Онлайн книга «Адмиралы мятежных флотов. Морская коллекция»
- Вы приглашали меня в гости? Я растерянно отступил, не зная, верить ли в счастливое чудо или ожидать подвоха. - Я к вам на минуту… Там в машине меня ждет муж. Мы заехали заказать летнюю шляпу. Тут у вас в первом этаже замечательная мастерица фрау Гуммерт… Только потом, когда Тереза исчезла, я понял, что всю эту поездку за шляпой она устроила лишь ради того, чтобы подняться ко мне, увидеть меня! О, Боже, она и меня пыталась уверить, как и мужа, что приехала сюда именно за шляпкой, а заглянула ко мне случайно, по пути. Истинная дама, она даже в этом отчаяннейшем порыве пыталась соблюсти правила приличия. А что же я? Вместо того чтобы отдать должное подвигу ее сердца, я, как последний осел, стал расхваливать продукцию фрау Гуммерт и выражать одобрение тонкому вкусу Терезы. Может, она приняла все это за насмешку? Может быть, ей почудились нотки иронии? Нет, нет…Она сказала, что в следующее воскресенье непременно заедет к фрау Гуммерт за шляпкой и, может быть, покажет, что получилось. Я успел лишь поцеловать ей руку. Хотя, наверное, можно было позволить большее. Но она и так была слишком взволнована для того, чтобы возвращаться в машину после визита к шляпнице. О фрау Гуммерт! Да ниспошлет Господь вашему скромному ателье вечное процветание и подобных заказчиц! Но сколь мучительно и сколь томительно было ждать следующего воскресенья! И когда оно наконец настало, я не находил места в квартире, подбегал к окну на всякий звук мотора. Не она… Не она… Не она… В этот раз я вознамерился поцеловать ее в губы. Сколько бы времени ни отпустил нам случай, я поцелую ее так, что не понадобится никаких слов… Было готово все: шампанское, розы, шоколад. Было продумано все, что я скажу ей - и прочту. Костюм мой приведен в идеальнейший порядок. Никогда я еще не был так тщательно выбрит, надушен, причесан… Увы, она не приехала… Я ломал голову над тем, что могло произойти. Полковник Волькенау разгадал хитрость Терезы? А может, сама не захотела больше рисковать? Может быть, все же обиделась на мой нелепый прием? А может, с ней что-то случилось, она заболела? Наутро я не выдержал и позвонил в лазарет. Конечно же, трубку взял Розеншталь, этот цербер чужих жен! Изменив, насколько мог, голос, я попросил фрау Волькенау. - Кто ее спрашивает? - последовал иезуитский вопрос. - Кузен. - По личным делам звоните ей домой, а не на службу. Когда идет великая война, никто не вправе загружать государственные линии связи пустопорож… Я нажал на кнопку отбоя. Наверное, я не самый бездарный разведчик на свете. К вечеру возник дерзкий план… За час до закрытия шляпного ателье я заглянул к госпоже Гуммерт, милой седенькой старушке, и спросил, не готов ли заказ фрау Волькенау. - Он давно уже в упаковочной коробке. - Ваша клиентка попросила меня передать деньги за работу и доставить заказ на дом. Фрау Гуммерт отыскала бланк заказа. Пока она водружала на нос пенсне, я успел прочитать адрес заказчицы: Набережная реки Прегель, дом 10, квартира 10. Расплатившись и взяв коробку со шляпкой, я нанял извозчика. Дом, в котором живет возлюбленная, - особый дом. Стены, которые укрывают твою любовь, - особенные стены. Особенно все, что ведет к ним: двор, ступени, перила… Дом, в котором она жила, выстроенный во вкусе «югендштиля», выходил своим замысловатым фасадом на предмостную площадь. Подъезд по старинному обычаю был украшен какой-то каменной фигурой. Но я пронесся мимо, не замечая уже ничего. Перед дверью с фарфоровым номерком «10» во втором этаже я перевел дух. «Ты ничем не рискуешь, - сказал я себе. - Откроет дверь полковник, передашь картонку как посыльный ателье. Откроет она…» Открыла она, изумленно распахнув глаза. Я вступил в прихожую, обвешанную охотничьими трофеями и зеркалами. - Фрау Гуммерт прислала вам ваш заказ, - сказал я бесстрастным тоном. - Он давно уже готов. - Кто там, Тереза? - спросил резкий мужской голос из приоткрытой гостиной. - Посыльный из ателье. Мы понимали друг друга с полувзгляда. Губы ее дрогнули в легкой улыбке, и она укоризненно покачала головой. - Но это не мой заказ! - сказала Тереза, даже не раскрыв коробки. - Вы перепутали. Передайте фрау Гуммерт, что я приду за ним завтра после работы. Тереза легонько подтолкнула меня к тяжелым дубовым дверям, и там, обернувшись, на прощание я успел коснуться губами жаркого венчика ее губ. Вышел не сам поцелуй, а только его нежная завязь. Но с меня и этого было довольно. Я летел по улочкам, как гимназист, которому объявили о каникулах, размахивая картонкой… Назавтра я с трудом отпросился из чертежной на час раньше. И весь час в ожидании ее шагов расхаживал по комнате, как тигр по клетке. Думая о ней, предвкушая ее как некое вожделенное, обжигающе-стыдное и счастливое лакомство. Лучшей музыкой мира была дробь ее каблучков по деревянным ступеням. Я распахнул дверь и схватил ее с порога - весеннюю, благоуханную, желанную, гибко-податливую. - Почему ты не приехала в прошлый раз? - спрашивал я, покрывая быстрыми поцелуями шею ее и щеки. - Я боялся за себя… - Просто у Вилли сломалась машина, - смеясь, уклонялась она от главного поцелуя. Но я настиг ее губы… Есть женщины, которые отдаются столь же щедро, как царицы разбрасывают золото в толпу. Она была из них… Лицо ее пылало в волнах взвихренных волос. И плоть объяла плоть… Она ушла скоро, тщательно приведя себя в порядок. Я вырвал тончайший листок из шифроблокнота и записал свое потрясение. О, власяница лона! О, мастерица лова! О, волчья яма чрева! О, Пресвятая Дева!1 Она обещала прийти через три дня, чтобы… выбрать фасон соломенной шляпки для отдыха у моря. Санкт-Петербург. Декабрь 1991 года С гостиницей на сей раз не вышло, и, вспомнив предложение моего бывшего попутчика, я отправился звонить на Садовую. Увы, сделать это оказалось не так просто. Несчастный город поразила еще одна напасть - поголовная кастрация телефонных аппаратов. Шагнул в одну будку - трубка срезана, заглянул в другую - то же самое, отыскал третью полукабину - и там торчал жалкий кончик перекушенного кабеля. На углу Невского и Литейного я обнаружил целую батарею таксофонов, приведенных к молчанию чьей-то палаческой рукой. И тут до меня дошло. Это город не хочет ни с кем общаться, он рвет свои связи… Все же дозвонился… |