Онлайн книга «Хокуман-отель (сборник)»
– Всеволод Вениаминович – это кто? – Гервер, наш директор-распорядитель. Он порядочный человек, но. – Лиза скомкала платок. – Просто я ничего не понимаю. Он тоже считает, что завод сгорел не без ведома папы. Гервер – тот, кому верит Глебов. Сейчас он узнает и о других, надо проверить свои впечатления. – А остальные сотрудники вашего отца? Скажем, Ступак? – Ступак? – Лиза помедлила. – Нет, Федор Илларионович верит отцу. – А другие? Вот, например, инженеры Субботин и Вологдин? – Субботин? Да вы что. Он не из породы предателей. Это кристально честный человек. – А Вологдин? – Вологдин? – Пластову показалось: Лиза слегка покраснела. – Вологдин вообще… – Как понять – «вообще»? – Вы просто не знаете Вологдина. Это. Это счастье, что он оказался у нас на заводе. Ведь ради того, чтобы работать у папы, Валентин Петрович бросил университет, где был оставлен для научной работы. Вологдин считается у нас ведущим инженером. Но главное не в этом. – А в чем? – Это просто. Это просто гениальный человек. Глаза ее сузились, она посмотрела на адвоката, будто ожидая возражений, но Пластов промолчал. – Вы думаете, я преувеличиваю? – Нисколько, Елизавета Николаевна. – Но это в самом деле талант. Огромный. Вот увидите. Он войдет в историю. Уже второй человек говорит, что Вологдин войдет в историю. «Как ни жаль, – подумал Пластов, – но кажется, Вологдин прежде всего войдет в историю семьи Глебовых». И вдруг понял, что может выяснить сейчас нечто очень интересное. – Простите, Елизавета Николаевна, вы знаете, что такое генераторы УМО? – Генераторы УМО. Где-то я слышала эти слова, но где. Может быть, от папы? – Подскажу: работы с ними производились на заводе вашего отца. Лиза закусила губу, виновато улыбнулась: – Вряд ли я вам здесь помогу. За моими плечами только гимназия и курсы. Я только слышала, но ничего об этих генераторах не знаю. Хотя… Как-то я слышала от Василия Васильевича Субботина, что Валентин Петрович недавно начал работать над каким-то важным изобретением. Похоже, это тоже какой-то генератор. Пластов постарался сдержать себя, слова Лизы подтвердили его догадки. – Важное изобретение? Вы говорите – недавно? – Да, совсем недавно, чуть больше двух месяцев. Как будто он все последнее время что-то конструировал на заводе, на испытательной станции. Это была какая-то важная машина, но какая – я не помню. Честное слово. – Как следует понимать – «была»? Ее теперь нет? – Д-да, как будто бы. – После пожара она не сохранилась? Или сохранилась? – Наверное, я кажусь ужасной дурой? Наверняка эта машина не сохранилась, ведь все сгорело. Так ведь? Если хотите, я могу спросить у Валентина Петровича. – Спасибо, но этого делать не нужно. Все выясню сам. – Хорошо. – Вздохнула. – Так. Арсений Дмитриевич? Вы поможете нам? «Кажется, другого выхода у меня просто нет», – подумал Пластов. – Елизавета Николаевна. Я попробую взять на себя защиту интересов вашего отца. – Лиза тут же приподнялась – он поднял руку, останавливая ее: – Но вы должны мне помочь. – Я сделаю все, о чем бы вы меня ни попросили. – В сложившихся обстоятельствах то, что мы с вами знакомы и вы будете помогать мне, – большой козырь. Чем меньше людей будут знать об этом козыре, тем лучше. – Хорошо. Но в чем должна заключаться моя помощь? – Пока ни в чем. Если что-то покажется вам подозрительным в связи с отцом и его окружением, немедленно позвоните мне. Может быть, позвоню я, но постараюсь прибегать к вашей помощи как можно реже. Проводив Лизу, Пластов вернулся в кабинет и вызвал по телефону Глебова: – Николай Николаевич? Я решил взяться за ваше дело. Вы узнали, это Пластов? – Узнал, Арсений Дмитриевич. Очень рад, спасибо. Если не возражаете, мы можем сейчас же оформить официальный договор? – Я действительно хотел бы это сделать. Возможно, мне придется обращаться во многие инстанции… Решив пройтись до нотариальной конторы пешком, Пластов вышел на улицу и нос к носу столкнулся с Хржановичем. Краснощекий крепыш обиженно остановился: – Ну вот, Арсений Дмитриевич, я вчера два раза заходил! В жизни довольно полного для своих двадцати двух лет блондина Вадима Хржановича были две тайные душевные раны, два скрытых несчастья, которыми он постоянно тяготился: излишняя полнота и родители, вернее – отец. Потомственный пекарь Савелий Хржанович сделал все, чтобы во что бы то ни стало дать сыну приличное образование. Своей цели он почти добился и теперь не понимал, почему его сын вдруг связался «со смутьянами». С полнотой Хржанович непрерывно и безуспешно боролся, родителей же – и особенно отца – стыдился. Хржанович был любимым и одним из самых талантливых учеников Пластова, читавшего в свое время в университете курс уголовного права. Хржанович числился отличником до последнего, пятого курса, но, несмотря на прекрасную успеваемость, в начале 1912 года за участие в студенческих беспорядках был отчислен из университета. Более того, бывшего пятикурсника поставили на учет в полицейском участке как политически неблагонадежного. Пластов улыбнулся, взял бывшего ученика под руку: – Как живешь? – Да так… – Хржанович помрачнел. – Пошли к Невскому. Можем не спешить, у нас в запасе час. Что, опять нелады с родителями? Неужели снова ушел? – Ушел, не могу больше. – Хржанович шел, опустив голову и сунув руки в карманы. – Сплошное мещанство. – Ладно, об этом после. Проводишь меня до нотариальной конторы, я берусь за большое дело. Подробности на ходу, но признаюсь: без тебя мне не обойтись. Поможешь? В случае успеха получишь большой процент! Хржанович покраснел: – Арсений Дмитриевич! Да я. Да вы что – первый раз меня видите? – В таком случае слушай внимательно. Я берусь защищать интересы фирмы «Н. Н. Глебов и Ко», по пожару на заводе Глебова, ты о нем наверняка слышал. Страховая фирма отказывается платить страховку, и моя задача – доказать, что Глебов не имеет отношения к этому пожару. Пока, по первому впечатлению, – поджог был, но как будто организовал его не Глебов. Так вот: сейчас ты поедешь на место пожара. Предупреждаю: будь крайне осторожен, меня там вчера чуть не убили. – Вас? Кто? – Два каких-то типа, кто они, понятия не имею. Объяснять нет времени, но думаю, их кто-то нанял. Значит, дорогой Вадим: ты должен появиться там, на месте пожара, тише воды, ниже травы. Запомни: сразу за заводом есть пустырь, так вот – не вздумай совать туда нос, а зайди в дом за этим пустырем, в квартиру восемь, и попытайся выяснить, куда уехал хозяин квартиры Ермилов. |