Онлайн книга «Орли, сын Орлика»
|
– Тогда скажи, чтобы незнакомец убирался прочь. – Он очень настаивает на свидании, мой господин! Настаивает? Ничего себе… Между прочим, неожиданный визитер должен был предоставить главному тюремщику какие-то убедительные доказательства относительно своего права увидеться с узником – иначе Али даже докладывать не стал бы о нем. Что же все это значит? Гетман бросил исподлобья хмурый взгляд на главного тюремщика и продолжил расспрашивать: – Ты знаешь его? Видел хоть когда-нибудь прежде? – Нет, мой господин, я вижу его впервые в жизни. – Кто же он такой? – Иностранец. – А как назвался? – Капитаном гвардии его величества шведского короля Густавом Бартелем, мой господин. «Шведского короля!» – сладким отголоском откликнулось в измученном сердце пленника. Еще бы, ведь в Швеции, в далеком Стокгольме, находится его семья и все казаки, верные слову, данному еще покойному Ивану Мазепе! Хотя, с другой стороны… Да – вполне возможно: это ловушка! Его и горемычной Украйны вороженьки совсем, совсем не глупы! Они знают, каким образом и на чем можно обмануть многолетнего пленника. Осторожно, Пилип, осторожно… И гетман сдержанно спросил начальника охраны: – А может, ты хотя бы что-то слышал заранее о визите этого капитана? – Не слышал, мой господин, клянусь Великим Аллахом! – Точно? – Как можно, мой господин?! Так, похоже, тюремщик не врет. Да и зачем ему лгать? Ведь за пленника он головой отвечает, и если с гетманом хоть что-то случится – и сам Али, и все его янычары умрут или на кольях, или в кипящем масле. – Ты знаешь, откуда этот капитан взялся в Салониках? – Как он утверждает, прибыл буквально только что. – И сразу пожелал увидеть меня? – Да, мой господин, сразу, едва лишь прибыл. А может, это никакая не ловушка?.. А вдруг это настоящий посланец от любимой его женушки или кого-то из деток?! А он еще раздумывает, колеблется!!! Хотя… Нет-нет, все же надо быть более осмотрительным. И пленник сказал: – Хорошо, я приму этого Густава Бартеля. Только не наедине, а… – Конечно, мой господин, конечно! Я и еще двое янычар будем вместе с вами, иначе нельзя. Али вежливо поклонился и вышел прочь. Пилип замер посреди просторной комнаты. Однако невольно подался вперед, едва лишь сопровождаемый янычарами и главным тюремщиком шведский капитан переступил порог комнаты. – Имею честь отрекомендоваться: Густав Бартель, гвардии капитан его величества, – сказал визитер, одновременно вежливо кланяясь. Но не дослушав, гетман лишь махнул тюремщику рукой и растроганно пробормотал: – Оставь нас с этим человеком наедине. И ты, и твои воины. – А не слишком ли вы, господин мой!.. – повысил было голос Али. – Оставьте нас вдвоем, прошу! – теперь и Орлик повысил голос. Хотя уже давно, казалось бы, смирился с положением арестанта. – Как же так, мой господин?! Наверное, в мыслях своих несчастный Али уже видел себя насаженным на длинный кол или погруженным по шею в кипящее масло. – Господом Богом клянусь и своей казацкой честью, что ни я, ни мой нынешний гость не станем предпринимать никаких шагов, направленных на нарушение моего нынешнего статуса. Можешь не бояться этого. Гетман истово перекрестился. – Хорошо, как мой господин пожелает, так пусть и будет. ![Иллюстрация к книге — Орли, сын Орлика [i_002.jpg]](img/book_covers/065/65092/i_002.jpg "Иллюстрация к книге — Орли, сын Орлика [i_002.jpg]") Али обернулся к янычарам, махнул рукой, и тюремщики вышли прочь. Едва лишь двери за ними затворились, как Пилип Орлик бросился к гостью, крепко обнял его, трижды расцеловал и сказал растроганно: – Ну, вот я и дождался наконец-то свидания с родным человеком! – Здравствуйте, отец! – Григорий! – Отец! – А почему это мы стоим?! Ты же, наверное, притомился с дороги… Они зашли в глубь комнаты и уселись на подушки дивана. Гетман отодвинулся подальше и, прищурив глаза, принялся рассматривать сына. Совсем взрослым уже стал… Господин капитан шведской гвардии Густав Бартель… – А что это, Григорий мой дорогой, за лицедейство? Отчего ты настоящим именем не назвался? Ты же к отцу родному шел, не к чужому. – Ваша правда – к отцу. Но ведь через чужих людей! – Это люди султана Ахмеда… – Да, знаю. Тем не менее, все же следует быть поосторожнее. – Даже с ними? – Или забыли вы, отец, о печальной судьбе Войнаровского? – Разумеется, сынок, я все помню… – вздохнул гетман и прибавил уныло: – И понимаю твою предусмотрительность. Да, сынок, жадность человеческая не знает границ, и хоть как эти янычары ни боятся своего султана, даже они не откажутся от горстки золота в обмен на любые сведения о неожиданных гостях заключенного в Салониках казацкого гетмана. Ты прав, сынок, прав… Некоторое время они молчали. – Но не печальтесь, отец! – Григорий вдруг оживился. – Похоже, наша звезда всходит на небосклон и в ближайшее время все может измениться к лучшему. – Что ты имеешь в виду, Григорий? – Известно ли вам, что происходит сейчас в новой имперской столице московитов – в Санкт-Петербурге? – Думаю, ты и сам прекрасно понимаешь, что человек в моем положении… – начал было гетман. Не дослушав, Григорий кивнул и сказал: – Так вот вам, отец, отрадная новость: четыре месяца назад император Петр II умер от оспы. – Да что ты говоришь?! – от неожиданности Пилип Орлик аж подскочил. – Вместо него на престол взошла Анна Иоанновна. Понимаете ли, что такой ход событий означает приближение сладкого мига освобождения нашей родной Украйны из московских объятий?! Гетман стоял некоторое время с окаменевшим лицом, схватившись за сердце, неистово колотившееся в груди, потом медленно опустился на диван и произнес непослушными губами: – Насколько я понимаю, именно с этой доброй вестью и связано твое появление здесь, в султанских владениях… – Правильно понимаете, отец. – Итак, старая идея создания антимосковской коалиции… – Сегодня она кстати, как никогда прежде! – И тебе поручено… |