Онлайн книга «Отель "У погибшего альпиниста". Стажеры. Улитка на склоне»
|
Следопыты напились кофе и молча потянулись к выходу, привычным движением натягивая на лицо кислородные маски. Феликс с Жилиным взяли ящик с гранатами и тоже пошли к выходу. – Юра, ты готов? – спросил Жилин. – Сейчас, сейчас, – ответил Юра. Матти помог ему облачиться в куртку и сам подключил электрообогреватели к аккумуляторам. – А теперь беги на улицу, – сказал он. – А то вспотеешь. Юра сунул руки в рукавицы и побежал за Жилиным. На дворе было совсем темно. Юра пересек наблюдательную площадку и спустился к танку. Здесь в темноте негромко переговаривались, слышалось позвякивание металла о металл. Юра налетел на кого-то. Из темноты посоветовали надеть очки. Юра посоветовал не торчать на дороге. – Вот чудак, – сказали из темноты. – Надень тепловые очки. Юра вспомнил про инфракрасные очки и надвинул их на глаза. Намного лучше от этого не стало, но теперь Юра смутно различал силуэты людей и широкую корму танка, нагретую атомным реактором. На танк грузили ящики с боеприпасами. Сначала Юра встал на подачу, но потом рассудил, что места в танке может не хватить и тогда его наверняка оставят в обсерватории. Он тихонько отошел к танку и вскарабкался на корму. Там двое в надвинутых на самый нос капюшонах принимали ящики. – Кого это несет? – добродушно спросил один. – Это я, – отозвался Юра. – А, столичная штучка? – сказал другой. – Ступай в кузов, задвигай ящики под сиденья. «Столичной штучкой» Юру назвали местные сварщики, которым он накануне помогал оборудовать танки турелями для ракетных ружей и демонстрировал новейшие методы сварки в разреженных атмосферах. В кузове были все те же восемьдесят три градуса ниже нуля, поэтому тепловые очки не помогали. Юра с энтузиазмом таскал ящики по гремящему дну кузова и на ощупь запихивал их под сиденья, натыкаясь на какие-то острые твердые углы, торчащие отовсюду. Потом таскать стало нечего. Через высокие борта полезли молчаливые Следопыты и стали рассаживаться, гремя карабинами. Юре несколько раз чувствительно наступали на ноги, и кто-то надвинул ему капюшон на глаза. В передней части кузова послышался отвратительный скрип – по-видимому, Феликс пробовал турель. Потом кто-то сказал: – Едут. Юра осторожно высунул из-за борта голову. Он увидел серую стену обсерватории и блики прожекторов, скользящие по наблюдательной площадке. Это подходили остальные три танка центральной группы. Голос Феликса негромко сказал: – Малинин! – Я, – откликнулся Следопыт, сидевший рядом с Юрой. – Петровский! – Здесь. – Хомерики! Закончив перекличку (фамилии Юры и Жилина названы почему-то не были), Феликс сказал: – Поехали. Песчаный танк «Мимикродон» заворчал двигателем, лязгнул и, грузно кренясь, с ходу полез куда-то в гору. Юра посмотрел вверх. Звезд видно не было – их заволокло пылью. Смотреть стало абсолютно не на что. Танк немилосердно трясло. Юра поминутно слетал с жесткого сиденья, натыкаясь все на те же острые твердые углы. В конце концов Следопыт, сидевший рядом, спросил: – Ну что ты все время прыгаешь? – Откуда я знаю? – сердито сказал Юра. Он ухватился за какой-то стержень, торчавший из борта, и ему стало легче. Время от времени в клубах пыли, нависших над танком, вспыхивал свет прожекторов, и тогда на светлом фоне Юра видел черное кольцо турели и длинный ствол ракетного ружья, задранный к небу. Следопыты переговаривались. – Боюсь, что после этой облавы от Старой Базы ничего не останется. – Надо осторожно. – Есть приказ – ни одного выстрела в сторону Старой Базы. – Чей приказ? – Опанасенки. – Ну и глупо. Надо отдавать такие приказы, которые можно выполнять. – Зря вы спорите. Ничего страшного не случится. Ну, попортим немного остатки стен. Самое интересное должно находиться внутри и внизу. – Между прочим, я смотрел развалины и немножко разочаровался. Архитектура действительно только на первый взгляд кажется странной, а потом начинаешь чувствовать, что ты это где-то уже видел. – Купола, параллелепипеды… – Вот именно. Совершенно как Теплый Сырт. – Потому никому и в голову не приходило, что это не наше. – Еще бы… После чудес Фобоса и Деймоса… – А мне вот как раз это сходство и странно. – Материал анализировали? Юре было неудобно, жестко и как-то одиноко. Никто не обращал на него внимания. Люди казались чужими, равнодушными. Лицо обжигал свирепый холод. В днище под ногами со страшной силой били фонтаны песка из-под гусениц. Где-то рядом находился Жилин, но его не было ни слышно, ни видно. Юра даже почувствовал какую-то обиду на него. Хотелось, чтобы скорее взошло солнце, чтобы стало тепло и светло. И чтобы перестало так трясти. Быков отпустил Юру на Марс с большой неохотой и под личную ответственность Жилина. Сам он с Михаилом Антоновичем остался на корабле и крутился сейчас вместе с Фобосом на расстоянии девяти тысяч километров от Марса. Где был сейчас Юрковский, Юра не знал. Наверное, он тоже участвовал в облаве. «Хоть бы карабин дали, – уныло думал Юра. – Я же им все-таки турели варил». Все вокруг были с карабинами и, наверное, поэтому чувствовали себя так свободно и спокойно. «Все-таки человек по своей природе неблагодарен и равнодушен, – с горечью подумал Юра. – И чем старше, тем больше. Вот если бы здесь были наши ребята, все было бы наоборот. У меня был бы карабин, я знал бы, куда мы едем и зачем. И я знал бы, что делать». Танк вдруг остановился. От света прожекторов, метавшегося по тучам пыли, стало совсем светло. В кузове все замолчали, и Юра услышал незнакомый голос: – Рыбкин, выходите на западный склон. Кузьмин – на восточный. Джефферсон, останьтесь на южном. Танк снова двинулся. Свет прожектора упал в кузов, и Юра увидел Феликса, стоявшего у турели с радиофоном в руке. – Становись своим бортом к западу, – сказал Рыбкин водителю. Танк сильно накренился, и Юра расставил локти, чтобы не сползти на дно. – Так, хорошо, – сказал Феликс. – Подай еще немного вперед. Там ровнее. Танк снова остановился. Рыбкин сказал в радиофон: – Рыбкин на месте, товарищ Ливанов. – Хорошо, – сказал Ливанов. Все Следопыты стояли, заглядывая через борта. Юра тоже посмотрел. Ничего не было видно, кроме плотных туч пыли, медленно оседающей в лучах прожекторов. – Кузьмин на месте. Только тут рядом какая-то башня. – Спуститесь ниже. |