Книга Муссон, страница 171 – Уилбур Смит

Они неторопливо завершили обход рынка, потом небрежно вернулись туда, где стоял маленький человек.

— Он закован дважды, по рукам и ногам, — сказал Аболи по-английски. — И посмотри на его спину.

Том увидел на темной коже спины незалеченные рубцы.

— Его жестоко били, стараясь подчинить, но по глазам видно, что успеха не добились.

Аболи медленно обошел маленького человека, всмотрелся в его мускулистую фигуру и сказал что-то на языке, которого Том не понял. Раб никак не откликнулся. Том следил за его глазами и видел, что они остаются мрачными и непонимающими. Аболи произнес два слова на другом лесном диалекте. По-прежнему ни следа понимания со стороны маленького человека.

Том знал, что, кроме языка своей матери, которому Аболи обучил его еще в детстве, Аболи владеет еще десятком лесных наречий из глубины материка. Он снова перешел на другой язык. На этот раз маленький человек вздрогнул и удивленно посмотрел на Аболи. Ответил он одним словом:

— Фунди.

— Это его имя, — по-прежнему по-английски объяснил Аболи Тому. — Он из племени лози. Племя свирепых воинов. Его имя означает Посвященный. — Аболи улыбнулся. — Вероятно, он его заслужил.

Том принял приглашение работорговца выпить кофе — такова была обязательная часть цивилизованной торговли. Вскоре Том понял, что хозяину очень хочется избавиться от маленького, но свирепого товара, и умело использовал это свое преимущество. После часа переговоров работорговец в отчаянии вскинул руки:

— Мои дети умрут с голоду. Ты своей непреклонностью разоряешь меня. Ты пустишь меня по миру, но все равно — забирай его.

Когда Фунди, Посвященного, доставили на борт «Ласточки», Том вызвал кузнеца и приказал снять цепи с его рук и ног. Маленький человек растирал онемевшую плоть и изумленно оглядывался. Потом его взгляд обратился на запад, к туманным очертаниям земли, откуда его так жестоко вырвали.

— Да, — прочел его мысли Аболи. — Ты можешь попытаться бежать домой. Но далеко ли ты уплывешь?

Он показал на широкое голубое водное пространство.

— Там тебя встретят акулы, крупнее самых больших крокодилов, каких тебе приходилось видеть, с зубами, которые длинней и острей наконечников твоих стрел. Если они тебя не сожрут, я выловлю тебя и изобью так, что удары арабов покажутся тебе прикосновениями робкой девственницы. А потом снова посажу тебя на цепь, как животное. — Фунди вызывающе посмотрел на него, но Аболи продолжал: — Но если ты человек мудрый, ты расскажешь нам о земле, из которой пришел, а потом отведешь нас туда. И пойдешь не в цепях, а снова как воин, убийца больших слонов, гордый и свирепый.

Фунди продолжал смотреть на него, но его лицо невольно изменилось, а темные глаза расширились.

— Откуда ты знаешь, что я убийца слонов? Где ты научился языку лози? Почему снова предлагаешь мне свободу? Почему хочешь пойти в землю моих отцов?

— Все это я тебе объясню, — пообещал Аболи. — А пока не считай нас врагами. Вот, поешь.

Фунди умирал с голоду и съел до крошки предложенный рис и жаркое из козьего мяса — все, что поставил перед ним Аболи.

Постепенно еда в желудке и осторожные расспросы Аболи успокоили его, и он с набитым ртом начал отвечать.

Аболи переводил его слова Тому.

— Он не знает, насколько это далеко, потому что меряет расстояние не так, как мы. Но его земля далеко, во многих месяцах пути. Он говорит, что живет у большой реки.

Потребовалось немало времени на весь рассказ, но в следующие дни Фунди дополнял его подробностями и заинтересовал Тома описанием озер, могучих рек и гор, убеленных снегами, как старцы — сединами.

— Горы со снежными вершинами? — удивился Том. — В тропиках?

Фунди рассказывал об огромных стадах незнакомых животных, среди которых есть крупнее быков зебу, каких держат арабы, черных и чудовищных, с изогнутыми рогами, способных одним ударом разорвать брюхо льву.

— Слоны? — спросил Том. — Слоновая кость?

Глаза Фунди сверкали, когда он говорил о могучих животных.

— Они для меня что козы, — хвастал он перед Аболи и показывал мозолистые пальцы. — Меня зовут Фунди, великий убийца слонов.

Он вытянул руки, растопырил пальцы, потом десять раз сжал их в кулаки, потом снова растопырил.

— Вот сколько слонов сразил мой лук. Мои стрелы пробили им сердце. И все это были могучие самцы с бивнями длиннее этого.

Он встал на цыпочки и во всю ширину развел руки.

— Много ли еще слонов в той земле? — спросил Том. — Или могучий охотник Фунди убил их всех?

Когда Аболи перевел вопрос, Фунди рассмеялся и лицо его стало озорным.

— Ты можешь сосчитать травинки на великой равнине? Сколько рыб в озерах? Сколько уток в стаях, которые в сезон дождей затмевают небо? Вот сколько слонов в земле лози.

Том слушал эти увлекательные рассказы, и его возбуждение росло. Ночами он без сна лежал на своей узкой, жесткой койке, мечтая о диких землях, которые описывал маленький человек. Дело было не только в обещании богатства и выгоды; он хотел увидеть эти чудеса собственными глазами, хотел охотиться на могучих зверей, поглядеть на горы со снежными вершинами и побывать на берегах широких пресных озер.

Но тут полет воображения прерывали мысли о Дориане и Саре и о его обязательствах перед ними.

«Сара пообещала отправиться со мной куда угодно. Она не такая, как другие девушки. Похожа на меня. Тяга к приключениям у нее в крови. Но как быть с Дорианом?»

Он думал о Дориане столько, сколько не думал за все годы их разлуки. Мысленно он видел его таким, как в ту роковую ночь, когда подобрался к окну камеры на Флор-де-ла-Мар, — видел маленького беспомощного ребенка.

Трудно было покинуть колею, по которой много лет шли его мысли. Какой теперь Дориан?

Изменили ли его перенесенные им трудности?

«По-прежнему ли он мой младший брат или стал совсем другим человеком, иным, чем я знал?» — думал он и тревожился при мысли, что на месте Дориана может оказаться незнакомец. «В одном я уверен: так, как изменился Гай, он никогда не изменится. В нем по-прежнему будет огонь. Он захочет отправиться со мной навстречу новым приключениям. Связь между нами не слабеет. Я в этом уверен».

Похоже, он бросил перчатку к ногам богини удачи, потому что ответ пришел гораздо быстрее, чем он ожидал. На рассвете следующего дня маленькая грязная лодка отплыла от каменного причала и направилась туда, где стояла на якоре «Ласточка». Лодочник был еще в половине пистолетного выстрела от корабля, когда встал на корме и окликнул моряка на борту.

— Эфенди, у меня бумага от английского консула!

Он держал в руке документ и размахивал им.

— Становись рядом, — разрешил Нед Тайлер.