Онлайн книга «Кошки ходят поперек»
|
– Вообще все это не нужно, – сказал я. – Все это тупо, все это бред. Лара нас и так никогда не вломит, я это точно знаю. Если ей это надо было бы, она давно бы это сделала. Я ей доверяю. Я ей верю. – А я не верю. Как можно доверять человеку, который валится в обморок при виде синего камня? Это же патология... – Чего?! Я остановился. – Синего камня. Здоровенный синий булдон. На яйцо еще похож. Ты у нас, иван, вроде бы по яйцам большой спец, ты должен разбираться... – Синий камень?! – Ну да, – кивнул Шнобель. – Синий. Камень такой, в форме яйца. Уникальный, типа, булыжник, рядом с этим, с неандертальцем. Некоторые считают, что это даже метеорит такой, с Марса свалился. – Он там, на выставке?! – Ну да, был... Она разглядывала сначала волосана, потом увидела эту каменюку, и сразу хлобысть! Я и говорю, разве можно такой девчонке доверять? Она нас всех вломит, вломит, иван, поверь мне. – Мне надо уйти, – сказал я. – Давай потом поговорим, а? Но Шнобель снова поймал меня за рукав. – Ты куда? – Говорю, мне надо. – Тоже на камень хочешь посмотреть? Да что вы такие каменщики-то с Ларой, вы что, в секцию каменотесов записались? Только ничего в этом камне нет, камень как камень... Я вдруг подумал, что не стоит заострять внимание Шнобеля на этом синем камне. Шнобель умный, начнет интересоваться, залезет в Интернет и наверняка что-нибудь интересное разыщет. А это совсем ни к чему. – Мне надо к Гобзикову, – сказал я. – Куда?! – сморщился Шнобель. – К Гобзикову... Мне вдруг стало стыдно. За то, что я постеснялся Гобзикова. Я подумал, что это довольно мерзко, стыдится человека. Пусть даже Гобзикова. Стыдно и недостойно себя. Поэтому я повторил твердо: – Хочу сходить к Гобзикову. – Ты?! К Гобзикову? – Шнобель остановился. – Ты хочешь сходить к Гобзикову?! – Да. Некоторое время мы шагали молча, все ниже спускаясь к воде, так что был слышен ее запах и чувствовался холод. – А ты Ларе нравишься, – неожиданно сказал Шнобель. Я промолчал. Мало ли чего разные оверлогеры болтают. – Ты ей нравишься, говорю, – повторил Шнобель. – С чего ты взял? – С того. Я-то знаю. Помнишь, у меня пятерня была на морде? – Ну? Мне стало неприятно в животе. Так всегда бывает перед плохой новостью. Тянущее тупое чувство, я даже немного ускорил шаг, мне совершенно не хотелось услышать то, что сейчас должен был услышать. – Ты знаешь, почему у меня ладонь была на морде? Я просто к Ларке подкатывался. Ты чего-то там тормозил, я подумал, может, мне стоит подкатить. А чего? Указка, конечно, девушка достойная, но я ей в верности не клялся. А Лариска такая... интересная, я тебе говорил уже. Я подошел, ну и это... Короче, прострал руки... Шнобель захихикал и даже засмущался типа. – Я, значит, руки, а она мне по морде! Хорошо хоть, нос не сломала. И поэтому я могу заключить, мой дорогой Кокос, что она на тебя эндэ. Неровно дышит. Хи-хи-ка... Я молчал. – Да... – мечтательно протянул Шнобель. – Она, конечно, занозная, Чепрятков на нее глаза положил, я тебе уже доносил. Конечно, плохо будет, если Чепрятков прорвется, эта мразь... – Ты сам мразь, – тихо сказал я. Вдруг. Взял да и сказал. Почему-то. – Ну да, мразь, мразь... – согласился Шнобель. – Только ты... – Ты не понял, Шнобель. Ты мразь. – Ты чего, Кокос? Шнобель удивился и даже как-то разобиделся, что ли. – В третий раз повторю тебе, Шнобель, – ты мразь. Пошел отсюда. И я от души пнул Шнобеля под зад. Вот так вот. Треснул Шнобеля под зад. Тупо, по-детски, наверное, но мне было даже как-то приятно. Я хорошо пнул, с душевной энергией, чтобы больно было, чтобы Шнобель подскочил, кутюрье поганоидный. И Шнобель подскочил. И завопил: – Ты чего?! Испуганно и с ненавистью. – Из-за этой девки? Я снова попробовал пнуть Шнобеля, однако в этот раз Шнобель увернулся. – Она просто дешевка, – злобно выплюнул Шнобель. – Строит из себя недотрогу... А сама только и думает... – Завались! – Ой-ой-ой! – Шнобель рассмеялся. – Мы, типа, ревнуем! Я не могу, какие страсти! Шнобель смеялся всем туловищем, все его примочки и штучки гремели и позвякивали. Колокольчики. Не люблю колокольчики. И при чем здесь ревность? Я ни к кому не ревную, я вообще холоден, как альпеншток, просто стал уставать от гадов гадских. – Ты урод, Шнобель, – сказал я. – А ты такой же, как и эти! – визгнул Шнобель. – Ты тоже дешевка! Связался с говном... а вообще какая прекрасная тройка! Урод, психопатка и дурак! Ты дурак, Кокос, дурак! А знаешь, я тебе нагнал, что ты ей нравишься! Ей нравится этот уродец! Гобзиков! Ты знаешь, красавицам всегда нравятся чудовища! Это такие болезненные страсти... – Завались. – А чего завались? Чего завались?! Я, между прочим, видел... Шнобель резко замолчал. – Что ты видел? – Я подступил ближе. – Ничего... Шнобель разводил меня. Как в какой-нибудь голливудской комедии. Он резко замолчал, чтобы вызвать мой интерес. Я понимал, что Шнобель меня разводит, причем дешево разводит. Это меня бесило, но не развестись я не мог. Не мог не развестись. – Что ты видел?! – Я схватил Шнобеля за лацканы его дорогой куртки и прижал к парапету. – Что? – Я видел, как они целовались. Гобзиков и Лара. Я понимал, что Шнобель врет. Что он специально это говорит. Чтобы я сорвался. – В парке, – продолжал Шнобель. – У них любовь, а ты дурак, бегаешь там, как собачка. Они тебя используют, им просто нужен богатый лох. Может, они тебя даже грабануть хотят... Все было плохо. Очень плохо. – Не расстраивайся, Кокос. – Шнобель перешел на шепот. – Давай знаешь что сделаем? Давай скажем, что это они Автола шлепануть хотели? Вместе. Гобзиков и Лариска. Так им, не будут целоваться! Ты из-за нее Мамайкину почти бросил, а эта дрянь с Гобзиковым... Это было уже совсем плохо. – Врешь. – Не вру. Они целовались, аж пар из ушей валил! |