Онлайн книга «Свободное владение Фарнхэма»
|
– С чего хотите, – отозвалась Барбара. – Мне все равно, я буду играть в открытую. – Может быть, вам лучше этого не делать? – Нет, я решила твердо. – И она открыла карты. Дьюк взглянул в них. – Все ясно… – сказал он. – Не убирайте их, отцу тоже будет интересно посмотреть. – Он что-то прикинул в уме. – Здесь примерно двадцать четыре очка. Отец! – Да, сынок? – Я тут выписываю чек на четыре сотни и еще девяносто два доллара и пусть это будет мне уроком. – Нет никакой необходимости… Свет погас, пол вздрогнул под ногами. Барбара почувствовала, как что-то странно сдавило ей грудь. Она попыталась встать, но не смогла устоять на ногах. Казалось, что вокруг них с ревом носятся поезда подземки, а пол стал напоминать палубу корабля, попавшего в свирепый шторм. – Отец! – Я здесь, Дьюк. Ты ранен? – Не знаю. Но чек мне теперь придется выписывать уже на пятьсот девяносто два доллара! Подземные толчки продолжались. Сквозь нестихающий ни на мгновение рев, Барбара услышала, как мистер Фарнхэм усмехнулся и сказал: – Забудем об этом. Доллар только что перестал существовать. – Хьюберт! Хьюберт! Где ты? – послышался пронзительный голос миссис Фарнхэм. – Когда это прекратится? – Иду, дорогая. – Тьму прорезал тонкий луч фонарика и двинулся по направлению к койкам. Барбара подняла голову и с трудом разобрала, что это хозяин дома на четвереньках, держа фонарик в зубах, пробирается к супруге. Достигнув койки, он принялся успокаивать жену и вскоре ее крики стихли. – Карен! – Да, папа? – Ты в порядке? – Да, только ушиблась немного. Опрокинулся стул. – Прекрасно. Тогда включи аварийное освещение. Только не вставай. Передвигайся ползком. Я посвечу тебе фонариком. Потом возьми аптечку и шприц и… ох-х! Джозеф! – Да, сэр? – Ты цел? – Все о'кей, босс. – Позови-ка своего лохматого Фальстафа. А то он вспрыгнул на меня. – Это он просто хочет выразить свое расположение к вам. – Да, да. Но мне не хотелось бы, чтобы он выражал его в то время, как я делаю укол. Позови его. – Сию секунду. Док, ко мне! Док! Док! На рыбку! Через некоторое время грохот стих, пол перестал качаться под ногами, миссис Фарнхэм получив дозу снотворного, безмятежно спала, в первом отсеке тускло светили две небольшие лампочки, и мистер Фарнхэм принялся изучать последствия нападения. Ущерб оказался невелик. Несмотря на то, что все было уложено на полках довольно тщательно, несколько консервных банок все же свалились на пол; разбилось несколько бутылок с ромом. Но спиртное было практически единственным из припасов, содержащимся в стеклянной упаковке. Самым неприятным оказалось то, что со стены сорвало взрывом батарейный радиоприемник, который, упав на пол, разбился вдребезги. Мистер Фарнхэм встал на четвереньки и принялся разглядывать остатки приемника. Подошел его сын и, взглянув на разбитое устройство, произнес. – Наплевать, отец. Смети весь этот хлам и выбрось в мусорное ведро. – Кое-что можно восстановить. – А ты что-нибудь понимаешь в радиотехнике? – Нет, – согласился отец, – но у меня есть книги. – Книги не починят радиоприемника. Тебе следовало бы иметь запасной. – Он у меня есть. – Так что же ты его не достаешь! Интересно было бы узнать поподробнее, что случилось. Отец медленно поднялся и взглянул на Дьюка. – Мне тоже интересно. Тот приемник, что у меня в ухе, молчит. Конечно, ничего удивительного в этом нет – он слишком слабый. А запасной приемник упакован в вату и, скорее всего, не пострадал. – Так доставай же его! – Потом. – Потом, потом… Дьявольщина. Где же он? Мистер Фарнхэм начал гневно посапывать: – Мне уже начало надоедать твое тявканье. – Что? Ну, прости. Скажи мне только, где запасное радио. – Нет. Мы можем лишиться и его. Я хочу дождаться конца нападения. Сын пожал плечами. – Ну что ж, упрямься на здоровье. Но ведь, наверняка, все бы с удовольствием послушали последние новости. И твое упрямство просто глупо. – Тебя никто не спрашивает. Я уже сказал тебе, что мне надоело твое тявканье. Если тебе так хочется узнать, что происходит снаружи – скатертью дорожка. Тебя никто не держит. Я отопру внутреннюю дверь и промежуточную, внешнюю ты и сам вполне можешь открыть. – Как это? Не говори глупостей. – Только не забудь закрыть ее за собой. Лучше, если она будет закрыта – это ослабит радиоактивность и ударную волну. – Вот это уже ближе к делу. Здесь есть чем измерить уровень радиоактивности? Нам бы следовало… – ЗАТКНИСЬ! – Что? Отец, не надо строить из себя сурового папашу. – Дьюк, я по-хорошему прошу тебя замолчать и послушать меня. Ты согласен? – Ну, что ж… хорошо. Мне только не нравится, когда на меня кричат в присутствии других людей. – В таком случае, держи язык за зубами. Они находились в первом отсеке. Возле них мирно похрапывала миссис Фарнхэм. Остальные тихо удалились во второй отсек, чтобы не быть свидетелями ссоры. – Так ты готов слушать меня? – Готов, сэр, – холодно ответил Дьюк. – Вот и отлично. Сынок, я не шучу. Или уходи… или делай только то, что буду говорить я. Подразумевается и то, что ты должен затыкаться, когда я прошу. Как бы это выразиться? Это должно быть абсолютное подчинение, быстрое и охотное. Или ты предпочтешь уйти? – А не слишком ли ты перегибаешь палку? – Именно это я и делаю. Это убежище – спасательная шлюпка – и я – командир ее. Ради безопасности остальных, я должен поддерживать дисциплину. Даже, если ради этого кого-то придется выбросить за борт. – Это довольно-таки искусственная аналогия. Отец, очень жаль, что ты служил во флоте. После него у тебя в голове завелись какие-то романтические идеи. – А я, Дьюк, жалею о том, что тебе вообще не пришлось служить. Ты не реалист. Но оставим это. Так ты будешь выполнять приказы? Или все же покинешь нас? – Ты же прекрасно знаешь, что я никуда не уйду. Да ты и не стал бы говорить об этом всерьез. Ведь это верная смерть. – Так ты, следовательно, согласен подчиняться приказам? – Я… э-э-э… буду сотрудничать с тобой. Но это диктатура… Отец, ведь сегодня вечером ты сам ясно дал понять, что ты свободный человек. Ну и я тоже. Поэтому, я согласен помогать тебе. Но я не собираюсь выполнять приказы, которые считаю ненужными. Что касается держания языка за зубами, то я постараюсь быть дипломатичным. Но если я сочту это необходимым, то наверняка выскажу свое мнение вслух и открыто. Свобода слова. Ведь это справедливо, не так ли? |