Онлайн книга «Лучшие приключения для мальчиков (сборник)»
|
– Я не поэт! – Это неважно. Ты у нас аккуратный, ты берешь маникюрные ножницы и вырезаешь буквы… – Поэт с маникюрными ножницами! – засмеялся Жмуркин. Генка не вытерпел и треснул Жмуркина по голове. Но уже не бутылкой, а каской. Жмуркин притих. – Повторяю для особо сметливых, – Генка был серьезен. – Если кому-то не нравятся маникюрные ножницы, могу предоставить это. Генка вытащил из ящика тонкий длинный кинжал для резки бумаги. Генка повертел его между пальцами и кинул Витьке. Витька поймал кинжал за рукоятку. – Ну, раз так, давайте работать, – Витька попробовал кинжал на остроту. – Тут я не знаю, сколько возиться надо. Хотя время терпит. К наступлению ночи Жмуркин натер ножницами мозоль на большом пальце, Витька изрезал кинжалом все пальцы, у Генки от напряжения болели глаза. Пять больших трафаретов с вырезанными фамилиями стояли у стены. Глава 9
Ловушка для динозавров Генка проснулся рано. Потихоньку умылся, сгрыз кусок одеревеневшей колбасы, запил компотом со льдом. После этого забрался в кладовку и произвел ревизию лакокрасочных запасов, выбрал все, что было нужно, и двинулся в гараж. Витька был уже там. Он упаковал и перевязал вырезанные с вечера трафареты и лежал на диване. Диван оказался удобным и мягким, несмотря на свой возраст. Витька даже подумывал о том, чтобы взять и притащить сюда и свой старый диван и лежать на диванах в гараже вместе. А Жмуркину повесить гамак. – Вот и я о том же, – сказал Генка. – На этот диван как ляжешь, так потом и вставать не хочется. А надо. Поэтому давай, Витька, вставай. Вставай, поднимайся, рабочий народ, суровые будни настали… Кстати, о суровых буднях. Где наш кинематографический друг Жмуркин? – Жмуркин не придет, – сказал Витька. – У него какие-то дела там. – Понятно. Занятой человек, сшибает деньгу. Поехали. Роса на железе как раз должна просохнуть. Пора заканчивать. Витька решил ехать с комфортом и залез в коляску. И они поехали. – В коляске трясет гораздо сильнее, чем я думал, – сказал Витька, с трудом вывалившись на землю возле памятника. – Именно поэтому я и сажаю туда Жмуркина, а не тебя. Теперь ты берешь тряпку… – И протираю поверхность постамента бензином. – Точно. Витька смочил тряпку и стал обезжиривать камень. Поверхность была гладкой, при желании в нее можно даже посмотреться. Видимо, когда ставили памятник, камень как следует отшлифовали. Сам Генка принялся готовить свои банки и склянки. Витька иногда поглядывал на Генку. Генка священнодействовал. Он смешивал в медном тазике для варки варенья (спер у матушки) золотистые порошки, золотистые жидкости, тягучие клеи, белила, прозрачные жидкости и еще какие-то кристаллы. Витька в который раз подивился Генкиной сметливости и Генкиным знаниям в химии. Генка перехватил взгляд друга и пояснил: – Папахен у одного коммерса дачу раскрашивал, а тот хотел, чтобы все стены внутри дома были в золотых листьях, и мы такую краску сделали. Секрет фирмы. Листья как настоящие. Теперь давай наклеим трафареты. Витька бережно развернул трафареты. Генка намазал все пять картонок клеем, и они вместе с Витькой бережно приложили их к камню. Надавили. – Сохнуть будет… – Не будет она сохнуть, – Генка разглаживал трафареты. – Это «сорокапятка». Застывает за сорок пять секунд. Так что почти все готово. Надави еще раз, и можешь отпускать. Витька надавил и отпустил. Трафареты держались. Крепко. – Давай красить. – Генка достал новенький валик, обмакнул его в таз с золотистой краской, подождал, пока не впитается достаточное количество краски, провел валиком по трафаретам. – Дай я, что ли, – Витька отобрал у Генки валик и принялся водить им по камню. – Слава Тома Сойера [52] не дает покоя? – усмехнулся Генка. – Ты стал читать книжки? – удивился Витька. – Не. Просто в обязательной программе есть этот отрывок, вот и все. А обязательную программу даже я стараюсь осваивать. Особенно с такими долгами по литературе, как у меня. – Не колотись, – подмигнул Витька. – Как наша классуха увидит, что мы памятник восстановили, так сразу тебе все долги и спишет. Генка промолчал. На списание долгов он тоже очень надеялся. – Мыть посуду и красить стены – очень успокоительное занятие. – Витька водил валиком по картону. – В некоторых странах людям с расшатанной нервной системой рекомендуют красить стены. К тому же цвет очень красивый. Золото. Слушай, может, я свою комнату раскрашу в такой? – Давай. Только это надо делать летом, когда жарко. И краску я сделаю чуть-чуть другую. Золотистую вливаешь в цвет морской волны, перемешиваешь, но не очень сильно – это важно, потом валиком наносишь на стену. Получается интересно, со странными такими разводами. Слушай, а давай летом стены народу красить? Будем брать недорого, по-божески… – Когда высохнет? – Витьке не хотелось раньше времени думать о лете. – Часика через полтора. Мы можем подождать… С улицы Победителей послышался скрип и лязг. Ребята оглянулись. По раздолбанной опилковой дороге катился древний зеленый автомобиль. Больше всего эта машина была похожа на джип. Большие колеса, лебедка на бампере, камуфлированная окраска. Крыши нет. Даже ветрового стекла и то нет. За рулем болтался молодой лохматый и бородатый парень в кожаной жилетке и с татуировками на руках. На соседнем сиденье, закинув ногу на ногу, сидел Алексей Алексеевич. Алексей Алексеевич был, как всегда, бодр, подтянут и в хорошо начищенных ботинках. – Это же «Виллис» [53], – Генка не выдержал и указал пальцем на машину. – Американский… – Точно, чувак, – подтвердил бородатый. – Штатовский. Я сам его восстановил. – Он, как говорится, крут, – Алексей Алексеевич вылез из машины. – Работает на ремзаводе, золотые руки. – А я подумал, что он байкер, – сказал Генка. – Настоящий байкер. – Он и есть настоящий байкер, – Алексей Алексеевич показал на татуировку на руке парня. – «Suburban Wolves» – «Пригородные волки». Старший офицер клуба. Мы кое-что привезли. Кстати, познакомьтесь – это Соболь. Бородатый кивнул. Витька и Генка кивнули в ответ. – Вы, я погляжу, уже все сделали? Молодцы. А где ваш друг? Он заболел? – Да нет… – ответил Генка. – А вы что привезли? |