душа вся за них изболится, пока на раскорчевке! – пожаловалась женщина. – Не беспокойся, Елена, – неожиданно проговорил Александр. – Мы с Павлом останемся сегодня здесь! Это решение к нему пришло неожиданно, пока он стоял около незаконченного сруба. В своем напарнике Щетинин не сомневался, а про себя подумал: «Днем раньше, днем позже, какая теперь разница. Тут хоть доброе дело сделаем!» Целый день, не прерываясь, работали Александр и Павел. Щетинин все махал и махал топором, не замечая усталости. От него не отставал и Павел; ловкий, сухощавый, он тоже мастерски владел топором. В середине дня они уже рубили последний венец сруба. Вырубая паз в осиновом бревешке, Александр бубнил себе под нос: – Врешь, не помрем; а помрем – так на миру! На миру и смерть красна! И целый день под ногами путался Мишка. Не по-детски серьезный, он деловито елозил граблями, сгребая в кучки щепу и корье. Того и гляди, попадет малец под топор. Александр не отгонял его, а все поглядывал на работящего Мишку. Злость, не отпускавшая мужика с самого утра, теперь отступила. У него полегчало на душе. Не удержавшись, он подхватил мальчишку и подбросил его вверх, затем поймал худенькое тельце и крепко прижал к груди: – Ниче, парень, перезимуем! Верно, Мишка?! – Верно, дядя! – впервые за день рассмеялся мальчишка, обнажив белый ряд зубов, в котором недоставало два верхних передних зуба. – Э-э! Да ты, брат, с бабкой спишь! – Не-е, у меня баушки нету; она на барже померла. Мне мамка их ниткой выдернула! – похвастался Мишка. – Геройский ты мужик, Мишка. – Александр поставил мальчишку на землю и, взъерошив его светлые волосенки, с улыбкой закончил: – С такими героями не пропадем!.. – Дя-я, дя-я! – лепетала Анютка, дергая за штаны Щетинина: – Дя-я, гляди, солнышко! – Она протянула букетик поздно расцветших ромашек. |