Онлайн книга «Мечта идеальной девчонки»
|
– Тебе разрешают? Он уселся рядом, задумался и ответил: – Скажем так: не запрещают. То есть мама, конечно, недовольна. Она говорит об этом, делает замечания, рассказывает, что вредно подолгу пялиться в монитор и все такое… Он откинулся на спинку дивана и забросил на нее руки, так что его пальцы касались моего затылка. И тогда меня прорвало. Я начала сбивчиво рассказывать о своих проблемах с родителями, о том, что меня никуда не пускают, что у меня нет друзей, что даже невинное катание на трамвае обернулось скандалом. Я рассказала обо всем, не забыв упомянуть о железной двери. Я чувствовала, что обида переполняет меня, что я вот-вот разревусь, но мне так хотелось поделиться с кем-то, кто может меня понять и… Я разревелась. Андрей придвинулся поближе и осторожно вытер мои щеки. Потом коснулся их губами. Это было так неожиданно и так… чудесно, что я снова расплакалась, просто от избытка чувств. Чтоб Андрей не исчез, не растворился в вечернем сумраке, я забралась на диван с ногами и прижалась к нему. Он гладил меня по волосам и спине, вздыхал, ждал, когда я успокоюсь, а потом спросил: – Для чего ты все это рассказала? Я растерялась, даже отстранилась от него: – Мне так хотелось с кем-то поделиться, – робко призналась я в ответ. – Но ведь ты меня совсем не знаешь, – мягко заметил он. – Я подумала… – Знаешь, на будущее, – он приложил палец к моим губам, – не надо рассказывать о себе каждому встречному-поперечному, ладно? – Почему? – Почему? – Андрей осторожно положил меня на спину, склонился и быстро впился губами в мои губы. Он меня целовал! По-настоящему! Я зажмурилась, подалась к нему, обвила руками шею, но он внезапно высвободился и снова сел, небрежно откинувшись на спинку дивана. Я смотрела удивленно, все еще не понимая. – Потому, – ответил он, – что ты слишком доверчивая. Нельзя же так! Я приподнялась, села и, пододвинувшись поближе, положила голову ему на плечо. – Это плохо? – прошептала ему в самое ухо, его волосы защекотали мой нос. – Послушай, – он взял меня за плечи и развернул лицом к себе, – ты правда такая наивная, или прикидываешься? Я снова не поняла его, только смотрела прямо в глаза и очень хотела, чтоб он поцеловал меня. – Нет, не прикидываешься, – ответил он сам себе и покачал головой. – Нетронутая нимфа… – Что? – Я говорю, что тебя, наверное, выращивали в каком-то специальном месте, в теплице, вдали от мира. – Он засмеялся. – Как принцессу в высокой башне… ты как будто из института благородных девиц появилась. В вашем городе все такие? – Не знаю… А какие? – Такие, как ты. Я начала оправдываться. Откуда мне знать, какие у нас девушки? Если я ни с кем не общаюсь, кроме одноклассников, да и то только в школе. Он слушал и хмурился. Я замолчала: – О чем ты думаешь? – спросила я. – Что-то в этом есть, возможно, – сказал он, глядя в потолок, – что-то… но не для меня. Под окном громко смеялись. – Нас обсуждают, – предположил Андрей. – Нас? – Конечно, им же интересно, что мы тут делаем. Он встал и подошел к окну, прислушался. Я подбежала и прижалась к его спине. – Взрослые бывают просто невыносимыми! – сказала я. – О, только не мои родители! Они классные, – сообщил Андрей. – Правда? Почему? Он пожал плечами: – Они никогда ни во что не вмешиваются и все понимают, особенно мама. – Мама? – Ты что! Мне все друзья завидуют, – похвастался Андрей, – звонят ей, спрашивают обо всем. Всякие проблемы с ней решают. – А разве так можно? – не поверила я. – С ней – можно. Я что-то хотела спросить, но он приказал: «Т-с-с! Послушай». Говорили о нас, точнее, обо мне. Женя, смеясь, рассказывала о нашей кошке Ульяне. Какая она вся чистенькая, беленькая, впервые выбралась из дома весной, села под кустом распустившихся пионов и ждала. «Ну прямо невеста!». Я не помню Ульянку такой. Для меня она всегда была взрослой кошкой, занятой своими кошачьими делами. Периодически она приносит котят, которых надо было куда-то пристраивать. Вот и все. А оказалось, что у нашей Ульянки была целая любовная эпопея с каким-то приблудным помоечным котом. О! Как они смеялись там внизу, когда Женя увлеченно рассказывала о многочисленных женихах, претендующих на Ульянкину благосклонность. И про этого страшного, ободранного, с бельмом и оторванным ухом. Он что-то жрал, нашел под старой грушей кусок какой-то гнили и урчал от жадности. Вот к нему и подошла прекрасная, чистенькая Ульяна и робко тронула его грязный хвост своей утонченной лапкой. Кот вздрогнул, обернулся, смотрел на нее секунду и снова вернулся к жратве. В тот момент она была для него важнее всех кошек на свете. А потом их застали за сараем… – Вот мне Лера сейчас напоминает Ульянку под кустом пионов, – завершила свой рассказ Женя. Я покраснела и отстранилась от Андрея. – Эй! – Крикнул он в форточку, – а нам тут все слышно! – Нам тоже, – ответили снизу и снова засмеялись. Только этого не хватало! Я отступила от окна. – Обиделась? Ладно! Ведь правда же весело! – Я не кошка, и вовсе на нее не похожа! – Забудь! – он слегка толкнул меня, я не удержалась на ногах и плюхнулась на кровать. – Ах, ты так! – я схватила его за ногу и резко дернула к себе. Мы оба повалились и начали в шутку бороться. – Все, сдаюсь! – Андрей поднял руки. Мы легли на спину и смотрели, как по потолку бродят тени от разрисованного абажура. – Судя по всему, домой мы сегодня не попадем, – сообщил Андрей, зевая. Он сбросил кроссовки и откатился к стене. Я прилегла рядом, хотелось еще поговорить. Но пока я болтала, Андрей уснул. Он просто вырубился, и все. Ах, как бы мне хотелось тоже вот так просто взять и провалиться в сон. Умеют же люди! Я никогда не думала, что парень, с которым я буду целоваться впервые в жизни, банально уснет. А как же рассказы о первой любви? А где же романтика, прогулка под звездами? Где разговоры ночь напролет, где горячий шепот и быстрые поцелуи? А как же мои родители? У них тоже было так? А у родителей Андрея? Или это только я такая невезучая? Мои родители, например, познакомились в троллейбусе. Шел сильный дождь, у мамы был зонтик. Она стояла на задней площадке и рассматривала папу, потому что у него была совершенно чистая обувь. Маму это просто потрясло. Я не знаю, что подумал о ней папа, но, когда она вышла из троллейбуса, он встал к ней под зонтик. |