Онлайн книга «Старухи»
|
– Это, правда, странно, – сказала Гламурница Людмила. – Ведь любовь – самое важное в отношениях мужчины и женщины, а в юности – особенно. – Олигархов, конечно, на всех не хватит, – высказалась Ульяна. – А вот бизнесменов до хрена. Куда ни выстрели – в бизнесмена попадешь. Они сейчас себя все так называют. Занимается каким-нибудь говном, а говорит, что у него бизнес. – И при этом в каждом слове у этого «бизнесмена» по две-три ошибки, – подала свой голос Мария. – А самое печальное, что женщины клюют на это слово и наплевать им на то, что этот «бизнесмен» совершенно безграмотный человек. Преуспел в зарабатывании – имеешь право писать с ошибками. Можешь вообще не писать. – В наше время писать с ошибками было стыдно, – задумчиво сказала Анна. – И все же не надо всех под одну гребенку ровнять, – выступила Евдокия. – Любят не только богатых. Просто любят… – Разве можно любить небогатого?! – Можно! И любят! Много хороших девушек есть в России! Не надо так! – Как была ты, Дуняшка, ограниченным человеком, так и осталась. Не тонкий ты человек! Не тонкий! – А сам-то олигарх – дурак что ли? – Он покупает! – посерьёзнела Ульяна. – Покупает и всё… – И как это, по-вашему, называется, если без мата?! – с вызовом спросила Нинка. Старухи задумались. Елена Олеговна задумалась тоже. Без мата не получалось… «Это порок! – мысленно выкрикнула Елена Олеговна. – Вот как называется! Порок!» Но тут матушка Евдокия дала более точное определение: – Грех это, и за него всем нам придётся отвечать. – Здравствуйте! – возмутилась Нинка. – А мы причём?! Я с олигархом не спала! Ни за деньги, ни бесплатно! – А были желающие? – подколола Нинку Людмила. – Отбоя не было! Я от них сюда и сбежала! – Да-а-а, очень хочется плюрализму… – вдруг сказала Ульяна. – Чего? – Нинка от неожиданности растерялась. – Да плюрализму мне чего-то маловато… – А! Ты об этом, – сориентировалась Нинка. – Не переживай, я тоже плохо сру… Старухи заколыхались от смеха. Вместе с ними за своей только что повешенной занавесочкой засмеялась и Елена Олеговна. Смеялась от души, не сдерживаясь, и так громко, что некоторые старухи повернули головы к её окошку. Елена Олеговна испугалась и затихла. – Совсем, девки, нечего по телевизору смотреть, – обиженным голосом сказала Людмила. – И то верно! – согласилась Нинка. – Там одна проститня сидит. – Вот здесь ты, Нина, пожалуй, права, – печально согласилась с Хулиганкой Матушка Евдокия. – Всё время поют и танцуют… – И на коньках катаются, – подсказала Анна. – Еще в футбол играют, – сказала Ульяна своё слово. – А потом… Хохочут и хохочут. Не переставая… – Просто кердык! – воскликнула Нинка. – Два канала всего, но так достали! Я б давно разбила этот «ящик», да Евдокия не даёт. А сама не смотрит! Я ей говорю: «Ты же не смотришь! Зачем он тебе? А так… удовольствие получим от того, как он грохнется». А она: «Нельзя! Люди делали». Ой, достала ты меня, Дуняшка! Всякие мысли свои обветшалые тащишь на свет… Так и по телику: тащат на экран помойку! Старухи много говорили о жизни, а Елена Олеговна знай записывала их разговоры и не бросала свою идею написать про них книгу. А эпиграфом она решила взять слова Пушкина: «Мне тяжела теперь и радость, Не только грусть, душа моя, Уж никуда не годна я… Под старость жизнь такая гадость». Это няня сказала… А молодой Пушкин услышал эти слова и понял старого человека буквально: умер молодым… * * * Однажды пришли на скамейку двое: Гламурница Людмила и Историк Анна. Видимо, они уже о чем-то говорили по дороге, а сейчас только договаривали. – Знания мои здесь никому не нужны, и живу я в лесу… – говорила Анна. – А мне нравится, что в лесу, – улыбнулась Людмила. – Да мне, вроде, тоже неплохо, вот только, говорю, знания мои здесь… – Не выдумывай, – перебила Людмила. – Мне нужны, бабкам нашим нужны, другим бабкам нужны. Даже Райка тебя очень хвалит. – Правда? – Честное слово! – И что говорит? – Говорит: «Эта ваша Анна – учёная такая!» – Не могла она этого сказать! Она меня совсем не знает. – Знает! Тебя все знают. И не только в нашей деревне, но и в соседней. Вон старуха аж оттуда тебе морковку носит! – Почему мне? Она всем нам носит. – Нет, не всем, а тебе. Когда тебя нет, говорит: «Отдайте учёной! Ей для мозговитости нужно». И местная старуха Козак вчера тебя хвалила. «Мудрая, – говорит, такая…» И при этих словах головой всё время кивала. – Может, у неё тик… – Я тоже так сначала подумала. Потом поняла: это она сама себе поддакивает. Анна засмеялась и сказала: – Ну, спасибо тебе, Люся! Позабавила. – Вот, видишь? Не всё у нас плохо. – Старые мы только, и в голове такая путаница бывает… Как думаешь, отчего это? От старости или от жизни никчёмной? – Я ничего об этом не думаю, и ты не думай. Сейчас не только у нас, у стариков, в головах путаница. Такое впечатление, что по всей стране Альцгеймер прошёлся. – Хозяин нужен… – Альцгеймеру? – Стране! – Это – да… Сейчас все Сталина кинулись вспоминать. – Но все по-разному… – Одни ругают его сильно. – А как его не ругать?! – Другие хвалят безмерно. – А как его не хвалить?! – Но все называют одним из самых великих и загадочных людей в истории человечества. – Я много читала и смотрела и про то, и про иное, – как бы решила подвести итог Анна. – И знаешь, что поняла? – Что? – Правда – всё! Он и такой, и такой. А какой на самом деле, никто не знает. Сейчас это не тот Сталин, что был тогда, а такой, каким его хотят видеть. Складывается миф о нём, и сейчас это – мифическая фигура. Типа Зевса. Каким был Зевс? И могучим, и справедливым, и мелочным, и коварным, но вместе с тем – великим! Сталин сейчас людям именно такой нужен. И миф о нём я, между прочим, принимаю. Хороший миф. Интересный. И основа его – правда. – А давай в город съездим и книжки купим! – предложила Людмила. – Мне не добраться! |