Онлайн книга «Книга Балтиморов»
|
Дядя Сол знал Вуди: ему не раз приходилось за него вступаться. Мальчишка был чудный, вежливый, но все время дрался; поэтому его регулярно задерживал патруль. Дяде Солу он очень нравился, потому что дрался всегда за какое-то доброе дело: то кто-нибудь оскорбил старушку, то друг попал в передрягу, то пристают к малышу и требуют у него денег, – и вот он уже кулаками вершит суд. Дядя Сол защищал Вуди, и ему всегда удавалось убедить полицию отпустить его, не доводя дело до суда. Вплоть до того дня, когда Арти Кроуфорд, директор интерната, позвонил ему поздно вечером и сообщил, что у Вуди опять неприятности: на сей раз все очень серьезно – он ударил полицейского. Дядя Сол немедленно поехал в отделение на Истерн-авеню, куда доставили задержанного Вуди. По пути, чтобы подготовить почву, он даже решился побеспокоить заместителя шерифа, своего доброго знакомого: вдруг понадобится поддержка в верхах, чтобы дело не попало к какому-нибудь чересчур ретивому судье. Прибыв на место, он, однако, обнаружил Вуди не в камере и не в наручниках на скамейке, а в комнате для допросов – тот, устроившись поудобнее, читал комикс и пил горячий шоколад. – Вуди, с тобой все в порядке? – спросил дядя Сол, входя. – Добрый вечер, мистер Гольдман, – ответил мальчик. – Простите, что заставил вас волноваться. Все прекрасно, полицейские страшно милые. Ему еще не исполнилось десяти, но сложен он был как подросток лет тринадцати – четырнадцати. Рельефная мускулатура, мужественные синяки на лице. К тому же растопил сердца местных полицейских, и те угощают его горячим шоколадом. – И как ты им отплатил? – сердито отозвался дядя Сол. – Кулаком по морде? Да что на тебя нашло, Вуди? Ударить полицейского! Ты знаешь, чем это грозит? – Я не знал, что он полицейский, мистер Гольдман. Честное слово. Он был в штатском. По словам Вуди, он ввязался в драку трех парней вдвое старше себя, и покуда пытался их разнять, подоспел полицейский в штатском, которому в свалке достался удар, сбивший его с ног. В эту минуту в комнату вошел один из инспекторов, глаз у него был изрядно подбит. Вуди вскочил и тепло обнял его: – Простите еще раз, инспектор Джонс, я вас принял за какого-то урода. – Да ладно, бывает. Проехали. Слушай, если понадобится помощь, звони, не стесняйся. Инспектор протянул ему визитку. – Так что, инспектор, я могу идти? – Иди. Но в следующий раз, когда увидишь драку, вызывай полицию, а не пытайся сам наводить порядок. – Ладно. – Хочешь еще горячего шоколада? – спросил инспектор. – Нет, он не хочет еще горячего шоколада! – рявкнул дядя Сол. – Инспектор, уважайте себя, в конце концов, он вас все-таки ударил! Выйдя с Вуди за дверь, он прочитал ему нотацию: – Вуди, ты понимаешь, что рано или поздно влипнешь по-настоящему? Думаешь, тебе всегда будут попадаться добрые копы и добрые адвокаты, которые вытаскивают тебя из дерьма? Ты же в итоге в тюрьму сядешь, ясно? – Да, мистер Гольдман. Я знаю. – Тогда почему ты себя так ведешь? – По-моему, это у меня талант такой. Талант драться. – Ну так найди себе другой талант, пожалуйста. И вообще, мальчику в твоем возрасте нечего делать на улице по ночам. Ночью надо спать. – Я не мог заснуть. Мне не очень нравится в этом интернате. Ну и захотелось прогуляться. В дежурной части их дожидался Арти Кроуфорд. Вуди еще раз поблагодарил дядю Сола: – Вы мой спаситель, мистер Гольдман. – На сей раз моя помощь не понадобилась. – Но вы всегда за меня заступаетесь. Вуди вынул из кармана семь долларов и протянул ему. – Это еще что такое? – удивился дядя Сол. – Это все деньги, какие у меня есть. Это вам плата. В благодарность за то, что вытаскиваете меня из дерьма. – Не надо говорить “дерьмо”. И тебе незачем мне платить. – Вы первый сказали “дерьмо”. – И я зря сказал. Очень сожалею. – Мистер Кроуфорд говорит, что всегда надо так или иначе платить людям за услуги. – Вуди, ты хочешь мне заплатить? – Да, мистер Гольдман. Очень хочу. – Тогда веди себя так, чтобы больше тебя не задерживали. Это будет для меня самая высокая плата, самый лучший мой гонорар. Встретить тебя через десять лет и знать, что ты поступил в хороший университет. Встретить красивого, успешного юношу, а не преступника, который полжизни провел в тюрьмах для несовершеннолетних. – Постараюсь, мистер Гольдман. Вы будете мной гордиться. – И ради всего святого, хватит называть меня “мистер Гольдман”. Зови меня Солом. – Да, мистер Гольдман. – Ладно, беги давай и становись хорошим человеком. Но у Вуди было свое понимание чести. Ему непременно хотелось отблагодарить дядю за помощь, и назавтра он явился в его бюро. – Ты почему не в школе? – рассердился дядя Сол, когда тот вырос на пороге его кабинета. – Я хотел с вами повидаться. Я обязательно должен что-то для вас сделать, мистер Гольдман. Вы были так добры ко мне. – Считай, что это жизнь тебе помогла. – Я могу стричь вам газон, если хотите. – Мне не надо стричь газон. Но Вуди настаивал. Идея стричь газон казалась ему потрясающей. – Не, ну я вам его безукоризненно постригу. У вас будет необыкновенный газон. – С моим газоном все в полном порядке. Почему ты не в школе? – Из-за вашего газона, мистер Гольдман. Я был бы просто офигенно рад постричь ваш газон в благодарность за вашу доброту. – Не стоит труда. – Ну мне очень хочется, мистер Гольдман. – Вудро, подними, пожалуйста, правую руку и повторяй за мной. – Да, мистер Гольдман. Он поднял правую руку, и дядя Сол торжественно произнес: – Я, Вудро Маршалл Финн, клянусь, что больше не окажусь в дерьме. – Я, Вудро Маршалл Финн, клянусь, что больше не окажусь… Вы сказали, что не надо говорить “дерьмо”, мистер Гольдман. – Отлично. Тогда так: клянусь, что больше не буду иметь неприятности. – Клянусь, что больше не буду иметь неприятности. – Ну вот, ты заплатил. Мы квиты. А теперь возвращайся в школу, да поскорее. Вуди что-то пробурчал себе под нос, но послушался. Ему не хотелось возвращаться в школу, ему хотелось постричь газон у дяди Сола. Он понуро поплелся к двери и тут заметил на столе фотографии. – Это ваша семья? – спросил он. |