Онлайн книга «Фермуар последней фрейлины»
|
Настя чувствовала, что голова ее идет кругом. И тут раздался звонок в дверь. Мгновенно вернулся страх. Ее нашли, ее обнаружили, ей не спастись… В волнении она не сообразила, что если бы пришли за ней злоумышленники, они не стали бы звонить в дверь. Звонок повторился — веселый такой бом-бом с хвостиком. — Сережа, ты? — догадалась Настя. — Ага, я… Да открывай уже, что такое… Рука ее сама повернула замок. Сергей был обвешан пакетами и коробками. — Что это? — Она отступила в удивлении. — Ужинать будем! — сказал он. — Уф! Прими хоть торт! И правда, коробка с тортом была самая неудобная. — Что за праздник… — Настя хотела сказать это строго, но не получилось. Потому что она осознала, что дико, просто невообразимо хочет есть. Целого слона бы съела сейчас без соли и перца! Нет, наверное, это что-то нервное. А Сергей уже протопал на кухню и свалил пакеты с едой на стол. — А что это у тебя? — спросил он, вернувшись, и ухватил из ее рук альбом. — Как интересно… Это кто? Пришлось сказать ему, кто на снимках. — Ничего себе! — он вцепился в групповую фотографию. — И правда, фрейлина, а я не верил… Можешь ее тут найти? — Вроде вот она… — Настя потянула фотографию, перелистнула страницу. — Вот прабабушка в Пскове, вот уже в Ленинград они переехали… вот ее муж-летчик, вот они с бабушкой в эвакуации… Настя наскоро перелистнула страницы альбома, потому что заметила, что Сергей ее не слушает. Дальше шли черно-белые любительские фотографии, вот бабушка в школе, потом — с соучениками по Академии художеств, потом с мамой на руках… На последней странице под обложку была засунута вышивка. Размер небольшой, как листок бумаги… В левом верхнем углу — вензель, изображающий две переплетенные друг с другом розы. А на самой вышивке не картинка, а буквы какие-то. Стихи, что ли… некогда разглядывать. Тоже кто-то из семьи вышивал, оттого и хранится… Настя хотела закрыть альбом, но Сергей не дал. Он снова вернулся к первым страницам, где были старые фотографии. — Знаешь, — сказал он удивленно, рассматривая ту, где сестры были вместе, — а ты на нее похожа. — Да что ты! — отмахнулась Настя. — Мои детские фотки совсем не такие. — Я вот о ней говорю, — он указал на старшую сестру, — не зря тебя в честь нее назвали. — Ну не знаю… — сказала она, закрывая альбом, — и давай уже поедим. Зря ты, что ли, все это принес? Он притащил много всего. Салаты в пластиковых корытцах, солидный кусок буженины, острые корейские блюда и большой торт. На торт Настю уже не хватило. Выпив полбокала вина, она почувствовала, что глаза ее слипаются и что если сейчас, сию минуту, она не встанет, чтобы добраться до кровати, то просто свалится прямо под стол и уснет на полу. «Нет, все же это что-то нервное, — вяло подумала она, — кофе, что ли, выпить…» От мысли, что нужно встать, найти джезву и кофе, ушли последние силы, зато появилась злость. Вот что им всем от нее надо? Хотя Сергей ведь ни при чем… Но вот зачем он пришел? — Сережа, — сказала она слабым голосом, — извини, я очень устала. — Да я уже вижу, — ответил он участливо, — ты же сидя спишь совсем. Вот что ты ночью делаешь, а Насть? Ну ладно, не буду, не буду, — заторопился он, видя, что она нахмурилась, — не буду тебя утомлять, пойду уж… — Спасибо тебе, — она окинула глазами стол с оставшейся едой, — ты… приходи завтра, ладно? — Ладно. — Он отправился в прихожую, а она задержалась на кухне, чтобы убрать в холодильник салаты и нетронутый торт. Посуду завтра вымоет, а сейчас — спать! Огромные угольно-черные доберманы насторожились и негромко зарычали. Тщедушный человек в инвалидном кресле положил пинцет на полку стеллажа и повернулся. В дверях оранжереи стояли два больших чернобородых человека с длинными, свисающими почти до колен, волосатыми руками. Один из них выглядел смущенным, что было для него весьма не характерно, на лице второго играла лучезарная детская улыбка. — С чем пожаловали? — сухо поинтересовался человек в кресле. — Это я тогда разбил стекло! — проговорил один из чернобородых — тот, что улыбался. — Что? Какое стекло? — недоуменно переспросил инвалид. — Стекло в квартире дворничихи! — охотно пояснил громила. — Это я разбил его камнем. А свалил на Гришку из третьего подъезда, ему тогда здорово досталось! — Что ты такое несешь? — И сливы я съел, а попало Гоше. Его неделю в кино не пускали. — Да что он несет? — на этот раз инвалид обратился к другому брату. — Извините, шеф, — смущенно проговорил тот. — Ему вкололи скополамин, эту, сыворотку правды. — Я знаю, что такое скополамин, — поморщился инвалид. — Кто ему вколол сыворотку? — Та девица, за которой мы следили. Эта, правнучка. — Что? — Инвалид недоверчиво взглянул на улыбающегося громилу. — Как ей это удалось? — Случайно. Она уползала через лаз в стене, он пытался ее вытащить, ну, тут она и вколола… С тех пор он вот такой… — И три рубля из маминого кармана я вытащил! — радостно сообщил улыбающийся бородач. — Что? — окрысился брат. — Так это ты? А свалил на меня! Скотина! Доберманы зарычали на два голоса. — Может, вы потом выясните отношения? — процедил инвалид. — Простите, шеф! — опомнился второй чернобородый — тот, что не улыбался. — Ладно, продолжим. Значит, девчонка от вас удрала? И вы ее потеряли? — Но мы ее найдем, шеф… никуда не денется… — Идиоты! — рявкнул инвалид. Доберманы насторожились и взглянули на хозяина с надеждой — может быть, он позволит им немного развлечься? Но хозяин прикрикнул на них: — Лежать! Потом он снова обратился к тому из братьев, который сохранил остатки разума: — Расскажи подробно, как все произошло. — Как вы приказали, шеф, мы следили за девчонкой. Около театра она села в машину какого-то человека… — Кто такой? — Сначала мы думали, он из полиции. Во всяком случае, я видел, как он показал ей удостоверение. Но на всякий случай мы поехали за его машиной. Он привез девчонку в недостроенный дом, тогда мы поняли, что он вовсе не полицейский. Пробрались в этот дом, подобрались к той комнате, куда он ее завел, и услышали, что он ее допрашивает. Ну, тут мы подумали, что нужно вмешаться… — Подумали! — передразнил его инвалид. — Сколько раз я вам говорил, чтобы вы только исполняли мои приказы! |