Онлайн книга «Орли, сын Орлика»
|
– Вы же нас выдадите! Опомнитесь, прошу, – шептал персиянин. И как ни сопротивлялся де Бруси, проклятый Дариуш оказался сильнее. Тем временем шум и гам на караванной тропе постепенно стихли. Но персиянин продолжал удерживать спутника в железных объятиях, пока вокруг не воцарилась тишина. Только тогда француз оставил убежище. Как и следовало ожидать, все кончилось отнюдь не в пользу купцов: на большом отрезке караванной тропы и по ее бокам были разбросаны трупы людей и животных. Ни одной живой души не осталось… Кроме них – двух трусов!!! Потрясая кулаками в воздухе, де Бруси набросился на персиянина: – Ну так как, месье трус, удовлетворены ли вы результатом?! – То есть? – спокойно переспросил Дариуш. – Неужели вы не видите, что натворили?! – Я натворил? Я?! Борода персиянина едва заметно вздрогнула, однако в тусклом лунном сиянии нельзя было разобрать, смеется он или просто удивляется. – Разумеется вы, кто же еще! – А мне кажется, это разбойники напали на караван, тогда как я всего лишь… – Вы, месье, помешали мне помочь караванщикам перерезать глотки этой сволочи! – Вы серьезно так считаете? – Абсолютно серьезно!!! Дариуш немного помолчал, обдумывая ответ, потом сказал осторожно: – А как же интересы Франции? – При чем здесь интересы моей родины? – У нас на Востоке есть такая притча: лучше быть живой собакой, чем дохлым львом [20]. – Ерунда! – Вовсе нет. Ведь живая собака может отогнать докучливых мух, кусающих ее, тогда как дохлый лев не может сделать даже этого. Хотя при жизни он был и храбрее, и сильнее собаки. – Ну, не знаю, не знаю, – де Бруси пожал плечами. – Но объясните, пожалуйста, каким образом живой пес и дохлый лев ассоциируются у вас с моей родиной? – Незадолго перед нападением головорезов вы так настойчиво напоминали мне о священной необходимости служения французской короне, что я невольно заслушался. Поэтому спрашиваю еще раз, что лучше: быть дохлым львом или живой собакой? То есть потерять голову посреди малоазийской пустыни во время ночной стычки с местными разбойниками – или остаться среди живых и продолжать преданно служить его величеству королю? – Да я бы этим негодяям… – Что именно вы сделали бы, интересно узнать? Продемонстрировали бы цвет вашей крови? В голосе Дариуша все-таки проскочили саркастические нотки, что отнюдь не понравилось разгоряченному французу. – Наоборот – проверил бы на них остроту своего клинка! Зато теперь! Теперь!.. – Теперь, месье де Бруси, вы имеете возможность продолжать свое преданное служение французской короне… вплоть до того момента, когда наши жизненные пути разойдутся окончательно. – Мне кажется, месье Дариуш, что вы слишком высокого мнения о собственной персоне. – Отнюдь. Просто в нужный момент рядом с вами не будет достаточно хладнокровного человека, который сможет удержать вас от ошибочного шага в никуда. – Ну, знаете! – Разве родители не научили вас в детстве обходить лишние препятствия, чтобы не сбиваться с главного – верного пути? Де Бруси уже и рот раскрыл, вновь собираясь упрекнуть персиянина, но тот его опередил: – А жертвовать менее значимым ради более важного научили? Этого француз уже не стерпел. Вытянувшись и с вызовом задрав подбородок, он спросил: – Скажите мне, сделайте такую милость: вы дворянин или нет? – Что вы имеете в виду? – Благородного ли рода вы, месье Дариуш? – процедил де Бруси сквозь зубы. Персиянин как-то загадочно улыбнулся и сказал: – Относительно французского дворянства, то вы должны понимать, что я не имею такой чести… – А как относительно вашего тамошнего? – То есть? – Ну, относительно вашей Персии? Вы достаточно благородны по тамошним законам? – Неужели вы собираетесь вызвать меня на дуэль? – вместо ответа изумленно спросил Дариуш. – А если даже и так?! – не выдержав напряжения, француз сорвался на вопль. – Драться на том самом месте, где ватага разбойников только что перебила всех до единого караванщиков… – Персиянин как-то невыразительно промычал, но сразу же сделался более серьезным. – В таком случае, месье де Бруси, вынужден напомнить о вашей роли в нашем походе. – Не понял? – Вам приказано сопровождать меня и стараться уберечь от любых неприятностей, а не самому становиться их источником. Разве нет? – Месье Дариуш!!! – Что? – Месье Дариуш! Видимо, ваша жизнь и в самом деле представляет высокую ценность для французской короны… – Поэтому я и стараюсь во что бы то ни стало уберечь свою голову для того, кому служу. И вам, де Бруси, советую вести себя так же. – Но ведь бросить в беде товарищей – это бесчестье! – Не менее бесчестно распоряжаться тем, что вам не принадлежит. – О-о-о! И как вы только смеете… – Смею, поскольку ваша жизнь принадлежит не вам. – А кому же тогда, интересно узнать? – Вашему правителю – королю Франции. Разве нет? И пока ошарашенный француз растерянно моргал, Дариуш направился мимо него к караванной тропе, небрежно бросив через плечо: – А если это так, тогда прошу помочь мне осмотреть место стычки. – Что вы собрались искать, если не секрет? – Ну, почему же сразу секрет… Персиянин остановился и снова поглядел на де Бруси немного насмешливо. – Во-первых, необходимо проверить, не осталось ли здесь живых: возможно, кого-то еще удастся спасти. А во-вторых, нам позарез необходимо решить проблему с водой… Де Бруси оставалось только присоединиться к Дариушу. Тщательные поиски в течение получаса безрезультатными не остались: в их распоряжении оказался приличных размеров бурдюк. – Ну что, месье Дариуш, теперь наконец-то отправляемся в путь? – Да, конечно. И все же едва француз сделал несколько шагов вперед по караванной тропе, как персиянин остановил его резким окриком. |