Онлайн книга «Попытка к бегству. Хищные вещи века. За миллиард лет до конца света. Гадкие лебеди»
|
– Кто делает чертежи? – Не знаю. – Верю. Кто привозит чертежи? – Большие начальники на птицах. – Имеются в виду наши знакомые птички, – пояснил Вадим. – Наверное, здесь их приручают. – Кому нужны машины? – Великому и могучему Утесу, сверкающему бою, с ногой на небе, живущему, пока не исчезнут машины. – Что он делает с машинами? – Кто? – Утес. На лице пленника изобразилось смятение. – Это же должность, Саул, – сказал Вадим. – Говорите полностью. – Хорошо. Что делает с машинами Великий и могучий Утес, с ногой на небе… или на земле?.. Тьфу, черт, не помню… живущий, пока… это… – Пока не исчезнут машины, – подсказал Вадим. – Бессмыслица какая-то, – сказал сердито Саул. – При чем здесь машины? – Это титулование, – пояснил Вадим. – Символ вечности. – Слушайте, Вадим. Спросите его, что он делает с машинами. – Кто? – Да Утес же, черт бы его побрал! – Говорите просто, – сказал Вадим. – Великий и могучий Утес. Саул отдулся и положил трубку на стол. – Итак, что делает с машинами Великий и могучий Утес? – Никто не знает, что делает Великий и могучий Утес, – с достоинством сказал пленник. Антон не выдержал и засмеялся. Вадим хохотал, держась за подлокотники. Пленник глядел на них со страхом. – Откуда привозят чертежи? – Из-за гор. – Что за горами? – Мир. – Сколько в мире людей? – Очень много. Сосчитать невозможно. – Кто привозит машины? – Преступники. – Откуда? – С твердой дороги. Там очень много машин. – Пленник подумал и добавил: – Сосчитать нельзя. – Кто делает машины? Хайра удивленно улыбнулся. – Машины никто не делает. Машины есть. – Откуда они взялись? Хайра произнес речь. Он тер лицо, гладил себя по бокам и поглядывал на потолок. Он закатывал глаза и временами даже принимался петь. Получалось приблизительно следующее. Давным-давно, когда еще никто не родился, с красной луны упали большие ящики. В ящиках была вода. Жирная и липкая, как варенье. И она была темно-красная, как варенье. Сначала вода сделала город. Потом она сделала в земле две дыры и наполнила эти дыры дымом смерти. Потом вода стала твердой дорогой между дырами, а из дыма родились машины. С тех пор один дым рождает машины, другой дым глотает машины, и так всегда будет. – Ну, это мы и без тебя знаем, – сказал Саул. – А если преступники не захотят двигать машины? – Их убивают. – Кто? – Стражники. – И ты убивал? – Я убил троих, – гордо сказал Хайра. Антон закрыл глаза. Мальчишка, подумал он. Славный, симпатичный мальчишка. И он говорит об этом с гордостью… – Как же ты их убивал? – спросил Саул. – Одного я убил мечом. Я доказывал начальнику, что могу разрубить тело одним ударом. Теперь он знает, что я это могу. Другого я убил кулаком. А третьего я приказал сбросить мне на копье. – Кому приказал? – Другим преступникам. Некоторое время Саул молчал. – Скучно, – сказал пленник. – Служба гордая, но скучная. Нет женщины. Нет умных бесед. Скучно, – повторил он и вздохнул. – Почему преступники не бегут? – Они бегут. Пусть. На равнине снег и птицы. В горах стража. Умные не бегут. Все хотят жить. – Почему у некоторых золотые ногти? Пленник сказал шепотом: – Это были люди большого богатства. Но они хотели странного, а некоторые даже пытались сменить Утес. Они отвратительны, как падаль, – сказал он громко. – Великий и могучий Утес, сверкающий бой присылает их сюда со всеми родными. Кроме женщин, – добавил он с сожалением. – Вы знаете, – сказал Саул, – я испытываю огромное желание повесить сначала его, а потом всех остальных носителей мечей и копий на этой равнине. Но это, к сожалению, бесполезно. – Он снова набил трубку. – У меня больше нет вопросов. Спрашивайте вы, если хотите. – Нас нельзя вешать, – быстро сказал побледневший Хайра. – Великий и могучий Утес с ногой на небе жестоко накажет вас. – Плевать я хотел на твоего Великого и могучего, – сказал Саул, раскуривая трубку. Пальцы его дрожали. – Будете еще спрашивать или нет? Антон помотал головой. Никогда в жизни он не испытывал такого отвращения. Вадим подошел к Хайре и сорвал с его висков мнемокристаллы. – Что будем делать? – спросил он. – Таков человек, – задумчиво проговорил Саул. – На пути к вам он должен пройти через все это и многое другое. Как долго он еще остается скотом, после того как поднимается на задние лапы и берет в руки орудия труда. Этих еще можно извинить, они понятия не имеют о свободе, равенстве и братстве. Впрочем, это им еще предстоит. Они еще будут спасать цивилизацию газовыми камерами. Им еще предстоит стать мещанами и поставить свой мир на край гибели. И все-таки я доволен. В мире этом царит средневековье, это совершенно очевидно. Все это титулование, пышные разглагольствования, золоченые ногти, невежество… Но уже теперь здесь есть люди, которые желают странного. Как это прекрасно – человек, который желает странного! И этого человека, конечно, боятся. Этому человеку тоже предстоит долгий путь. Его будут жечь на кострах, распинать, сажать за решетку, потом за колючую проволоку… Да. – Он помолчал. – А какова затея! – воскликнул он. – Овладеть машинами, не имея никакого понятия о машинах! Представляете? Какой это был дерзкий ум! Сейчас-то его, конечно, посадили бы в лагерь. Сейчас это все рутина, что-то вроде обряда в честь могучих предков… Сейчас, наверное, никто и не знает и знать не хочет, для чего все это нужно. Разве что как повод для создания лагеря смерти. А когда-то это была идея… Он замолчал и стал усиленно сипеть трубкой. Антон сказал: – Ну, зачем же так мрачно, Саул? Им вовсе не обязательно проходить через газовые камеры и прочее. Ведь мы уже здесь. – Мы! – Саул усмехнулся. – Что мы можем сделать? Вот нас здесь трое, и все мы хотим творить добро активно. И что же мы можем? Да, конечно, мы можем пойти к Великому Утесу этакими парламентерами разума и попросить его, чтобы он отказался от рабовладения и дал народу свободу. Нас возьмут за штаны и бросят в котлован. Можно напялить белые хламиды – и прямо в народ. Вы Антон, будете Христос, Вадим будет апостолом Павлом, а я, конечно, Фомой. И мы станем проповедовать социализм и даже, может быть, сотворим несколько чудес. Что-нибудь вроде нуль-транспортировки. Местные фарисеи посадят нас на кол, а люди, которых мы хотели спасти, будут с гиком кидать в нас калом… – Он поднялся и прошелся вокруг стола. – Правда, у нас есть скорчер. Мы можем, например, перебить стражу, построить голых в колонну и прорваться через горы, сжечь сюзеренов и вассалов вместе с их замками и пышными титулами, и тогда города фарисеев превратятся в головешки, а нас поднимут на копья или, скорее всего, зарежут из-за угла, а в стране воцарится хаос, из которого вынырнут какие-нибудь саддукеи. Вот что мы можем. |