Онлайн книга «Книга Балтиморов»
|
– Ты в порядке? – спросил он. Она плакала. – Спасибо, все хорошо, – ответила она, вытирая глаза. – Опасно так ходить по дороге. – Я буду осторожнее. – Садись, отвезу тебя, куда скажешь, – предложил Вуди. – Не надо, спасибо. – Садись, говорю. Девушка в конце концов согласилась. В машине, при свете, Вуди показалось, что он ее где-то видел. Красивая девушка, коротко стриженная; ее лицо было ему знакомо. – Ты учишься в Мэдисоне? – Нет. – С тобой точно все в порядке? – Точно. Просто разговаривать не хочется. Он замолчал и высадил ее там, где она попросила: возле безлюдной автозаправки на въезде в Мэдисон. Звали ее Коллин. Вуди прочел имя на бейдже, когда назавтра увидел ее за кассой той самой автозаправки, у которой ее высадил. – Так и думал, что где-то тебя видел, – сказал он. – Понял, только когда высаживал. – Пожалуйста, не будем об этом. Ты заправился? – Да, полный бак, колонка номер три. И еще вот эти шоколадные батончики. Меня зовут Вуди. – Спасибо за вчерашнее, Вуди. И пожалуйста, не надо больше об этом. С тебя двадцать два доллара. Он протянул ей деньги: – Коллин, у тебя все в порядке? – Все хорошо. Вошел новый клиент, и она, воспользовавшись этим, попросила Вуди уйти. Он не стал спорить. Что-то в ней его смущало. Коллин была единственной служащей на автозаправке и целые дни проводила там в одиночестве. Ей было года двадцать два, не больше, она никуда не выезжала дальше школы, но уже успела выйти замуж за дальнобойщика из Мэдисона, который по нескольку дней в неделю проводил в разъездах. У нее был грустный взгляд и застенчивая манера не встречаться глазами с клиентами. Ее мир ограничивался автозаправкой. Видимо, поэтому она вкладывала в нее всю душу. Прилегающий магазинчик всегда отличался чистотой и хорошим выбором. Там стояло даже несколько столиков, за которыми проезжий люд мог выпить кофе или съесть заводской сэндвич, разогретый Коллин в микроволновке. Уходя, посетители всегда оставляли на столе небольшие чаевые, и она прятала их в карман, ничего не говоря мужу. А по весне переносила столики и стулья на цветущий газон рядом с заправкой. Пойти в Мэдисоне было особо некуда, и студенты собирались в одних и тех же местах. Когда Вуди с Гиллелем хотелось побыть одним, они ехали на заправку. Ночная встреча с Коллин растревожила Вуди, и он стал чаще заезжать к ней, иногда делая вид, будто ему срочно понадобилась жвачка или стеклоомыватель. Обычно он тащил с собой и Гиллеля. – Что ты туда все время ездишь? – поинтересовался наконец Гиллель. – Что-то там не в порядке… Хочу понять. – Скажи уж прямо, что втюрился в нее, вот и все. – Гилл, эта девушка шла ночью по шоссе и плакала. – Может, у нее машина сломалась… – Она была напугана. Ей было страшно. – И кто ее напугал? – Не знаю. – Вуди, нельзя же защищать всех на свете. Они торчали там так часто, что постепенно приручили Коллин. Она уже меньше стеснялась, иногда даже перекидывалась с ними парой слов. Продавала им пиво, хотя они еще были несовершеннолетние. По словам Коллин, ей ничего не грозило за продажу алкоголя: отец Люка, ее мужа, был шефом местной полиции. Сам Люк показался кузенам странным типом. Вид наглый, держится весьма нелюбезно. Вуди иногда сталкивался с ним на заправке, и тот ему не нравился. Вуди говорил, что, когда он его видит, ему не по себе. Если Люк уезжал в город, Коллин вела себя иначе. В его отсутствие она выглядела веселее. Во время своих наездов в Мэдисон мне тоже довелось побывать на автозаправке. Я сразу заметил, что Коллин очень нравится наш Вуди. Она смотрела на него как-то по-особенному. Она почти никогда не улыбалась – только когда разговаривала с ним. Улыбка получалась неловкая, непроизвольная, она старалась поскорей ее сдержать. Поначалу мне показалось, что Вуди влюбился в Коллин. Но я быстро понял, что это не так. Оба моих кузена любили только одну, одну и ту же девушку – Александру. Александра училась на последнем, четвертом курсе университета. Потом она уедет. Она занимала все их мысли. Мне сразу стало ясно, что их нерушимой дружбы им теперь мало. Ни совместная жизнь в кампусе, ни походы куда-то вместе, ни футбольные матчи не приносили им полного удовлетворения. Они хотели большего. Они хотели ее любви. Окончательно я убедился в этом, когда увидел их реакцию на то, что она с кем-то встречается: когда Патрик Невилл пригласил их на выходные к себе, они обыскали ее комнату. Рассказали они мне об этом на День благодарения. Гиллель показал, что они нашли у нее в ящике стола – картонку с нарисованным на ней красным сердечком. – Вы рылись в ее комнате? – ошарашенно спросил я. – Ага, – ответил Гиллель. – Вы совсем спятили! Гиллель был страшно на нее зол. – Почему она нам не сказала, что у нее есть дружок? – А кто вам сказал, что она с кем-то встречается? – возразил я. – Может, этому рисунку много лет. – В ванной рядом с ее комнатой две зубные щетки, – сказал Вуди. – Вы даже в ванную лазили? – Нечего тут стесняться. Я думал, она наш друг, а друзья все друг другу говорят. – Если у нее кто-то есть, тем лучше для нее, – сказал я. – Конечно, тем лучше. – А мне показалось, что вас это бесит… – Мы ее друзья, по-моему, могла бы нам и сказать. Дружба, придававшая законный вид их троице, таила в себе куда более глубокие чувства – несмотря на договор, который мы заключили в Хэмптонах. Все следующие месяцы им не давал покоя возлюбленный Александры. Они хотели любой ценой узнать, кто это. Спросили у нее, но она клялась, что у нее никого нет. От этого они стали сходить с ума еще больше. Ходили за ней по пятам по кампусу и шпионили за ней. Пытались подслушивать ее телефонные разговоры с помощью старого радиомикрофона, который Гиллель ради такого случая привез из Балтимора. Спрашивали даже Патрика, но он ничего не знал. В мае 2000 года мы все присутствовали на церемонии вручения диплома Александре. После официальной части Александра, воспользовавшись суматохой, потихоньку улизнула. И не заметила, что Вуди пошел за ней. Она направилась к зданию факультета естественных наук, где ее ждал я. Увидев меня, бросилась мне на шею и крепко поцеловала. В этот момент появился Вуди и в изумлении воскликнул: |