Онлайн книга «Супердиверсант Сталина. И один в поле воин»
|
– Трудно поверить, что демократия вот так вот, незаметно для глаза, трансформировалась в диктатуру… – Стоп-стоп-стоп! Кто вам сказал, что демократия тут ни при чем? Очень даже при чем! Что такое, по-вашему, либерализм? Стремление к свободе? Допустим. А есть ли ограничения у этого стремления? Нету! Вот и получается, что фашизм – это производное либерализма. Свобода собраний, свобода вероисповедания, свобода слова… А почему не свобода убивать? Свобода мучить? Что препятствует этой свободе? Совесть? Немцев освободили от химеры совести! Закон? Напишем новые законы – против евреев, против большевиков и славян. Признаем их неполноценной расой – и дранг нах остен! – А разве большевики сами не выступили против богатых? Против дворян? – Не путайте, Топп. Большевики выступили против врагов народа, а уж принадлежат ли они к аристократии или к капиталистам, неважно. Дворяне… Между прочим, Шапошников, который в Генштабе, дворянин. А писатель Толстой – граф. Что же до богатых… Вы просто привыкли, Топп, что есть Круппы, Тиссены и прочие, ворочающие миллионами, и есть нищие, бездомные, отверженные. А у нас иные привычки – что нету больше хозяев, что мы все, жители огромной страны, товарищи. Да, мы живем беднее немцев, французов, англичан, но это временно. А по мне, так заботиться о желудке или о новом автомобиле – дело десятое… – Воздушная тревога! По кораблю разошелся звон боевых колоколов. – Фасбендер! – Мы готовы! – Много… этих? – Три девятки бомбардировщиков! Полагаю, идут с Банака! – К бою! Дымовую завесу выставить! Эйтингон выскочил под небо – на востоке словно кто штришки в небе проставил. – Вебер! Организуй главный калибр! – Яволь! Зенитное вооружение «Тирпица» было не ахти, немцы вообще пренебрегали противовоздушной обороной кораблей – сохранилась такая дурная традиция с Первой мировой, хотя современные самолеты сильно отличались от тогдашних аэропланов. По всему линкору были расставлены восемь спаренных установок 105-миллиметровых орудий, вот и вся ПВО. Свое веское слово должны были сказать и пушки главного калибра – их стволы могли задираться вверх на тридцать градусов. – Товарищ командир! «Юнкерсы-88»! – Понял. Эйтингон вскинул бинокль и различил знакомые силуэты с «жучиными глазами» кабин. Дымовая завеса застила небо, но ветер задувал свежий и рвал «дымовуху» в клочья. Красиво развернулись башни – все четыре плавно задрали громадные стволы. – Огонь, огонь! – процедил Наум, вернувшись на мостик. – Чего они тянут? Ревун известил о готовности, и Эйтингон живо заткнул уши. Даже здесь, в рубке, мощь главного калибра впечатляла. Сотрясся весь корабль, «лисьи хвосты» выстрелов вырвались кверху, и накатил чудовищный грохот. Снаряды с временными взрывателями искали цели. – Давай, давай… На месте одного из бомбовозов вспухло облачко огня. Еще два, еще одно… Четыре черных шлейфа, переплетаясь и расплетаясь, протянулись к поверхности моря. – Так их! Вторым залпом удалось снять еще парочку «Юнкерсов». Все, теперь бомбовозы были в недосягаемости башенных орудий. Слово зениткам. Замолотили 105-миллиметровые пушки, вверху повисли хлопья разрывов. Еще парочка «Юнкерсов» слетела с небес. Один из сбитых самолетов оказался ведущим – ведомые, словно стадо, утратившее вожака, разбрелись, стали сбрасывать бомбы в море, чтобы облегчиться, и поворачивали назад – дураков нема помирать. Однако остатки двух прореженных девяток продолжили сближение. Зенитки долбили без устали, замолотили 37-миллиметровые спарки-скорострелки. Вот одному из «Юнкерсов» сильно не повезло – снаряды оторвали ему крыло. Вращаясь, как кленовое семечко, бомбардировщик полетел вниз. И все же пятнадцать или шестнадцать самолетов – от волнения Наум не мог точно сосчитать – неумолимо надвигались на корабль. И вот они, бомбы, посыпались черными семечками. Эйтингон едва успел ухватиться – Топп уводил «Тирпиц» из-под удара. Резко развернуть линкор не получится, слишком велика эта громада, явно не катер, но все же маневренность была свойственна «Тирпицу» – описав крутую дугу, корабль взял ближе к невидимому берегу. Бомбы попадали в море, вздымая гигантские гейзеры воды, пены, пара и дыма. И все же три фугаски рухнули на палубу. Одна из бомб взорвалась около башни «Антон», повредив барбет, еще две сработали ближе к носу, проломив палубу толщиной в пять сантиметров, но артпогреба не задев. Да и палуба над погребами была толще вдвое – обычной осколочно-фугасной бомбой не возьмешь. Тем не менее палуба была распорота, обшивка корабля испещрена осколками, кое-где кабеля перебило. Возникли проблемы в отделении турбогенераторов № 2. Часть летчиков уловила изменение курса линкора и не стала открывать бомболюки – «Юнкерсы», кренясь, пошли на второй круг. – Саахов! – крикнул в микрофон Наум. – По самолетам! – Понял! – донеслось в ответ. Истребители из гидропланов «Арадо» были никудышние, и в столкновении с «Мессершмиттами» им бы быстро пришел конец, но все же пара крыльевых 20-миллиметровых пушек да столько же пулеметов делали гидросамолеты хотя бы по минимуму грозными. Правая и левая катапульты запустили два гидроплана, немного погодя еще парочка самолетов стала набирать высоту. Особой скороподъемностью «Арадо» похвастаться не могли, но и противостояли им довольно-таки неуклюжие «Юнкерсы». Бомбовозы сразу протянули трассирующие очереди, пытаясь поймать «Арадо» в прицел, но те не давались. Двойка гидросамолетов, запущенная первыми, подобралась к «Юнкерсу», занимавшему крайнее место в строю, и скрестила на нем пушечные очереди – снаряды рвали фюзеляж и правое крыло. Бомбардировщик стал уходить вниз – и попался второй паре «Арадо». Очередь разбила «Юнкерсу» правый мотор, бомбовоз тут же высыпал свой взрывчатый груз в море, пытаясь уйти, но серая морось, сеявшаяся из пробитых баков, вспыхнула, охватывая пламенем крыло и кабину. Да и куда улетишь с одним двигателем? В море. Видимо, командир оставшихся бомберов был человеком жестким, удирать не стал, а повел «Юнкерсы» в атаку, несмотря ни на что. «Арадо» повредили одному бомбардировщику хвост, другому крыло, третьему расколотили кабину – этот долго не продержался, стал снижаться, а потом и падать. Тут меткая очередь с «Юнкерса» зацепила один из гидропланов – самолет задымил и пошел вниз, скользя над водой прямо по курсу линкора. Это было неприятно, но у «Арадо» перед «Юнкерсами» было большое преимущество – самолет был приспособлен к посадкам на воду. Бомбардировщики завершили второй круг и высыпали фугаски. |