Онлайн книга «Владычица Рима»
|
Авесу, уже хорошо хлебнувшему вина, не надо было повторять вызов дважды. Если бы Урл не вцепился в плечо своему молодому другу, тот бы одним прыжком перескочил через стол. Удерживая юношу, воин успел воскликнуть: – О, могущественный и великодушный повелитель наш, дозволь перед лицом твоим гостям твоим показать силу и ловкость свою! Авес на мгновение замер, но, увидев, как благосклонно кивнул Эвхинор, тут же оказался в центре зала. Лицо юноши осветила очаровательная улыбка, придавшая его лицу что-то лисье. Улыбку дополнили негромко сказанные слова: – Наконец-то я вышибу из тебя дух, красавчик. Валерий вышел из-за стола, отбросил плащ, встал перед противником, играя мускулами: – Осторожней, варвар. Смотри, как бы тебя еще раз не придавили. Авес сорвал с себя и швырнул на каменный пол плащ, расстегнул пояс, стянул через голову богато вышитую рубаху. Сложен он был не хуже римлянина. Атласно-белая кожа обтягивала жесткие переплетенные нитями сухожилий мышцы и, хотя грудная клетка его была не столь широка, хрупким рядом с противником он не выглядел. Услышав шорох, Валерий чуть повернул голову: слуги раздвигали переднюю стену шатра. И тут Авес бросился на него. Они сцепились, ломая друг друга. Валерий рассчитывал на свою опытность, на знание приемов борьбы, но Авес оказался достойным противником. Рывки его были непредсказуемы, быстры и очень сильны. Чуть поддавшись и дав римлянину сосредоточиться на одном усилии, он тут же молниеносно подсек его. Валерий извернулся всем телом, и они вместе полетели на пол. И опять Авес оказался быстрее – вывернулся наверх. Всей опытности Гальбы хватило лишь на то, чтобы не упасть разом на спину, а встать на борцовский мостик. Он отчаянно сопротивлялся, лишь бы не коснуться лопатками пола, рванулся изо всех сил и… Теперь Авес не удержал сильное, гибкое тело римлянина. Валерий свободен. С полминуты они кружили, не решаясь сойтись. На этот раз первым в схватку бросился Валерий. Римлянину не хотелось верить, что несколько лет занятий ничего не стоят и что во всем, чему его обучили, не найдется приема, неизвестного варвару. Годами оттачиваемая техника борьбы и на этот раз пересилила ловкость и быстроту. Вторая схватка длилась несколько секунд. Оторвав противника от пола, Валерий далеко швырнул его от себя. Авес ударился спиной о плиты, да так и остался лежать. Гальба огляделся, – все молча следили за ним. Точь-в-точь, как тогда, на дневной стоянке в лагере варваров, когда он обыгрывал в кости Воцеса. Тишину нарушил слабый стон. Валерий оглянулся. Авес медленно приподнялся, сел, обхватил голову руками: «Крепко!». Валерий помог ему встать. Несколько вялых, поощрительных выкриков захлебнулись сами по себе, на середине. И тут, неожиданно для всех, Авес вздернул вверх руку своего соперника и сказал громко и твердо: – Слава первому! Слава победителю! Вопль, последовавший за его словами, оглушил самих кричавших. Воины вскакивали со своих мест и громко славили ловкость и силу римлянина, мужество и справедливость Авеса. Глядя на них, поднялись и царедворцы, и последними – римляне. Когда крики начали стихать, Эвхинор поднял руку, требуя тишины. Авес, не выпуская руки Валерия, потащил его к трону повелителя, первым преклонил колено, но, коснувшись камня, тут же выпрямился. Валерию осталось только повторить его движение. Сейчас римлянин был готов восхищаться варваром: его выдержкой, решительностью, самообладанием, быстротой мысли. Авес проиграл борьбу, но первый все равно он. За таким командиром воины пойдут куда угодно. – Мы восхищены силой и отвагой наших гостей, – заговорил царь. – И хотя перед борьбой мы не назначили награду победителю, мы, не желая, чтобы гости наши сожалели о своей нерасчетливости, жалуем их нарядной одеждой, а победителю дарим коня! На этот раз первым коснулся коленом пола Валерий, но Авес в долгу не остался. Оскалившись, он шепнул Гальбе на ухо: – Римлянину не придется возвращаться домой пешком и в одном плаще. – Не боишься, что я тебя еще раз вызову и ударю об пол? – Нет, римлянин. Дважды на одну уловку я не попадаюсь. Пока слуги облачали их в подаренные царем одеяния, Валерий спросил: – Кто твой отец? Должно быть, он очень знатного рода. В тебе чувствуется порода. Авес улыбнулся своей «лисьей» улыбкой: – Пастух при породистых царских стадах, а потом – воин. Один из тех двухсот, взятых вами в плен после битвы в Черной долине и тут же распятых, – мой отец, моя порода. Когда я услышал о том поражении, то бросил стадо и поспешил к месту казни, но не успел. Отец уже умер. Тело его мне, правда, отдали. Точнее – продали. – Ты достойно отомстил за него. Авес посмотрел на Валерия, усмехнулся снисходительно: – Я не мстил, римлянин. Я защищал родину. – И когда резал пленных? – Ах, вот ты о чем?! Не знаю, что за дурь нашла на меня тогда. Просто морок. Перед тем боем мы сговорились не брать пленных вообще. Хочешь совет, римлянин? Никогда не бросай оружия и не верь в милость победителя, если у тебя за спиной кресты Черной долины, а на руках кровь замученных отцов. – Я запомню твой совет. Но что ты скажешь о глазах и улыбках прекрасных принцесс у тебя за спиной? Авес скосил глаза, улыбнулся весело: – Такое за спиной оставлять тоже не стоит. Рискнем? Валерий отрицательно покачал головой: – Нет, там Лиина. – Здорово она запугала тебя! – Не пристало недавнему рабу садиться за один стол со знатнейшими женами и девами, – невозмутимо отпарировал насмешку собеседника Валерий. Слуги закончили облачение, и Эвхинор обратился к победителю: – Как твое имя, римлянин? – Валерий Цириний Гальба, великий царь. – Ты из знатного рода? – Из очень знатного, великий царь. – Садись рядом со мной, Валерий Цириний Гальба. – Благодарю за честь, великий царь. – Я вижу, – перенес Эвхинор свое внимание на второго воина, – бесстрашного Авеса влекут прекрасные глаза? – Да, повелитель. Если бы великий царь дозволил… – Дозволяю. Авес ушел, а Эвхинор обратился к Валерию: – Род Гальба… Я что-то не припоминаю такого… Никогда не слышал… – Это ответвление фамилии Сульпициев, – с вежливой невозмутимостью ответил Валерий, догадываясь, что Эвхинор усадил его рядом вовсе не для того, чтобы узнать его родословную. – Да, да. Сульпициев. Это очень знатная фамилия. А твоя мать… – царь сделал вид, что вспоминает. – Мумия Ахаика, – столь же ровно подсказал ему Валерий. – Она умерла. |