Книга Поющая для дракона, страница 29 – Марина Эльденберт

«До конца недели, и ни часом позже».

Я посмотрела на запрыгнувшего рядом виара и почесала его за ухом. Он тут же плюхнул морду мне на колени и снова икнул, выпуская дымок.

— А вот нечего жрать что ни попадя.

Закусив губу, смотрела на дисплей, потом все-таки написала: «Местр Халлоран, у меня к вам еще одна просьба».

Я прямо-таки видела, как зеленые льдинки увеличиваются в размерах, а потом скрываются между створками век, как глаза разъяренного дракона. И как иртхан медленно, но слогам, произносит: «Какая незамутненная наглость». Не знаю, что он там произнес или подумал, потому что телефон завибрировал, предлагая принять очередной видеозвонок. На сей раз Халлоран был при полном параде: деловой костюм и сосредоточенное, жесткое лицо. Он и правда прищурился, после чего мне отчаянно захотелось застегнуть две верхние пуговички на платье.

Подтянула телефон поближе, мало ли.

— Что у вас еще случилось?

— В общем-то ничего. Просто в ближайшие дни мне нужно зарегистрировать Марра, а доктор на Центральной ветстанции меня невзлюбил. Могли бы вы… сделать так, чтобы меня не заставили поставить ему кристалл? Не хочу превращать его в марионетку.

Какое-то время он молчал, и я уже начала думать, что меня решили послать подальше. Потому что лицо его напоминало табло на матче по гратхэнду между мэйстонской и флангстонской сборными в прошлом сезоне: неизменно одинаковый счет и ничего не понятно до последней минуты.

— Не переживайте по этому поводу.

Это понимать как «да, я вам помогу» или «не переживайте, теперь ваш виар будет пускать только слюни умиления и уж никак не когти»?

Спросить не успела, его иртхамство тут же перешли к делу:

— Вы уже переговорили с Дрэйком Беркинсом?

— Я с ним увижусь вечером.

— Вас не учили пользоваться телефоном и почтой?

Должно быть, так он и разговаривает со своими секретарями. То-то они у него такие… тихие и покорные. А еще очень-очень шустрые.

— Перестаньте мной командовать!

— Некоторым жизненно необходимо, чтобы ими командовали. Вам тоже, судя по вашей расторопности.

Ах так?

— Если будете продолжать давить, у меня случится нервное потрясение и я не смогу петь, — заявила я. — Знаете, я играла в мюзикле в школе, а учительница не нашла другого времени, чтобы сообщить мне, что завтра я должна сдать тест по математике или мне влепят минус. Так я во время мюзикла все слова перепутала.

— До выступления еще две недели.

— Не думаю, что с вашей стороны это был последний раз! Я пришлю список, когда его составлю. И с Дрэйком поговорю сегодня. Только не надо мне постоянно об этом напоминать, да еще и в таком тоне.

— Гм.

Показалось или он хочет придушить меня бантиком? То есть лентой для волос, которая вот-вот съедет мне на лицо.

— Увидимся в конце недели, Леона?

Тряхнула головой, пытаясь сбросить наваждение. Слишком интимно, откровенно и безжалостно звучало мое имя. Когда его произносил он.

— Вы сейчас меня приглашаете… или ставите перед фактом?

— Приглашаю, эсса Ладэ. Решать вам.

Перед глазами полыхнула искра-букет, вспыхнувшая и погасшая за ограждением. В считаные секунды. Одна часть меня отчаянно сопротивлялась этому идиотскому шагу, другая, напротив, подзуживала: давай посмотрим, как далеко ты сможешь зайти, Леона. По крайней мере, мне бы хотелось верить именно в это. А не в то, что я просто хочу снова увидеть иртхана и испытать это странное пьянящее чувство, как за секунду перед падением. Когда кружится голова, а ты стоишь над огненной пропастью и смотришь на высокое небо, раскинувшееся над тобой и полыхающим ущельем. За миг до того, как сделать последний шаг и сгореть, не чувствуя боли. Потому что его огонь не успеет обжечь, он просто испепелит — сразу и дотла.

— Пришлете за мной флайс?

Наверное, я сошла с ума.

— Вечер перед выходными?

— Идет.

— Замечательно. Удачной недели, эсса Ладэ.

— И вам чудесной недели, местр Халлоран.

Отложила телефон и прижала руки к горячему лицу. Чувство было такое, словно я и впрямь стояла над обрывом, а ведь всего-то поговорила с ним по видеосвязи.

— Я точно сошла с ума, — доверительно сообщила Марру.

Но виар только взмуркнул и вытянул хвост стрелочкой. На сей раз он и правда спал.

Школа Танни представляла собой здание переходной эпохи. В нем было всего тридцать этажей, и располагалось оно квадратом, замкнувшим в себе школьный двор со спортивной площадкой, беговыми дорожками и зоной отдыха. В целом неплохой вариант, который мы могли себе позволить. Основной плюс — расположение, всего в двух остановках аэроэкспресса от дома, на другом конце нашего острова. Система обучения здесь была смешанная: бюджет и платные классы. На бюджет ломились все, поэтому и учились здесь дети из семей с самым разным достатком. Из-за чего иногда возникали недопонимания. Вот как сейчас.

— Ваша сестра стала зачинщицей ссоры между учащимися с платного отделения и бюджетного. — Эсстерда Броджек погладила закрытый ноутбук столь бережно, словно он был спящим виаром. — Молодые люди, которые учатся на отлично и входят в школьную команду по гартхэнду, вынуждены были пропустить несколько занятий и тренировок из-за трудных подростков.

Эта печальная история была мне уже известна.

— Насколько я поняла, эти молодые люди угрожали моей сестре.

— Эти молодые люди, возможно, могли выступить в защиту своих одноклассниц, которые…

— То есть для вас это нормально? — Я сложила руки на груди. — Что парни угрожают девушкам?

— Эсса Ладэ! — Директриса повысила голос. — Ваша сестра тоже трудный подросток, и вы не можете этого не понимать. Отношения в молодежной среде достаточно серьезная тема психологии, ей посвящено целых два курса в высшем учебном заведении. Так что не вам меня учить.

Я покосилась на Танни: трудный подросток в данный момент растягивал между пальцами разноцветную резинку, а между челюстями — жевательную, делая вид, что ее это совершенно не касается.

— Танни Ладэ! Немедленно выньте изо рта жвачку!

От громкой команды даже я вздрогнула и приободрилась, хотя, признаться, меня жутко клонило в сон. Потому что всю ночь читала вторую книгу. Оторваться не могла.

— Надеюсь, вы примете соответствующие меры по этому поводу. И еще…

В этот момент резинка для волос сорвалась с Танниных пальцев и улетела в сторону портрета-голограммы отца-основателя школы. Преодолев прозрачный барьер изображения, впечаталась в подкладку, там и застряла. Теперь отец-основатель выглядел так, словно ему во лбу проделали радужное отверстие, через которое любой желающий мог заглянуть в образовавшийся зрачок. Директриса поймала мой взгляд, и я поспешно вернулась к созерцанию темно-зеленых жалюзи за ее спиной. Как вытащить резинку из отца-основателя, я пока не придумала. Но, может быть…