Онлайн книга «Тени прошлого. Восставшие»
|
– Не-е, ее не отпустили. Это к лучшему, но начпрод, сука, уже достал ее. – В смысле? – Он-то сам с одной из официанток крутит, вот под себя и меняет график, чтобы переспать с любовницей. А то, что у других тоже есть дела, ему плевать. – Он приехал? – А как же, со своей пассией, хотя посмотреть на эту кралю – и на месяц охоту от баб отобьет. Такая же сука, как начпрод. – Так давай тут решим проблему. Павлов посмотрел на Истомина. – Ты это о чем, Илюха? – О решении проблемы. – Понятнее объясни. – Ты начпрода в части тронуть не можешь? – Нет. Я ему даже претензий выставить не могу. Он старше по званию, должности, хоть и тыловая крыса. – Вот, а здесь это вполне реально. Надо найти эту мерзкую персону, подобрать момент, когда начпрод останется один, объяснить ему, что не прав, и для закрепления дать в репу. Свидетелей нет, потом может хоть десяток рапортов писать, что два старлея набили ему морду. Как проверишь? И потом, у начальства возникнет вопрос: а почему вдруг офицеры решили набить морду? Должна же быть веская причина. А причина – в связи с официанткой и беспределе капитана. Он член партии, а тут такая аморалка. Нет, он даже писать рапорт и жаловаться не будет. И от Ленки твоей отстанет. Павлов сдвинул панаму на затылок. Он был в штатском, джинсах, майке и кроссовках, но панаму не забыл. – Да? – Да, Боря. Другого случая не будет. – Так мы тогда все время на это потратим. Истомин согласился: – Это точно. С ходу не зацепить, хотя, если повезет. – Нет, Илюха, давай займемся покупками, а морду в случае чего я начпроду и в части набью. Без свидетелей, и когда он подшофе будет. – Смотри, дело твое, я предупредил. – А твоя тут? – Да, где-то среди баб, но договорились не рисоваться вместе. – Понятно. Пошли в дукан. – Какой? – Да вон, тот, что подальше на углу, с восточной стороны, а то наши оккупируют ближние, не повернешься. – Пошли. Они вошли в дальний дукан. Пожилой продавец-дуканщик изобразил такую радость, словно вся его покойная родня вдруг воскресла и принесла ему сундук с золотом: – Ассолом аллейкум, шурави, проходи, пожалста. Это ваша верна делала, что к Али пришла. У Али есть все. – Салам, Али. Так уж и все? – спросил Истомин, разглядывая полки, стеллажи магазина, стены которого действительно изобиловали разного рода товарами. – Нормально, – проговорил Павлов, – такие магазины да нам бы в Союз! – «Березки» хватит, а на базаре в Самарканде или Ташкенте то же самое при желании найдешь. – Я про Москву! – А там «Березка»! – И обменяет курс один к одному, когда в том же Ташкенте я менял один к четырем. – В «Березке» один к одному, а рядом один к пяти, а то и к шести. Только за рубли ни хрена не купить. И гэбэшники пасут посетителей. Залететь – как два пальца. – Что хотела? – спросил аксакал. Истомин указал на Павлова: – Видишь, аскера? – Вижу. Офицера? – Офицера. Так вот у офицера есть женщина, зан по-вашему. – Хо, хо, понимай, женщин. Красивый женщин. – Тебе откуда знать? – У вас все женщин красивый. Он цокнул языком. Истомин усмехнулся: – Вот кобель старый, ему скоро в саван и к Всевышнему, а все на баб заглядывает. Штурман предложил: – Ему, – он продолжал указывать на Павлова, – нужен перстень или кольцо. – Ангоштар? Кольцо? – Да, но не простое, а с камнем, ну с камнем драгоценным, врубаешься? Дуканщик соображал и так скорчил лоб, потом понял. Засуетился: – Ангоштар, ангоштар, женщин. Он вытащил коробки, в которых были выставлены кольца. – А вот это ничего, – указал на крайнюю красную коробку Истомин. – Перстень небольшой, оригинальное обрамление. Размер-то своей Лены знаешь? – Что? – Размер кольца? – Груди знаю, задницы. – И как брать будешь? – На свой мизинец. Но сначала надо узнать, сколько он хочет за кольцо? – Чанд? – спросил Истомин. – Вай дешево, совсем дешево, тысяча афганей. Павлов вступил в торг: – Чего? Тысяча афганей за эту хреновину? – Зачем хреновина? Хороший товар. – Нет. В другом месте найдем дешевле. Пойдем отсюда. – Нэй, нэй, – испугался дуканщик, – твой кимат (цена)? – Пятьсот. – Э-э, грабишь, все грабят, раис приходит – забирает что хочет, душман приходит – тоже, а руси платит. – Так я и плачу, пятьсот афошек. – Э-э, давай восемьсот. – Шестьсот! – Семьсот пятьдесят! – Шестьсот пятьдесят! – Семьсот! – Нет, – сказал Павлов, – к другому пойдем. Последняя цена – шестьсот пятьдесят. Дуканщик вздохнул, словно лишился всего нажитого за всю долгую жизнь. – Хо! Шестьсот пятьдесят. – Это другое дело. Разведчик достал бумажки, сунул дуканщику. Тот быстро, быстрее любой счетной машинки, пересчитал деньги, спрятал в карман. И сразу же стал приветливым, добродушным, радостным. Он взглянул на Истомина: – А ты, офицера? Истомин давно уже положил глаз на зажигалку и миниатюрные красивые женские часики. – Вот! – пальцем указал на прилавок, – это и это. – Хо, хо, – вновь засуетился дуканщик и тут же перешел на вполне сносный русский язык. Хитрая бестия. – Зажигалка и часы. Хороший выбор, очень хороший выбор. Зажигалка джапан, часы Еоропа. – Швейцария по ходу, – проговорил Павлов. – Хрен их знает, да и без разницы. Чанд? Сколько? – Ай, зажигалка пятьсот, часы пятьсот. – Ну нет. Не пойдет, старик. Раисы – начальники всякие, душманы у тебя задарма все берут, а на нас решил отыграться? – Нэй, нэй! Нет. Твоя цена? – Все за пятьсот. – Шестьсот! |