Онлайн книга «Тайна графа Эдельмута»
|
— Это не конфеты, — сказал колдун. — Это сильный яд моего собственного сочинения. Помните, скончался Маркус фон Грубе — ваш бывший вассал, граф, из замка Залесом? Ах, нет, вы не можете помнить, вы были тогда уже пеночкой… — Шлавино вздохнул. — Так вот, причиной кончины несчастного послужил этот самый шарик. А замок Залесом я отдал моему Упырю. Черный шарик медленно покатился по столу. — Почему я показал вам растворяющуюся конфету — потому что она и этот шарик сделаны на основе одного и того же вещества. Шариков у меня осталось всего три — и я решил их поберечь. Не беспокойтесь, он растворится точно так же — не оставив ни запаха, ни цвета… Итак, яд растворится мгновенно. Мы не будем знать, в каком из бокалов он есть. Лишь один из четырех бокалов останется без яда. — Мы не будем знать, какой именно, — кивнул Бартоломеус. — Совершенно верно! — подпрыгнул Шлавино. — И вот поединок начинается: вы, граф, берете один бокал, я — второй… А там уж судьба рассудит, кому повезло, а кому… — Позвольте, граф, а если обоим нам достанется вино с ядом? Шлавино важно кивнул. — Одно из двух: или обоим нам достанется бокал с ядом, или одному все же повезет. В любом случае то будет, — тут он торжественно простер руки к каменному своду лаборатории, — будет решением Высших Сил. — Туманно все это, — заметил Бартоломеус. — Я предпочел бы честный поединок на мечах. — Увы, — печально улыбнулся Шлавино, — как я уже говорил, в моем замке способы поединков выбираю я. Ну? Начнем? — Один важный вопрос, — нахмурился Бартоломеус. — Кто будет наливать вино в бокалы и бросать в три из них ад? — Вопрос серьезный, — покивал Шлавино, закрыв глаза. — Сие действо необходимо произвести в полном одиночестве. Естественно, это не должен быть один из нас… И, кроме того, совершенно необходимо… — Я не доверяю вашим слугам, — решительно прервал Бартоломеус, покосившись на стоявшего рядом — с носом, как маленький хобот. — Правда? — обиженно взглянул Шлавино. — В таком случае остается только один человек, которому вы должны доверять. — Кто же? — Наша маленькая Эвелина, — повернулся Шлавино к девочке. Это было неожиданно — как для Эвелины, так и для Бартоломеуса. Бартоломеус побледнел, а Эвелина еле устояла на ногах. — О, нет… — прошептала она, затрепетав. — О, нет!.. — И попятилась назад, к самой жаровне. — Как можете вы, граф, такое говорить? — вскипел Бартоломеус. — Чтобы девочка своими руками бросила смерть в бокал своего… своего отца? — Она будет думать, что бросает смерть в мой бокал. Вот и все. Не правда ли, крошка? — улыбнулся Шлавино. — Не говорите чушь! Если вино с ядом попадет мне, что будет чувствовать бедный ребенок… — Вы правы, — сухо отвернулся Шлавино. — Лучше предоставить весь процесс одному из моих слуг. Бартоломеус умолк. — О, нет! — горячо воскликнула девочка. — Нет! Я… я сделаю все сама! — Вот и отлично, моя дорогая, — засуетился Шлавино, — вот и отлично. Вот вам три шарика с ядом. Тут четыре бокала, а там бутыль. Погодите, ее откроет граф Эдельмут, ваши ручки не справятся… Так, так, хорошо… Подхватив под руку Бартоломеуса и сделав знак слугам, Шлавино направился к двери. Заметались тени по стенам, заскрипела дверь. Сквозь дверную щель донесся голос зловредного колдуна: — Мы покидаем вас ненадолго, дорогая, мы вернемся через четверть часа! Надеюсь, за это время вы управитесь… Дверь захлопнулась. Проскрежетал ключ в замке. Эвелина осталась одна — наедине с бутылкой вина, пустыми бокалами и… * * * Три шарика с ядом лежали на столе, блестя матовыми боками. Эвелина дрожала как хвост у овечки. Ей становилось дурно от одной только мысли, что она может оказаться причиной смерти отца. Но также противна была ей и мысль стать причиной смерти Шлавино. Что делать? Глаза девочки наполнились слезами. — Что делать, Пресвятая Дева? Помоги мне! В отчаянии застыв посреди комнаты, Эвелина оглянулась. Полки, заставленные склянками… вот дверь, ведущая в комнатку с гомункулюсами… вот жаровня, вот клетка, в которой… Воспоминания поползли на нее, как тени. Страшные картины, одна за другой, вставали перед ней. Вот граф-колдун — протягивает паучью конфету: «…Славные были паучки. Нарочно подобрал самых крупных и мохнатых. Будешь бегать по стенам, шевелить лапками: пык, пык, пык, пык… Ты уже выбрала, где будешь плести паутину?» Шипит гневно, маша крыльями, принцесса Розалия в углу… Эвелина невольно взглянула на пустую клетку. И вздрогнула. Там что-то шевелилось! Что-то проползло по толстым прутьям клетки… перелезло на железную миску с большим куском желтой серы… затопало маленькими ножками по краю стола… — Пресвятая Дева, спаси и помоги! С визгом полетел в край стола медный ковш. Ударился с грохотом — отлетел в стену — прозвенел по полу… Тишина. Лишь — з-з-з-з-з!.. — на полу крутилась, извиваясь, зеленая муха. Похоже, у нее было пришиблено крыло, или лапа… Уфф!.. Облегчение. Эвелина медленно выдохнула. Всего лишь муха! И вернулась взглядом к бокалам. Время идет. Четверть часа, сказал граф Шлавино. Прошло уже Бог знает сколько… Хочешь не хочешь, но надо действовать. — О, Пресвятая Дева, что мне делать? Чувствуя в себе потребность перед важным делом помолиться — как учили в монастыре Святых Пигалиц — девочка поискала глазами распятие на стене… М-да… Хотя бы изображение какого-либо святого… Не найдя ни того, ни другого, она с отчаянием повернулась к столу. З-з-з-з-з!.. — жужжала муха на полу. Странно, однако: разве бывают мухи в такое холодное время года? Вздохнув, Эвелина взглянула на четыре злосчастных бокала. Сложила ладони. Закрыла глаза… Губы еле слышно зашептали: — Пресвятая Дева! Помоги мне и наставь на путь истинный.. З-з-з-з-з! — зудила муха на полу. Молитва придала девочке новых сил. Во всяком случае, она легко подняла тяжелую бутыль. Багряно-красное вино заструилось в бокалы: первый… второй… третий… четвертый… Ожидая своего часа, на столе возле вазочки с разноцветными сахарными шариками лежали три ядовитых. Решительно протянув руку, Эвелина бросила — Ппык! Шшш… Ппык! Шшш… Ппык! Шшш… — один за другим в вино. З-з-з-з-з! — отчаянно дрыгала муха ногами на полу. |