Книга Жизнь среди людей, страница 77 – Алиса Рекунова

– Этим – да.

– Ну он сам догадался о своем…

– У него нет аутизма, – сказала мама.

Почему они говорили про меня? Почему? Я же дома. Почему они обсуждают меня, когда я могу это услышать?

– В общем, приезжай за ним в конце марта. Может, хоть с тобой он начнет вести себя по-человечески, – сказала мама.

– Слушай, он просто ведет себя не так, как тебе хочется. И что?

– А то, что ты сам отказался жить с ним. С ним же все время какие-то сложности. Я понимаю, что у тебя еще одна на шее сейчас сидит, но она-то уже взрослая дама, в отличие от нашего общего.

И вдруг я понял. Мама не знает, что я пришел домой. Поэтому и говорит так.

Тогда я решил, что надо перестать подслушивать, и спустился с верхнего яруса вниз.

– Я приеду в конце четверти, – сказал папа, – Полагаю, к тому времени мы решим финансовый вопрос.

– Какой финансовый вопрос? – спросил я, выходя из комнаты.

Сидящая на диване мама замолчала.

– Что там? – спросил папа, – Эй? Там кто-то есть? Я не слышу.

– Да, – ответила мама, – Леша здесь.

– Ты же говорила, что он у друга.

– Я был у друга, – сказал я, – Но приехал на первой электричке. Я не хотел подслушивать. Вы говорите, а я пойду в ванную комнату.

И я ушел мыть голову.

Я стоял под душем, мечтая смыть с себя все, что я услышал за последние часы.

Я всем надоел. На самом деле надоел.

Папа не хотел, чтобы я жил с ним. И мама тоже.

Неужели я настолько ущербный?

Почему я не мог родиться нормальным?

От меня одни проблемы.

Если бы вместо меня родился кто-то более умный, талантливый, веселый и общительный, было бы лучше.

Если бы вместо меня был другой человек, то он или она смогли бы добиться того, чтобы их приняли. Чтобы их любили.

А я просто ошибка. Дефект.

Я думал об этом, думал, пока сам себе не надоел своим нытьем.

Я вышел из ванной и сел за стол в своей комнате. На этот раз я ничего не смог придумать. Слова не шли.

Мне нечего было сказать.

Вскоре мама появилась на пороге уже одетая для выхода.

– Я поеду на работу, – сказала она.

– А где Влад и Игорь?

– У родственников.

– Понятно.

Мама начала обуваться, а меня мучил еще один вопрос. Я не сдержался и спросил:

– А что за финансовый вопрос?

– Твой отец хочет компенсацию за то, что ты будешь жить с ним.

– Что? Я не понял.

– Я должна буду платить ему за твое содержание.

– Это логично, ведь алименты платят тому родителю, у которого находится ребенок.

– Леш, мы пока не развелись.

– Ясно.

Мама уехала на работу, а я решил почитать про электростатику. Конечно, я уже читал этот раздел физики, но это было давно, и я многое забыл.

Мне стало немного обидно. Если у меня действительно этот синдром Аспергера, то я должен обладать какими-то крутыми способностями. Эйдетическая память ^[10], повышенная наблюдательность, способность читать по десять страниц в минуту.

Но я ведь ничем этим не обладал.

Ничем.

Какой тогда в этом смысл?

В 15:30 позвонила Вика.

– Привет, – сказала она, – Встретимся?

Я задумался.

В другой ситуации я бы хотел встретиться с ней, чтобы отвлечься от эмоций на приятные физиологические реакции.

Но сейчас…

– Ну так что? – спросила Вика.

– Давай завтра.

– Завтра мы идем в школу.

– Да. Там и встретимся?

– Что-то случилось? – спросила она.

– Не знаю. Давай поговорим завтра?

– Хорошо. Тогда до встречи завтра, – сказала Вика и отключилась.

Я даже не успел попрощаться.

День я провел бесцельно глядя в окно. Думать не получалось. Да и не хотелось.

И только ночью, когда я почти уже уснул, я вдруг понял. Я все понял.

Я достал из-под подушки тетрадь и, освещая страницу фонариком, начал писать.

Получилось слишком сумбурно. Совсем не так, как я хотел.

* * *

Всю неделю мы с Викой почти не разговаривали и ели в столовой, как обычно. Пока я не рассказал ей про переезд, хотя чувствовал, что должен был.

Но почему-то я не мог. Просто не мог.

Я думал об этом все время. Никто из родителей не хотел со мной жить. Никто.

А еще про Соню теперь говорили гадости. Ее обзывали очень неприятными словами. Во-первых, это была клевета. Во-вторых, это было странно и нелогично.

Многие мужские особи, которых я знал (например, Артем Хвостов, Гриша Зыбин, Саша Соколов и некоторые их моих бывших одноклассников), говорили о том, что минет – это круто и что женская особь обязательно должна уметь его делать.

Но сейчас они оскорбительно отзывались об этом процессе и девушках, которые занимаются оральным сексом.

Зачем унижать человека, который доставляет тебе удовольствие? Разве это правильно? Я бы никогда не стал оскорблять Вику. Да и она меня, наверное, тоже.

Я не поднимал руку ни разу, но меня и не спрашивали. В прошлой школе меня не вызывали отвечать у доски, теперь и здесь тоже перестали вызывать. Если у меня были вопросы, я задавал их один на один после уроков.

Я ощущал, что выпал из школьного процесса обучения. Мне не было интересно учиться, и я не уделял учебе достаточно внимания.

Я устал, мне ничего не хотелось. Даже музыка теперь не спасала. Я слишком отвык от нее.

Авитаминоз. Это все из-за авитаминоза.

Влад теперь приходил домой гораздо позже Игоря, и мы совсем перестали разговаривать. Мне было от этого грустно.