Онлайн книга «Логово снов»
– Чем это таким интересным ты тут занят на холоде? – поинтересовался Билл. Мемфис поспешно сунул письмо в карман. – Да ничем. – Хм-м. А по мне, так звучит похоже на женщину, – сказал Билл и расхохотался. – Ну, может быть, – заухмылялся Мемфис. – Я бы даже сказал, на хорошенькую женщину. – И такое может быть, – сказал Мемфис, совсем смутившись. – Эй, парень, я совершенно не собираюсь лезть в твои дела. По большей части мне интересно, не расстроила ли тебя эта дамочка Уокер сегодня? – Нет, сэр, – соврал Мемфис. Билл пошарил в кармане, выудил две палочки жвачки и протянул одну Мемфису. – Что она вообще от тебя хотела? – Просто поговорить, – отозвался Мемфис, обдирая со жвачки бумажку. Жвачка оказалась крошащаяся и старая, так что вместо рта он сунул ее потихоньку в карман. – И ты?.. – Нет, сэр. Билл кивнул. – Ты поступил совершенно правильно, мальчик, – сказал он – ни дать ни взять старый, умудренный годами дядюшка. – Ты прав, что так заботишься о благе своего брата. Мемфис ощетинился. Он совсем не был уверен, что не давать Исайе пользоваться его талантами так уж правильно. – Юноша хоть раз говорил с тобой, что с ним случилось в тот день, когда он заболел? – спросил Билл, неторопливо пережевывая жвачку. – Нет. Он ничего не помнит. – Да, – кивнул Билл, – и я подозреваю, что это к лучшему. Не стоит к нему с этим приставать, он только расстроится. И все-таки, – он со свистом всосал воздух, – это прямо чудо, что он вот так выкарабкался. Да, сэр, настоящее чудо. – Ты говоришь прямо как Октавия, – проворчал Мемфис. – Так, значит, это не ты его исцелил? – осведомился Билл, понизив голос. – Я уже говорил, я такого больше не могу, – голос Мемфиса остался совершенно ровным. – А то как же. Говорил, было дело. – Смех у Билла был такой, будто кошка негромко фыркает. – Я так смекаю, будь у тебя все еще какая-никакая целительная сила, ты бы тут же, не сходя с места, возложил руки на старого Билли Джонсона и исцелил его глаза, а, парень? У Мемфиса все сжалось в животе. О том, чтобы вылечить Билла, он никогда даже и не думал – это какое-то совсем уж большое чудо, можно даже не пытаться. Вообще-то с самого выздоровления Исайи Мемфис так и не набрался храбрости попробовать еще на ком-то. Что, если во второй раз у него ничего не выйдет? Что, если у силы есть пределы… ну, как у джинна из бутылки: три желания и больше ни-ни? Что, если дар его скиснет, как это получилось с мамой… и он причинит кому-нибудь вред? Мемфису надо бы работать тайно, по чуть-чуть. Царапина тут, больное горло там – это не привлечет внимания. Но вернуть слепцу зрение? Такое незамеченным не пройдет. – Ведь ты бы помог старому Биллу, правда? – спросил тот снова. Вся игривость из его голоса враз куда-то подевалась. – Исайя, Мемфис, руки мыть и кушать, быстро! – закричала изнутри Октавия. – Да, мэм! – крикнул в ответ Мемфис, мысленно благодаря тетю за вмешательство. – Вы идете, мистер Джонсон? – Давай, жми вперед. Я догоню. Когда за мальчиком хлопнула дверь, Билл еще немного посидел на крыльце, задрав голову к небу, которое видел исключительно как некий темный и зернистый фон. Если все сложится правильно, это скоро изменится… Несколько недель назад кто-то исцелил Исайю Кэмпбелла, а ведь мальчик лежал там, в задней комнате дома Октавии, труп трупом. Кто-то очень могущественный. Когда Билл возложил руки ребенку на голову, пытаясь разглядеть в его пророческом мозгу еще один счастливый номер (карточные долги – дело нелегкое!), он тут же ощутил в мальчишеском теле волны энергии. Она хлынула у него по рукам вверх, и ее оказалось так много, что ему пришлось срочно выпустить парня. Вот тогда-то он и заметил изменения в зрении. Они, конечно, были совсем небольшие: там, где раньше царила абсолютная тьма, теперь двигались смутные тени – словно смотришь через несколько слоев серой марли. Но и этого оказалось достаточно, чтобы понять: исцеление возможно. Он снова будет видеть! А если старый Билл прозреет – он отомстит, и в первую очередь тем, кто отнял у него зрение. Пророки нынче повсюду, но среди них есть только один, способный на такое целительство, в этом Билл был совершенно уверен – только один, достаточно отчаянный, чтобы дерзнуть. Братская любовь сильна, а у братьев Кэмпбелл – посильнее, чем у многих. Ясно, что ради Исайи Мемфис пойдет на что угодно, даже солжет Биллу о своих способностях. Ну, и отлично. Если Мемфис Кэмпбелл хочет поиграть в кролика и поотсиживаться в норе, Билл поиграет в лису и переждет его. В свое время кролик все равно вылезет, а Билл будет тут как тут. Ну, а если нет, кролика можно еще и выкурить… Если у ребенка был один припадок, может случиться и второй. Такое бывает сплошь и рядом. Рядом заорала ворона, да так, что Билл аж подпрыгнул. – Лети отседова, птица! Кыш! Кыш! Та каркнула еще и пронеслась так близко от Билла, что тот охнул, когда перья хлестнули его по лицу, будто пощечина. Улица Громыхающих Жестянок
[14]
Тэта ждала Генри на углу Бродвея и Сорок второй Западной и уже начинала терять терпение. Наконец он показался вдали – неторопливо рассекал по улице в своем потрепанном канотье. – Ну, вот, наконец, и ты! Наддай, малыш, а не то опоздаешь. Она продела свою руку в его, и они помчались сквозь бродвейскую толкотню, мимо приютивших гроздья музыкальных издательств переулков – по улице Громыхающих Жестянок, – пока не нашли нужный адрес. Генри воззрился на четырехэтажный дом в сплошном ряду застройки. – «Бертрам Дж. Хаффстадлер и компания, Музыкальное издательство», – выдохнул он, слегка подрагивая голосом. – Не трусь, Генри. Они тебя полюбят. – Ты это же говорила о Миллзе. И о Лео Фейсте. И о «Уитмарк и сыновья». – «Уитмарк и сыновья» – кучка идиотов. – Ага, и одна из самых крупных издательских контор в бизнесе. – Но тебя-то они не опубликовали – значит, идиоты. – Ты мое чудо, – улыбнулся Генри. – Надо же кому-то играть и эту роль. Погоди, дай я тебе галстук поправлю, – сказала Тэта, и вправду подтягивая узел. – Вот так. А теперь послушаем твою жалостливую историю. Со слегка обалделой улыбкой Генри сунул кому-то в пустоте руку и затараторил: |