Онлайн книга «Перелетные свиньи»
|
Однако прежде чем ее принять, ее надо иметь, а чувствительному сэру Грегори не хотелось идти в аптеку. Он боялся удивленного взгляда и подавленного (а то и не подавленного) смешка. Что же делать? – Ха! – воскликнул сэр Грегори во внезапном озарении и вызвал Бинстеда. О дворецком мы уже слышали – именно он воспламенил посетителей «Герба», предложив пять против одного, когда речь зашла о свиньях. Мы слышали о нем, и тем интересней будет его увидеть. Однако, взглянув на него, мы разочаруемся. Бинстед был из тех незрелых, но дерзких людей, которые, в сущности, и не дворецкие, а увенчанные славой лакеи. Размеренную величавость Биджа он заменял прытью и наглостью. Если мы скажем, что он нередко перекидывался в карты с Джорджем Сирилом, мало того – позволял таким отбросам называть себя «Бинс», вам станет ясно все. – Сэр? – сказал этот дерзкий выскочка. Хозяин его покашлял. Даже сейчас ему было нелегко. – Э, Бинстед… – начал он. – Вы слышали про «Грацию»? – Нет, сэр. – Такое лекарство. Врачи рекомендуют. Моя троюродная сестра… из хемпширских Уилберфорсов… просила ей купить. Позвоните Булстроду, закажите полдюжины банок. – Слушаюсь, сэр. – Больших, – прибавил сэр Грегори. 4
Достопочтенный Галахад Трипвуд был озабочен, вставая из-за чайного стола, и не повеселел, когда шел по коридору к комнате Биджа. Борьба воль кончилась вничью. Если говорить с сестрой, как строгий дядюшка, всегда может случиться, что она заговорит, как строгая тетушка. Так и случилось, а потому Галли решил потолковать с самым умным из дворецких Шропшира. Однако он нашел только Пенни. Написав письмо, она шла к своему лучшему другу. Младшая дочь Доналдсона Собачья Радость сразу по приезде нашла родственную душу в Себастьяне Бидже. Поджидая его, она пыталась подружиться со снегирем, который жил в клетке на столе. Пока что это ей не удалось. – А, Галли! – сказала она. – Что говорят снегирям? – «Здравствуй, снегирь», должно быть. – Нет, чтобы он засвиристел. – Чего не знаю, того не знаю. Но мне не до снегирей, хоть бы они и свиристели. Где Бидж? – Уехал на станцию. Шофер его подвез. – А, тьфу! Что ему там нужно? – Почему вы сердитесь? Имеет он право развлечься! – Нет, он на посту. – А что такое? – Свинья. – При чем тут свинья? – Да, вы же не слышали. Ушли писать это ваше письмо… Дейлу? Хейлу? Гейлу? – Вейлу! – Вот именно. – Из ломширских {6} Вейлов. Для вас он Джерри. Так что же? – Явился Кларенс, разбитый, как шхуна «Геспер». {7} Он только что беседовал с этим извергом – с сэром Грегори. – А, который ходит босой! Кто он, кстати? – Неужели вы не знаете? – Я иностранка. – Лучше я начну сначала. – Пожалуйста. Рассказывал Галли хорошо и подробно. Когда он дошел до Королевы и начал повесть о том, как, словно партизаны, будут они защищать не только упования лорда Эмсворта, но и денежные интересы Биджа, Пенни возмутилась: – Ничего себе фрукт, этот Парслоу. – Фрукт и овощ. Всегда таким был. Напомните, чтобы я вам рассказал про мою собаку Кнута. Но это еще не самое худшее. Вы знаете Монику? – Простите? – Гуляя по садам и угодьям, не встречали ли вы девицу в штанах, похожую на боксера? Моника Симмонс. Кларенс доверил ей высокую честь, уход за Императрицей. До недавней поры этим занимался гномовидный, но умелый тип по фамилии Потт. Однако он выиграл в спортивную лотерею и ушел в отставку, а моя сестра Конни заставила Кларенса взять эту Монику. Когда появилась свинья Королева, мы решили, что нельзя вручать судьбу Императрицы какой-то дилетантке. Кларенс боится говорить с Конни, пошел я. – И что же? – Ничего. Уперлась, замкнула слух – одно слово, глухой аспид. {8} – Почему? – А потому, что Конни держит эту Монику, чтобы кое-кому угодить. – Не Парслоу? – Именно Парслоу. Моника – его кузина. – Ой! – Иначе не скажешь, «ой!». Казалось бы, хватит того, что Парслоу плетет интриги. Но уж его кузина в нашей цитадели… Резидент врага кормит Императрицу! Дальше некуда, понимаете? – Еще как! – Кошмар какой-то. – Страшный сон. Что же вы собираетесь делать? – За этим я и пришел к Биджу. Посовещаемся. А вот и он! Услышав тяжкую поступь любимых ног, снегирь засвиристел. 5
Однако Бидж, войдя, не стал вторить ему басом. Его округлое лицо скривилось от душевной боли. Поистине, именно такой же всадник, слабый, павший духом, смертельно бледный {9} и т. п., во тьме ночной отдернул полог ложа царя Приама. Пенни очень испугалась. Жила она замкнуто и еще не видела дворецких во взвинченном состоянии. – Бидж! – воскликнула она, искренне огорчаясь. – Что с вами? Ну-ну, расскажите! – Бидж! – воскликнул и Галли. – Значит, вы слышали? – Сэр? – Что Моника – родственница Парслоу. Лицо у Биджа дернулось вне программы. – Сэра Грегори, мистер Галахад? – А вы не знали? – Даже не подозревал. – Почему же вы пляшете свой скорбный танец? Словно премьер-министр, объявляющий закрытое заседание, Бидж дрожащей рукой надел на клетку чехол из зеленой бязи. – Мистер Галахад, просто боюсь сказать. – Что именно? – Не могу, боюсь. – Валяйте, Бидж, – вмешалась Пенни. – Отложите свой припадок. Бидж неверными шагами направился к шкафу. – Простите, мистер Галахад, мне лучше немного выпить. |