Книга Не оставляй меня, любимый!, страница 68 – Олег Рой

Но в жизни часто бывает так, что внешность не соответствует внутреннему содержанию. И даже зеркальное отражение порой совсем не идентично тому, кто смотрится в это зеркало…

* * *

С каждым из нас в жизни случаются разные события – хорошие и плохие. И то, и другое следует встречать «с открытым забралом», лицом к лицу. Глупо бегать от неприятностей и пытаться спрятаться от них. Неприятности – тоже часть нашей жизни, и в конечном итоге тоже идут нам на пользу.

Как бы ни было мне неприятно, но я должен сказать еще об одном человеке. О человеке, которого я когда-то очень сильно любил, а потом, несмотря на то что она совершила, то, как относилась ко мне и Ирине, так и не научился ненавидеть.

О человеке, которого мне искренне жаль.

Говорят, каждый из нас сам кузнец своего счастья, но по отношению к несчастьям это тоже справедливо. А если ты привык катиться по жизни куда глаза глядят, нет ничего удивительного в том, что однажды ты покатишься под горку.

И если убегаешь от проблем, избегаешь ответственности – не удивляйся, что все это на тебя навалится.

Карина щедро расходовала средства. И из тех фондов, которые собрали на ее лечение, и многочисленные гонорары и авансы, полученные ею за статьи, книги, фильмы. И если вернуть первые не представлялось возможным (хотя я и предложил тем, кто жертвовал в фонды, обращаться с претензиями ко мне, но никто так и не обратился), то с авансами дело обстояло иначе – существовали подписанные договора и ведомости. Их можно было предъявить в суде.

Деньги пришлось возвращать. Но у Карины их не имелось. Самое интересное, что некоторые из тех, кто предлагал Карине аванс за книгу или фильм, были согласны простить ей эти суммы, но при условии, что ее история станет основой для книги или фильма уже с другим сюжетом – об авантюре от первого лица. Но Карина с негодованием отвергала подобные предложения. Тогда с нее стали требовать вернуть деньги. В конце концов, она оказалась буквально без гроша за душой, хотя я и помогал ей, покрыв часть ее долгов. Кстати, ко мне тоже обращались с предложениями написать книгу или снять фильм об «афере десятилетия». Но я эти предложения отверг.

В конце концов, Карина просто сбежала, исчезла из нашего поля зрения. Сказать честно, я об этом не особо жалел – говорят, с глаз долой – из сердца вон. Мне, наверно, нужно было, чтобы она вот так вот покинула мою жизнь – сама и в неизвестном направлении.

А потом Ира сказала, что носит ребенка. А потом выяснилось, что детей двое. Беременность проходила сложно, Ира долго лежала на сохранении. На фоне этого родила она поразительно легко.

Понятное дело, я старался все время быть с ней рядом. Благо над нами в этот период взял шефство В. собственной персоной, а это дорогого стоит. Но даже такое покровительство не исключает беспокойства. Ну, а после родов начались другие – нет, не проблемы, конечно, заботы. Но заботы порой даже важнее проблем.

Все эти переживания оттеснили воспоминания о Карине куда-то далеко на задворки подсознания. Но Соломон прекрасно знал, что писал на своем кольце. «Ничто не уходит бесследно…»

* * *

Иногда я просто перечитываю то, что написано, кажется, целую жизнь назад. Целую жизнь… а еще и трех лет не прошло. А порой я хочу удалить все это к чертовой бабушке, но что-то меня все время останавливает. Словно я собираюсь уничтожить часть своей личности. А если я это сделаю – останусь ли я прежним? И не изменится ли от этого вся моя жизнь? Наверно, именно поэтому я всякий раз останавливаюсь. А может быть, из-за последней записи.

НЕ ОСТАВЛЯЙ МЕНЯ, ЛЮБИМЫЙ!

Карина Логинова

16 декабря

Боль становится невыносимой. Порой все, от диафрагмы до бедер, сводит и выкручивает так, что невозможно дышать. Дышать тоже больно, метастазы добрались и туда. Да что там, они, кажется, везде – очажки опухолей чувствуются в горле, под языком, в носовой пазухе, под веками…

Это рак. Та самая форма, которую я так успешно имитировала во время своего бенефиса. Я пропустила момент, когда его можно было остановить; в этот момент я бегала, пряталась от тех, кому должна деньги. И от тех, перед кем мне стыдно.

Но деньги вернуть можно, а доверие – никогда.

Я не могу больше терпеть. Сегодня я покончу с собой, чтобы все это прекратить. Но, прежде чем я сделаю этот шаг, я хочу обратиться к единственному человеку, который сумел затронуть мою душу.

Ты, такой сочувственный, понимающий, благородный, ты не понял, что произошло там, на твоей квартире!

Для того чтобы тебя очаровать, я многое переняла у моей сестры Иры. Я старалась копировать ее во всем, и у меня это пусть плохо, но получалось. Эту часть меня ты звал Золушкой, а настоящую меня – Снежной королевой.

Какое-то время я мирилась с этим. Я, дура, думала, что ты сможешь полюбить меня настоящую. Какая наивность! Ты всегда любил Золушку Иру, а меня, Снежную королеву, только терпел.

Но мне кажется, полюби ты меня по-настоящему, такой, какая я есть на самом деле, ты бы получил мою душу целиком и без остатка. Я стала бы твоей тенью, я любила бы тебя больше, чем выдуманный вами Бог. Больше, чем Ирина. Больше, чем вообще возможно. Я бы всю себя отдала тебе!

Но любить Золушку проще, чем Снежную королеву.

Тогда, в квартире, я хотела растоптать тебя, как ты растоптал меня. Но ты предвосхитил мой удар, и уничтоженной оказалась я. У меня не получилось даже уйти с гордо поднятой головой. Я уползла, как побитая собака.

Может быть, мне надо было измениться. Надо было не играть Золушку, а стать ею. Кто знает? Я боялась потерять свое я – и все равно лишилась и его, и всего остального.

Ты победил. Теперь ты доволен?

Прощай, и не сожалей обо мне. Пришла весна. Снежная королева растаяла.

Прощай.

Это письмо – моя единственная тайна. Его я никогда не покажу ни Ире, ни кому бы то ни было. Наверно, самое разумное было бы просто уничтожить его. Но я не могу.

Иногда, по ночам, я перечитываю его и думаю – что я сделал не так? И, когда становится совсем невмоготу, я заглядываю в спальню своих девочек, смотрю на их разноцветные головки, а затем возвращаюсь в постель к жене.

Ирина сонно обнимает меня, и мои кошмары отступают, но я знаю, что они иногда возвращаются.

Ничто не проходит бесследно.