Онлайн книга «Английский экспромт Амалии»
|
– Амалия! – встрепенулся Арчи. – Вы слышите меня? Он схватил ее за руку и сжал ее. Пальцы лежащей слабо дернулись. – Кажись, жива, – с удовлетворением констатировал Билли, стоявший неподалеку. – Черт возьми, она не может здесь лежать! Роджерс! Носилки! А, черт, их будут нести сто лет! Арчи присел и взял Амалию на руки. Она оказалась такой тонкой, такой невесомой! Но руки ее свисали, как у мертвой, и на лице застыло странное, отрешенное выражение. – Сэр, – вмешался Роджерс, – если у нее сломан позвоночник, ее лучше не трогать до прихода доктора! – Иди ты к черту! Я не могу ее здесь оставить, ясно? Франсуа! Берите фонарь и светите мне! Я отнесу ее в замок, там ей легче будет оказывать помощь. Край платья Амалии по-прежнему был защемлен дверцей, и, когда герцог поднял ее, кусок юбки оторвался и остался висеть в щели, но Арчи даже этого не заметил. По залам и коридорам замка заметались фонари, и надменные лица на вандейковских портретах приобрели удивленное, заинтригованное выражение. – Сюда, сюда, несите ее сюда! Франсуа суетился, Роджерс суетился, горничные ахали, Зигзаг, жалобно скуля, путался у всех под ногами. – Куда подевался этот чертов Арлингтон? – Так ведь только что послали за ним, ваша светлость! – Арлингтон, Арлингтон… – бормотал Франсуа, бегая вокруг постели, где лежала его бледная, окровавленная госпожа. – Обойдемся без него, эка невидаль… Мэри-Энн, горячей воды! Элизабет, полотенец! Сьюзен, ножницы! Арчи распрямился и сверху вниз грозно взглянул на слугу. – Мне казалось, – с расстановкой уронил он, – вы не говорите по-английски! Франсуа и глазом не моргнул. – Да, сэр, мне тоже так казалось. Наверное, это все из-за потрясения. Shock, как говорят у вас. Психологи – это люди, которые копаются в мозгах у психов, – установили, что сильное потрясение… Но Арчи уже забыл о пронырливом слуге. – Она открыла глаза! – выдохнул он и метнулся к постели. Взгляд внимательных карих глаз с золотыми точками скользнул по его лицу, затем Амалия четко произнесла: – Où il est? [30] Франсуа подбежал к постели. – Я здесь, мадам, я здесь! – радостно закричал он. – По-моему, она не тебя имеет в виду, – тихо сказал Арчи, отодвигая его. – Амалия, о ком вы говорите? Амалия пару раз моргнула. – Человек… Человек, которого я убила… Арчи похолодел. Он решил, что она говорит о Рейли. – Кто, мадам? – ужаснулся Франсуа. – Я в него стреляла, – четко сказала Амалия и вновь закрыла глаза. Арчи побледнел и встряхнул ее руку, но Амалия не шевелилась. – Так… – пробормотал Франсуа. – И что же все это значит? Пила, выстрелы… Но ведь там никого не было! Или он убежал? Горничные, толкаясь в дверях, внесли воду, полотенца и ножницы. – Надо снять с мадам одежду, – авторитетно объявил Франсуа, – так мы увидим, если у нее что-то сломано. Арчи схватил его за ворот и оттащил в угол. – Слушайте, я не знаю, кто вы такой, и знать не хочу, но я не позволю вам раздевать мою жену. Франсуа осторожно разжал его пальцы и пару раз кашлянул. – Логично, – согласился мошенник. – Вы муж, вы и будете ее раздевать. Хорошо? А я постою в сторонке. Вдруг вам понадобится помощь. – Сэр, сэр! – на пороге возник Билли Холл. – Вы забыли это. Оно лежало на дороге! Он потряс красивой вышитой сумочкой аметистового цвета. – И еще я нашел вот это! – добавил он, предъявляя револьвер с перламутровой рукояткой. – Это ее? – встрепенулся Арчи. – Точно так, – отозвался Франсуа. – Дай-ка эту штуку сюда. Такие игрушки не для маленьких детей. – Да я что, глупый, что ли? – сердито сказал Билли. – Я знаю: это не игрушка, это револьвер! Я видел такой на картинке в журнале. Скажите, он американский? – Да, – подтвердил Франсуа, – американский. Он понюхал барабан, поморщился, откинул его и высыпал гильзы. – Черт! Она стреляла из него три раза. Она сказала правду! Но куда же мог деться тот парень? – Надо осмотреть место, – решил Арчи, – и повнимательнее! Роджерс, пошлите пару надежных людей, пусть обыщут там каждый дюйм. Это покушение им даром не пройдет! В коридоре послышался голос доктора Арлингтона. Арчи выхватил из рук слуги револьвер, сунул его в ящик стола, взял Билли за плечо и выволок его из комнаты. – Так, Билли, ты молодец, но о револьвере молчок. Ты понял? Никому не говори, и я дам тебе гинею, нет, две гинеи. Доктор! Вот и вы, наконец! Глава 25,
в которой происходит неизбежное
Тьма. Дорога. Скрипя, покачивается фонарь, и круг света, отбрасываемый им, пляшет, как пьяный. Где-то воет собака. Человек в маске подходит все ближе. И хотя его лицо закрыто, Амалия убеждена, что в это мгновение он улыбается. Она выхватывает револьвер, но он в ее руках неожиданно превращается в картонный. Маска спадает с человека. Вместе с лицом. В его глазницах кишат черви. Вновь воет собака. – О боже, – бормочет Амалия, – да уберите же эту собаку отсюда… Фонарь: скрип-скрип. Человек (или то был мертвец?) исчез. Дерево лежит поперек ее груди. Оно такое тяжелое, что ей больно вздохнуть. Потом фонарь, тьма и дорога сливаются с болью, сворачиваются кольцами и уползают прочь. Можно дышать. Можно открыть глаза. Можно пошевелиться… Взгляд Амалии скользнул по тяжелым балкам потолка, потемневшим от времени. Крик-крак. Нет, это не фонарь, это поленья горят-потрескивают в камине. Амалия пробует приподняться и обнаруживает, что тело ее плохо слушается. – О мадам! – Над постелью возникает лицо Франсуа. – Вы пришли в себя! Ну, слава богу! – Где я? – спрашивает Амалия с усилием. – Доктор сказал, вам нельзя двигаться, – шепнул Франсуа. – Лежите. Вы в замке, разве не ясно? Вас нашли внизу, на дороге. Помните? – Помню. Франсуа, что со мной произошло? Мошенник развел руками. – Не знаю, мадам. Но похоже, что кто-то подпилил дерево, чтобы оно упало прямо на вас и раздавило. |