Онлайн книга «Молот и крест»
– Сколько ты получил от жрецов? – крикнул другой. – И почему мы все это не делим? Сигурт снова поднял руку. – У меня еще есть что сказать. Я спрашиваю Армию: для чего мы здесь? Вперед выступил Бранд, взмахнул топором, шея его напряглась в могучем крике: «Деньги!» Но даже его голос был заглушен хором: «Деньги! Богатство! Золото и серебро! Дань!» Когда шум стих, Сигурт снова заговорил. Шеф понял, что он прочно держит в руках всю Армию. Все идет по его плану, даже Бранд в нем участвует. – А для чего вам деньги? – спросил Сигурт. Смятение, сомнение, разные выкрики, разные ответы, иногда непристойные. Сигурт перекричал их: – Я вам скажу. Вы хотите купить дома место, чтобы за вас обрабатывали землю, а вы чтобы больше не притрагивались к плугу. А теперь я скажу вам вот что: здесь не хватит денег для того, что вам нужно. Нет хороших денег! – Он презрительно бросил горсть монет на землю. Люди узнали в них бесполезные монеты из неценных металлов, которых у них и так достаточно. – Но это не значит, что мы не можем получить то, что нам нужно. Просто на это потребуется время. – На что время, Сигурт? Время, чтобы вы могли спрятать вашу добычу? Змееглазый сделал шаг вперед, его странные глаза с белым ободом осматривали толпу в поисках человека, обвинившего его. Рука его легла на рукоять меча. – Я знаю, это открытая встреча, – сказал он, – и все могут говорить тут свободно. Но если кто-то обвиняет меня и братьев, что мы вели себя недостойно воинов, мы призовем его к ответу за пределами этой встречи. – А теперь я говорю вам. Мы взяли дань с собора, верно. Те из вас, кто штурмовал стены, тоже получили добычу от мертвых и из домов за стеной. Все мы получили выгоду от того, что вне собора. – Но все золото в соборе! – крикнул Бранд, все еще в ярости. Он далеко вышел из рядов, чтобы все его видели. Холодный взгляд Сигурта. – Я скажу вам. Мы соберем все взятое: дань, добычу – все и разделим по экипажам, как всегда было в обычае Армии. А затем мы наложим новую дань на это королевство, она должна быть доставлена до конца зимы. Конечно, нам заплатят плохим металлом. Но мы возьмем его и выплавим серебро, а из него начеканим свои монеты. И их разделим, и каждый получит свою долю. И еще одно. Чтобы сделать это, нам нужна чеканка. Гул от повторения незнакомого слова. – Нам нужны люди, которые умеют это делать, и инструменты. Все это есть в соборе. Эти люди – христианские жрецы. Я никогда этого не говорил, но теперь скажу: – Мы заставим жрецов работать на нас. Разногласия в Армии долго не утихали, многие выходили из рядов и начинали говорить. Шеф видел, что точка зрения Сигурта побеждает, люди устали от не приносящего выгоды грабежа. Но было и сопротивление – со стороны последователей Пути, тех, кто просто не любил христиан и не доверял им, тех, кто не хотел задерживаться на зиму. И сопротивление это не слабело. Насилие на такой встрече – дело неслыханное, и наказания за него исключительно суровые. Но это толпа вооруженных людей, вплоть до кольчуги, щита и шлема, и люди эти привыкли сражаться. И всегда существовала вероятность взрыва. Шеф подумал, что Змееглазому что-то нужно сделать, нужно взять толпу под контроль. В этот момент вниманием Армии завладел Эгил из Скейна, тот самый, что подвел башню к стене, он произнес яростную речь о предательском характере христиан. – И еще одно, – кричал он. – Мы знаем, что христиане никогда не держали своего слова перед нами, потому что считают, что только верящие в их бога будут жить после смерти. Но я скажу вам, что они еще опаснее. Они учат и других забывать, что такое слово. Человек может сказать сегодня одно, а завтра другое, потом прийти к жрецу и попросить прощения, и все его прошлое стерто, как хозяйка подтирает задницу ребенка. Я вам это говорю! Вам, сыновья Рагнара! Он повернулся лицом к братьям, вызывающе подошел ближе – смелый человек, подумал Шеф, и очень рассерженный. Отбросил свой плащ, чтобы показать всем серебряный рог – символ Хеймдалля. – Помните ли вы смерть своего отца, которую он встретил в орм-гарте, здесь, в этом городе? Помните вашу похвальбу в зале в Роскильде, когда вы стояли на колоде и давали клятвы Браги? – Что бывает с нарушителями клятв в мире, в который верим мы? Вы забыли об этом? Кто-то поддержал его из толпы – глубокий голос и серьезный. Это Торвин, понял Шеф, он читает строки из священной поэмы: Там люди корчатся в горе и боли, Убийцы-волки и проклятые люди. Нитхогг сосет кровь из обнаженных тел, Волк терзает их. Вы тоже хотите этого? – Проклятые люди! – закричал Эгил. Он пошел на свое место, повернувшись к Рагнарсонам спиной. Однако они казались довольными, словно испытали облегчение. Они знали, что кто-нибудь скажет это. – Нам бросили вызов, – впервые заговорил Халвдан Рагнарсон. – Позвольте ответить. Вы все хорошо знаете, что сказали мы в зале в Роскильде, и сказали мы вот что. Я поклялся, что вторгнусь в Англию и отомщу за отца. – Все четверо братьев начали повторять в один голос: – И мы тоже. А Сигурт, он поклялся... – ...победить всех королей Англии и подчинить их нам. – Двоих я победил, остальные последуют за ними. Крики одобрения от приспешников Рагнарсонов. – А Айвар поклялся... – ...отомстить черным воронам, христианским жрецам, которые посоветовали бросить отца в орм-гарт. Мертвая тишина. Заговорил Айвар. – Я не сделал этого. Но дело не закончено и не забыто. Помните: все черные вороны теперь в моих руках. И я решу, когда сжать руки. По-прежнему мертвая тишина. Айвар продолжал: – Убби, мой брат, обещал... Братья снова вместе сказали: – ...захватить короля Эллу и предать его пыткам, чтобы отомстить за смерть Рагнара. – И мы сделаем это, – сказал Айвар. – Итак, две наши клятвы выполнены, и двое из нас правы перед Браги, богом клятв. А остальные две мы еще исполним. – Приведите пленного! Мюртач и его отряд уже подталкивали пленника вперед. Шеф понял, что Рагнарсоны на это и рассчитывали, чтобы изменить настроение толпы. Он вспомнил юношу, который вел его мимо загонов для рабов в лагере на Стуре, вспомнил его рассказы о жестокости Айвара. Жестокость всегда на кого-то производит впечатление. Однако было неясно, произведет ли она впечатление на эту толпу. Эллу поставили перед Армией и начали вбивать в землю толстый столб. Король еще больше побелел, черные волосы и борода выделялись еще отчетливей. Рот ему не заткнули, он был открыт, но из него не доносилось ни звука. И на щеке у него кровь. – Айвар перерезал ему голосовые связки, – неожиданно сказал Бранд. – Так поступают со свиньями, чтобы они не визжали. А для чего жаровня? |