Онлайн книга «Яйца, бобы и лепешки»
|
– Не то чтобы подцепила… – начал Фредди. – То, – заверил дядя. – Иди-ка отсюда. – Хорошо, – сказал Фредди и поехал в Лондон скорым 2.35. В этом самом поезде его осенила неплохая мысль. Последний из Фитч-Фитчей не очень много читал, но в журналы заглядывал; а тот, кто заглядывает в журналы, непременно знает, что если жестокий старик видеть не хочет твою невесту, надо привести ее инкогнито, чтобы она его очаровала. Был такой рассказ и в еженедельнике, купленном на станции, так что Фредди сразу подумал о коварной сиделке. Когда поезд подходил к Паддингтонскому вокзалу, план был готов. – Вот что, – сказал Фредди встречавшей его Аннабелле. – Да? – откликнулась она. Фредди нежно взял ее под руку и повел в буфет, где собирался пропустить рюмочку. – Вообще-то, – сообщил он, – ничего не вышло. Аннабелла охнула: – Не разрешает? – Вот именно. – И денег не дает? – Конечно. Уперся как мул. Послушал, пофыркал и выгнал меня. Известное дело! Но ты не горюй, все не так плохо. Ты умеешь ухаживать за больными? – Я ухаживала за своим дядей. – А теперь поухаживай за моим. У него сбежала сиделка. Я ему позвоню и скажу, что нашел истинное сокровище. А ты уж постарайся. – Как? – Ну, крутись вокруг него. Взбивай подушки. Лелей, ласкай. Да, непременно скажи, что ты – хорошего рода, если это так называется. А когда он полюбит тебя как родную дочь, пошли мне телеграмму. Поверь, план – лучше некуда. Сработает. Словом Аннабелла отправилась в Дройтгейт, а через три недели Фредди получил телеграмму: «Сработало. Жду. Целую. Аннабелла». Приехав на воды, Фредди направился туда, где селились подагрики, в том числе – сэр Эйлмер. Тот был у себя и слушал, как Аннабелла читает ему новую монографию о болезнях спинного мозга. Сам он ими не страдал, но стремился к высшему. На столике стояло прохладительное питье, и, когда Фредди вошел, сестра прервала чтение, чтобы взбить подушки. – Ф-фу! – сказал сэр Эйлмер. – Опять ты? – Да, – признал Фредди. – Ну, тебе повезло. Я скорее рад. Оставьте нас, пожалуйста, на минуточку. Хочу поговорить с племянником на очень важную тему. И прибавил, когда она вышла: – Заметил ее, а? – Конечно. – Хороша, э? – Прелестна. – И добра, – сообщил сэр Эйлмер. – Ты бы видел, как она взбивает подушки! А какое питье! Кстати, очень хорошего рода. Отец – полковник. То есть был полковником, он умер. – Всякая плоть – трава. – Ничего подобного. Я, слава Богу, видел и плоть, и траву. Ни малейшего сходства. Но не в этом суть. Я хотел сказать другое. Был бы ты поумней, вот в кого бы влюбился. – Уже. – В каком смысле? – Я влюбился. – Что! В мисс Первис? Сразу? – Да. – Однако! А как же эта фокусница? – О, там все кончено. Мальчишеская причуда! Сэр Эйлмер отхлебнул питья и молча посмотрел на племянника. – Та-ак, – сказал он наконец, отдуваясь. – Если ты с такой легкостью относишься к священнейшим чувствам, чем раньше ты женишься, тем лучше, а то эти мальчишеские причуды доведут тебя до суда. Что же, я рад. Да, рад. Наверное, она была в трико? – В розовом. – Какая пакость! Слава Богу, все позади. Прекрасно. Ты свободен и можешь заняться мисс Первис. А хочешь ли? – О да! – Превосходно. Значит, ты женишься на милой, изысканной, превосходнейшей девушке, а я отдаю тебе деньги до последнего пенса. – Сейчас приступлю к делу. – Бог в помощь. * * * Через десять минут Фредди сообщил сэру Эйлмеру, что его ураганные ухаживания увенчались успехом, а сэр Эйлмер признался, что не ждал такого быстрого исполнения молитвы. Горячо поздравив племянника, он понадеялся, что тот понимает, как ему повезло, и тот заверил, что понимает и вообще его любовь – как роза, роза красная, на что дядя заметил: «Ни малейшего сходства», – а сам он витает в небесах, на что дядя отвечал, что это физически невозможно. Однако деньги дать он обещал, как только будут выполнены все формальности, и Фредди отправился в Лондон, к поверенному. Пока поезд бежал по мирной сельской местности, он был совершенно счастлив. Невзгоды, думал он, позади, впереди же – одна радость. Если бы кто-нибудь сказал ему, что температура резко понижается, он бы не поверил. Не было у него предчувствий и тогда, когда через два дня, в клубе, ему сообщили, что в малой курительной его ждет некий мистер Рэкстроу. С легким сердцем шел он по коридору, гадая, кто же это может быть. На поверку гость оказался высоким худым человеком с нафабренными усами. Он нервно ходил по комнате, вынимая между делом кроликов из шляпы. – Мистер Рэкстроу? – спросил Фредди. Гость резко повернулся, выронив кролика, и зорко взглянул на вошедшего. Взор у него был яркий, что там – сверкающий и зловещий. – Он самый, – ответил он. – Мортимер Рэкстроу. Фредди вспомнил благотворительный концерт и вскричал: – Великий Болони! – Сценический псевдоним. А вы – мистер Фитч? Я бы сказал «мистер Гад», ха-ха! – Простите? – Я не ошибся? Вы – Фредерик Фитч? – Точнее, Фитч-Фитч. – Что же, тогда «Гад-Гад». Гость извлек откуда-то колоду карт и сурово велел вынуть одну. Фредди рассеянно вынул, запомнил и сунул обратно, ничего не соображая. – Почему я Гад-Гад? – поинтересовался он. Гость неприятно ухмыльнулся: – Если хотите, подлец. – Подлец? – удивился Фредди. – Да, сэр. Мерзавец. Увели мою девушку. – Я не совсем понимаю… – Значит, еще и полный дурак. Что тут сложного? У-ве-ли. Вот взгляните. Эта шляпа – я. Этот кролик – моя девушка. Появляетесь вы, и – фьють! – кролика нету. – Он у вас в рукаве. – Его там нет. А если бы и был хоть в тысяче рукавов, все равно вы увели Аннабеллу! Фредди все понял и даже посочувствовал: – Вы ее тоже любите? – Да. – Прекрасно вас понимаю. Да, ясно, ясно… Вы молча поклонялись ей… – Почему «молча»?! Мы обручены. – Вы? – А то кто же? Но вот она пишет, что выходит за вас. |