Книга ЛОРИНГ, страница 35 – Макс Ридли Кроу

— Как, это не твоя подруга? — изумился Джимм, балансируя между гневом и опаской.

— Посмотри на нее, дурак, — рассердилась Джулия, — разве ты не видишь, что перед тобой леди!

— Но… Как?… — он был на грани обморока. Внезапно проводник накрыл голову руками и запричитал:

— Помилуйте, господа! Я ничего не знаю, она ничего мне не рассказывала!

— В таком случае, подите прочь, — велела Илайн.

Поскольку Джимм замешкался, а у меня давно чесались руки, я не без удовольствия выставил его из квартиры и запер дверь на щеколду.

Илайн раздвинула шторы, впуская скудный дневной свет, бегло огляделась.

— У вас есть лекарства?

— Брат продал все, что у меня было, — призналась Джулия, устало опускаясь на спинку кресла. — Ничего, кроме киновари, он так и не раздобыл. Но хорошо, что не забывает, и перед отправлением экспресса успевает оставить немного хлеба да крупы.

— Зачем вы перебрались сюда? — спросила сыщица, закрывая крышку комода и садясь сверху. — Неподалеку от Бубенчиков есть община бывших работниц. Разве вас бы не приняли?

— Больных и там не любят, миледи, — хрипло засмеялась та, и стало видно, что у нее не хватает нескольких зубов. — К тому же… брат прятал меня. Но не помогло, раз вы нашли.

Я повернулся к Илайн. Она поймала мой взгляд и аккуратно спросила:

— А вас кто-то еще искал?

Джулия уткнулась в своё вязание. Петли у нее получались кривые, руки мелко тряслись.

— Неважно. Что вам нужно?

— Вы работали с благородными господами, собирающимися большой группой. Мы хотим знать, по каким дням проходили их собрания.

— Нет! — пронзительно воскликнула Джулия, и ее пряжа полетела на пол. Глаза безумно горели. Рот перекосился, — я ничего не помню, слышите? Убирайтесь!

— Успокойтесь, — Илайн выставила руку вперед.

— Убирайтесь, а то плюну! Моя слюна теперь как яд, слышите?! — она пошамкала губами, точно и впрямь собиралась исполнить свою угрозу. Илайн отшатнулась, и я встал между ними.

В мутных подслеповатых глазах Джулии мелькнуло удивление. Люди нашего с ней круга легко отличают своих от чужих. Вот и сейчас она никак не понимала, кто же я, и зачем пожаловал вместе с надушенной аристократкой.

— Плюй в меня, если хочешь. Я из такого дерьма вылез, что твоя зараза мне как роса.

Она растерянно раскрыла рот.

— Те господа, которых ты обслуживала, большие шишки, — продолжил я. — Знаешь? Сейчас их убивают одного за другим. Нам нужно понять кто.

Джулия хлопнула тонкими веками, и вдруг спрятала лицо в руках. Спустя мгновение комнату наполнили душераздирающие рыдания. Илайн тихо чертыхнулась, я же мог только надеяться, что своим заявлением не испортил и без того гнилую затею с допросом больной проститутки.

— Он и меня убьёт, — сквозь вой с трудом можно было разобрать слова, но услышанное произвело на нас такое же впечатление, как желтый блеск в кучке камней — на шахтеров.

Присев перед ней, я мягко взял ее за руки и развел их в стороны, открывая лицо. Заплаканная женщина посмотрела на меня из-под опухших век.

— Кто, моя хорошая?

— Это чудовище, — прошептала она, не моргая. — Я была там… В тот день собрание окончилось раньше, остался только сквайр Вирджиль вместе со сквайром Чейзом. Они часто задерживались.

Пилс будет в восторге. Грязные игры высшего общества во всей красе. По словам Джулии, ее обязанностью было развлекать благородных джентльменов песнями и танцами. А вот после собрания некоторые из них оставались с ней, доплачивая отдельно. По мнению прогрессивных новаторов, использование для любовных утех одной и той же девушки сближает, к тому же является вызовом обществу и подчеркивает их противостояние закостенелой морали.

Как по мне, больше толку было бы не от интрижек за закрытой дверью, а от речи во всеуслышание на площади, но я ведь не политик.

Как говорила Джулия, Вирджиль и Чейз оставались вместе, устраивая вечерок на троих, и в этот раз все было так же.

— Я вышла, потому что меня… мне стало нехорошо, — продолжала Джулия после небольшого отступления. — Я еще не знала, что больна. В ванной было слышно, как они спорили.

— Вирджиль и Чейз?

— Так я думала. Потом голоса стихли. А когда я вернулась, то увидела одного только Вирджиля. Он казался недовольным, сердитым. Он схватил меня и стал обвинять в том, что я его чем-то заразила. Называл ужасными словами и даже ударил. Такого прежде не случалось. Он потребовал, чтобы я добыла для него лекарство.

«Конечно, потребовал, ублюдок, — подумалось мне. — Какой же достойный мужчина захочет идти к лекарю и заявлять о том, что подцепил сифилис?»

Джулия всхлипнула.

— В ту же ночь я купила мазь и повезла ему.

— Вас впустили в дом? — спросила Илайн. Ее вопрос был понятен: если кто-то из слуг видел Джулию, но умолчал, это подозрительно.

— Нет, мы условились со сквайром Вирджилем, что он будет ждать в кабинете на первом этаже, а я постучусь в окно.

Девушка замолчала и снова заплакала, но я все еще держал ее руки, и она давилась слезами, продолжая говорить:

— Окно было приоткрыто, и я заглянула внутрь. Вирджиль… он сидел там, на стуле, связанный. И возле него был тот монстр. Огромный, просто гигантский! Он вставил в горло Вирджиля шприц и что-то вливал ему.

Илайн подалась вперед. Похоже, слова девушки никак не увязывались с картиной, которую представило следствие.

— И вдруг он обернулся. Я убежала, — Джулия посмотрела на меня, опухшая от слез. — Это чудовище видело меня, понимаете? А потом… узнала, что Вирджиль мертв.

Я отпустил ее. Илайн протянула девушке платок, и та с благодарностью приняла его. Я знал, что она не высморкается в чистый шелк. Возможно, эта тряпка — лучшее, что когда-либо касалось кожи Джулии.

* * *

— Дьявол раздери! — выдохнула Илайн вслед повозке, которая прокатилась мимо нас.

Это была четвертая карета, проезжающая прочь, пока мы шли вдоль улицы по направлению к Карьеру. Туман понемногу развеивался, зато дождь усилился. Напрасно сыщица настаивала, чтобы Вудроу уехал, тот был прав: поймать извозчика сегодня просто невозможно!

Мы не общались с тех пор, как покинули дом Джулии, и вот, вконец потеряв надежду доехать со всеми удобствами, леди Коллинс взяла меня под руку и с достоинством распрямила плечи, будто дождь ей был нипочем.

По словам Джулии, «Прорыв» собирался в «Бубенчиках» по четвергам. На встречах присутствовало не все полсотни человек, а только костяк, который еще со студенческих времен создавал это движение. Несмотря на смерти товарищей, они могут продолжать встречи, не связывая произошедшее со своей деятельностью. Наверняка Вилсон решит всё проверить.