Онлайн книга «Жизнь среди людей»
|
Я читал книги про аутизм. За апрель я успел прочитать «Даже не ошибка» Пола Коллинза, «Никто нигде» Донны Уильямс, «Загадочное ночное убийство собаки» Фоера Джонатана Сафрана, «Правила. Не снимай штаны в аквариуме!» Синтии Лорд, «Дэниэл молчит» Марти Леймбах, «Мальчик, который упал на Землю» Кэти Летт (последние две книги показались мне очень похожими, но вторая была более веселой), «Тайны ракушечного пляжа» Мари Хермансон и даже «Алые паруса», потому что на одном из сайтов кто-то написал, что у Ассоль был синдром Аспергера. Я смотрел фильмы. «Бен Икс», «Жутко громко и запредельно близко», «В космосе чувств не бывает» (этот фильм мне понравился, потому что он был смешной). Влад смотрел вместе со мной. А еще мы с ним смотрели «Красного карлика» и олдскульного [16] «Доктора Кто». Оказалось, что в олдскуле каждая серия длится по двадцать минут и является частью большой истории. Обычно в истории было от четырех до шести серий. Мне очень понравился Первый Доктор. И я чуть не заплакал, когда он бросил свою внучку Сьюзен на Земле XXII века. Это был первый раз, когда он расставался с кем-то, но далеко не последний. Доктор сам не знал, сколько еще людей ему придется покинуть. И это грустно. Расставаться навсегда. Мама прилетела 29 апреля, на день позже, чем планировала. Такое часто случалось. Они с Игорем приехали в 21:16 и привезли мою любимую китайскую еду – курицу с грибами в устричном соусе и рис с креветками. Мама даже поставила на стол бутылку красного вина. Мне показалось это лишним, но я промолчал. Мне все равно было приятно. Игорь налил вина всем, кроме мамы. Даже мне. Я снова промолчал. Мы подняли тост за мой день рождения и начали есть. Все молчали. Только мы с Владом периодически переглядывались и пинались под столом. Сначала незаметно, но потом Игорь увидел это и нахмурился. – Я не понимаю, какие у вас отношения. Мы тут же сели ровно и чинно. – Вы вместе спите, что ли? – Да, – ответил я. – В одной комнате. – Ты понимаешь, о чем я говорю, – Игорь слегка повысил голос. – Нет. – Ты тупой или… – Не притворяюсь, – я улыбнулся. – Вы трахаете друг друга, что ли? – Что-о? – Я не сдержал смешка. – По-твоему, это смешно? – рявкнул Игорь. – Да успокойтесь вы, – сказала мама. – Не успокоюсь. Мой сын всегда был нормальным, а теперь я не знаю, что этот… твой… – Мой кто? – Мама улыбнулась, сделав глоток минеральной воды. – Твой сын. Мало ли как он может повлиять на Влада. Совратит еще. – Я не… – начал Влад. – Да кого он совратить может? – спросила мама. – А вот это сейчас обидно было, – сказал я. – Я… Влад пнул меня под столом. – Не волнуйтесь. Я никого не могу совратить. Правда. Тем более у меня еще возраст согласия не наступил. Влад снова пнул меня. – В общем, все нормально. Мы как братья. Платонические братья. Слишком много вина. Простите. Отойду. Я сходил в ванную комнату и умылся. Руки дрожали, а лицо покраснело. Мне стало смешно и страшно одновременно. Если бы я решился на подобный диалог с Игорем, когда мамы нет дома, я бы точно получил по лицу. Но сейчас я просто вернулся на кухню и доел. После этого мы с Владом собирали вещи. Мы должны были ехать на вокзал сразу после школы, потому что договорились встретиться у перрона в 14:40. Я долго не мог уснуть, потому что думал о расставаниях. Люди говорят, что расстояние не помеха. Когда мы уезжали в Москву, папа говорил, что мы с ним останемся друзьями, но мы почти не общались. А что будет, если мы с Владом станем жить в разных городах? Продолжим ли общаться? Сможем ли мы общаться с Ольгой Алексеевной? И если да, то как? Я старался не думать об этом. Даже если мы перестанем общаться, у нас будет эта поездка. Поэтому она должна быть замечательной. Самой лучшей из всего, что было и будет. Поэтому… * * * С самого утра я был рассеян. Меня наконец-то вызвали к доске на уроке геометрии, но я неправильно начертил сечение параллелепипеда, а потом еще и буквенные обозначения перепутал. Галина Владимировна поставила мне четверку. Последней парой у нас была литература, и я совсем не переживал за Андрея Болконского на войне. Я переживал из-за того, что до поезда остается все меньше и меньше времени. Когда до конца пары осталось три минуты, Клара Ивановна вызвала меня к доске. – Расскажи мне про небо Аустерлица. – Анализ? – А что еще? – Клара Ивановна сняла свои большие очки. У нее тряслись руки. – Ну Андрей Болконский понял, что все в мире суета. Люди ничтожны, а космос вечен. – И при чем здесь, объясни, пожалуйста, космос? – Я имел в виду небо. – Так и говори, значит – небо. А то выдумал космос какой-то. Прозвенел звонок на перемену. Мой спасительный звонок. Все в классе начали вставать, но Клара Ивановна тоже встала и прикрикнула на них: – Звонок для учителя. Сели все. И тихо. Пусть Самохин продолжает. Я не знал, что еще сказать. – Переломный момент, – прошептала Вика. – Это был для Андрея Болконского переломный момент. До боя он хотел славы, а после переосмыслил свою жизнь. – Ну? Это все? – спросила Клара Ивановна. – Отпустите нас, пожалуйста, – попросила Женя. – Завтра же выходной. – Да, точно, – Саша Соколов кивнул. – Пусть Самохин отвечает, а мы пойдем. – Нет, – Клара Ивановна хлопнула рукой по столу, и я испугался, что от такого удара ее старые кости могут сломаться. – Мы будем тут сидеть. Скажите спасибо Алексею Самохину, который всех задерживает. – Я уже рассказал основное. – Да? Я вижу, учиться ты совсем не хочешь. Не читаешь произведения. – Я все читаю. – Да? Что-то не видно. – Я все читаю, – повторил я, посмотрев на часы (14:24). – Просто я не всегда понимаю мотивацию персонажей. Они кажутся мне странными. |