Онлайн книга «Ты только попроси. Или дай мне уйти»
Мое сердце замирает, когда шепчу ему: – Привет, красавчик. Эрик выпрямляется и, придвинувшись ко мне поближе, шепчет: – Малышка, как ты себя чувствуешь? Я не могу говорить. У него покрасневшие глаза, жутко красные. Спрашиваю: – Дорогой, что с тобой? Тогда он делает то, что напрочь лишает меня дара речи. Его лицо, его красивое лицо напрягается. Сдерживая слезы, Эрик произносит: – Не вздумай больше так меня пугать, поняла? До сих пор не понимая, что произошло, я хочу обнять его. Хочу приласкать, утешить. Притягиваю его к себе и заставляю обнять меня. Из глаз катятся слезы, когда вижу, как он плачет в отчаянии. Айсмен, мой серьезный, ворчливый, твердолобый немец, плачет как дитя в моих объятиях. Я нашептываю ему ласковые слова и чмокаю в голову. Так мы проводим несколько минут, пока его дыхание восстанавливается. Отстранившись от меня, он смущенно шепчет: – Мне жаль, любимая. Прости меня. Еще больше, чем когда-либо, влюбленная в этого мужчину, улыбаюсь, вытираю ему слезы и взволнованно отвечаю: – Мне не за что тебя прощать, солнце мое. – Я очень испугался… Я… – Любимый, ты – человек, и нам, людям, свойственны чувства. Он машет головой, пытается улыбнуться и целует меня в кончик носа. Я спрашиваю: – Что произошло? Успокоившись разговором со мной, он ласково убирает волосы с моего лица и объясняет: – Была авария. Ты слетела с мотоцикла, потеряла сознание и пришла в себя только в больнице. Джуд, ты безумно меня напугала… – Любимый… – Я думал, что потерял тебя. Я почувствовала мурашки по коже из-за отчаяния в его голосе. Не хотелось бы оказаться на его месте. Я истеричка и уверена, что меня хватил бы удар. Чтобы ослабить драматизм ситуации, спрашиваю: – Но я ведь в порядке, да? Эрик взволнованно кивает: – Да, любимая. Ты в порядке. У тебя легкое сотрясение мозга, – глотает он желающий вырваться наружу комок эмоций и добавляет: – Но ты в порядке. Тебя обследовали, у тебя ничего не сломано. Только одна трещина на левом запястье. – Ты же не звонил отцу, правда? Эрик отрицательно машет головой: – Думал сделать это, когда ты проснешься. – Не звони ему. Я в порядке и не хочу его пугать. Мой парень целует мне руку и говорит: – Джуд, позвонить нужно. Если хочешь, мы сделаем это завтра, когда тебя выпишут. Я протестую: – Завтра?! А почему меня не выпишут сегодня? – Потому что хотят продержать тебя сутки под наблюдением. – Но ведь я в порядке, ты же видишь? Эрик впервые улыбается и отвечает: – Твое упрямство доказывает, что ты действительно в порядке, и ты даже не представляешь, как я этому рад. Но я тоже хочу, чтобы ты осталась в больнице. Мне так будет спокойней, – и при виде моей гримасы добавляет: – Я останусь с тобой. Не отойду от тебя ни на шаг. Мне это нравится. Если я должна остаться здесь, то лучшая компания, которая может у меня быть, – это он. В этот момент открывается дверь и входят Марта с перепуганной Соней. – Доченька моя, все хорошо? – Да, Соня, успокойся. Я в порядке. Лишь немного ударилась. – Немного? Скорее, круто шмякнулась, – выпаливает Марта. – Тебе стоит посмотреть на мотоцикл, чтобы понять, насколько сильным был удар. Эрик уступает место матери, которая подходит ко мне и целует меня. А он кладет ей на плечо руку и тихо произносит: – Мама, не волнуйся, с Джуд все хорошо. Теперь я надуваю губки и, глядя на Эрика, спрашиваю: – Что случилось с моим мотоциклом? Он не отвечает. У меня к горлу подступает комок. Приводя всех в изумление, прошу Эрика: – Скажи, что с моим мотоциклом все в порядке, пожалуйста. – Сокровище мое, – говорит Соня, – тебе нельзя волноваться. Эрик взглядом порицает сестру за комментарий и в конце концов говорит: – Послушай, дорогая, тебе сейчас не стоит волноваться из-за мотоцикла. Самое важное сейчас – это ты. Но меня это не успокаивает. Начинаю чесать шею. Я обожаю свой мотоцикл. Отец с трудом купил мне его несколько лет назад. Не могу уняться: – Скажи мне хотя бы, что его можно починить. С ослепительной улыбкой Эрик снова садится рядом со мной и, подув мне на шею, отвечает: – Его можно починить. Меня это успокаивает. Мой мотоцикл для меня очень важен. Это моя связь с прошлым, с родными, с Испанией. У Эрика звонит телефон, и он выходит поговорить в коридор. – Доченька, – шепчет Соня, – как же я испугалась, когда мне позвонила Марта! Я улыбаюсь и успокаиваю ее. Тогда в разговор вступает моя золовка: – А как я испугалась! Я думала, что Эрик умрет от страха. Вы представить себе не можете, как он неистовствовал. Мне чуть не пришлось дать ему пару пощечин, чтобы он выпустил тебя из объятий и «скорая помощь» смогла тебя забрать. – Он, наверное, пережил то же самое, что и тогда, с Ханной. Бедняжка, – в ужасе шепчу я. Все мы понимаем, что именно это он и вспомнил. Тогда он присутствовал там. Мысль о том, что Эрик, мой любимый, пережил такой страшный момент, отозвалась болью в моей душе. И тогда Соня произносит: – У него заплаканные глаза. Я – его мать и понимаю это. – Мама, ты только не вздумай сказать ему об этом. Ты же знаешь, какой он. Открывается дверь, заходит Эрик. Подходит ко мне и говорит: – Тебе шлют поцелуи Норберт и Симона. Я сказал, что им незачем приезжать, потому что завтра ты уже будешь дома. Киваю. Бедняги. Они, наверное, очень переживают. – Сынок, ты в порядке? Эрик смотрит на мать. Он понимает, почему она спрашивает об этом, и, не зацикливаясь на том, что показал всем свои эмоции, отвечает: – Да, теперь, когда я вижу, что Джуд в порядке. Этот комментарий заставляет меня улыбнуться. Действительно, Эрик – тот еще крепкий орешек! Но сегодня он показал мне другую свою сторону, о которой я ничего не знала. Он снова доказал мне, как сильно любит меня и как я нужна ему. Несколько часов спустя палата наполняется людьми. Приезжают Декстер, Грациэла, Лайла и Флин, который обнимает меня, берет мою руку и не желает, чтобы кто-то нас разлучил. Затем приезжают Фрида, Андрес и Бьорн. Они привозят мне чудесный букет оранжевых лилий, который я с благодарностью принимаю. Все вокруг меня разговаривают. Подойдя ко мне ближе, Бьорн шепчет с беспокойным видом: |