Онлайн книга «Кошки-мышки»
|
Ее ладонь спокойно лежала в моей. – Не знаю. Это было глупо. Он получил от телефонистки сообщение, сразу позвонил мистеру Вильсону и потребовал у него объяснений. – Значит, твой отец был знаком с Вильсоном? Ее ладонь напряглась. – Очевидно, да, раз он знал его номер. И адрес, очевидно, тоже. Мистер Вильсон сказал ему, что сообщение предназначалось для меня и… – А что за сообщение-то? – Мистер Вильсон просто напомнил мне, что мы договорились встретиться в половине восьмого. Там не было никаких особенных подробностей. – Очевидно, у твоего отца была причина так реагировать. Или он поднимает такой шум всякий раз, когда кто-то назначает тебе свидание? Элеанор пинала камешек носком туфли. – Мы жутко поссорились, в первый раз в жизни. По какому праву он начал запрещать мне встречаться с Вильсоном?! – Ну, явно что-то имел против него лично. – Папа заявил, что Вильсон хочет его уничтожить. Мол, это его единственная цель в жизни. – Попахивает мелодрамой. – Вот и я так сказала. Но папа еще ладно, слышал бы ты, как разошелся Эд! Папа вышел из себя и приказал ему заткнуться. Так он сидел и щелкал крышкой от портсигара, я чуть с ума не сошла. – Манн тоже присутствовал? – А ты как думал? – мрачно бросила Элеанор. – Папа распорядился, чтобы именно Эд сообщил мистеру Вильсону об отмене свидания. Я была в ярости. – Естественно. Но ты не узнала, какие именно счеты у твоего отца с Вильсоном? – Он говорит, Вильсон его подвел. – Тогда скорее твой отец хотел бы его уничтожить, не наоборот. Она покачала головой. – Я предположила то же самое. Но папа считает, что человек сильнее ненавидит тех, кому повредил, чем тех, кто повредил ему. Звучит вполне психологично, ты не находишь? Джонни… – Элеанор пристально вгляделась в мое лицо под тусклым светом фонаря. – Что? – Когда вы с папой это обсуждали, он не упоминал книгу? – Какую книгу? – Ну… наверное, ерунда, у меня просто воображение разыгралось. – Элеанор вздохнула. – Я читала, что пишут газеты о его смерти: нигде ни одного упоминания о рукописи. – Вильсон писал книгу? – Да, он писал книгу, – произнесла она слегка раздраженно, как будто мне следовало самому понять это телепатическим путем. – Отец заявил, мол, Вильсон живет, лишь чтобы его уничтожить, а я ответила – он живет, чтобы закончить книгу. Эд Манн жутко разнервничался, а отец сказал, что мистер Вильсон мошенник и никто все равно ему не поверит, что бы он там ни написал. – А ты знаешь, о чем книга? – Знаю только название. «Автобиография Гомера Пека». Я сжал ее руку. Это уже была не мера по предотвращению истерики, а непроизвольная реакция на услышанное. – Ты тоже удивлен? Что это вообще может значить? Я сделал глубокий вдох. – Не знаю. Когда я работал над статьей, мне встречались упоминания этого Пека. Я ничего о нем не знаю, но имя знакомое. А что они тебе сказали по поводу автобиографии? – Сначала ничего. Как будто затаили дыхание. Знаешь, как бывает, Джонни, когда тишина громче любого звука. Я стушевалась и начала болтать… – Что именно? – Глупости всякие. Как сказала мистеру Вильсону, что мне не нравится заглавие книги. Разве можно называть книгу автобиографией, если пишешь не о себе, а о ком-то другом? Получается, это вымысел, изложенный от первого лица. Но он заверил, что это не вымысел. Это правда о вымысле, и потому она еще удивительнее. – И ты все это передала отцу? – Ну да. – И что он ответил? – Не помню. – Она задумалась. – Эд хотел что-то сказать, но папа велел ему выйти, чтобы поговорить со мной с глазу на глаз. – И как, поговорили? Она усмехнулась. – Я выслушала историю его жизни. Как он пил изо дня в день, как был полон страстей, как его бедная матушка умерла от разбитого сердца, как по его вине моя мама покончила с собой, и так далее, и так далее. – То есть он не в первый раз пустился в подобные откровения? – Я все это регулярно слушаю с шестилетнего возраста. – Элеанор снова грустно усмехнулась. – Мой отец так хорошо умеет рассказывать, так искренно, у него такая харизма… Когда он выступал перед публикой, народ толпился у трибуны, чтобы признаться ему в своих тайных грехах и желаниях. – Ну и как, ты призналась? – Мне не в чем было признаваться. Но он сломал меня, он всегда так делает. Заставил почувствовать себя упрямой и своевольной, а все оттого, что я скрываю какую-то слабость или низменные эмоции. Потом дал понять, что я не одинока в борьбе с этими недостойными проявлениями своей натуры, что он понимает меня и прощает. Наверное, ты мне сейчас не веришь. – Верю, сам через это проходил. Когда твой отец задействует харизму, дикие звери кротко ложатся у его ног. – Но потом, стоит оказаться подальше от него, все проходит! Вот ты паришь над землей – и вдруг падаешь с грохотом. В последнее время мне часто приходилось так падать. Людям вроде Грейс Экклес или Глории достаточно прочитать главу из его книги, чтобы снова воспарить. А у меня больше не получается. – Она опять засмеялась, смехом настоящим и свободным. – Джонни, я ни с кем еще этим не делилась. – Значит, тем вечером ты упала с грохотом, – медленно проговорил я. – И когда же случилось падение? – Через короткое время. Отец повел меня ужинать и очень мило пытался мне угодить. Совсем как в прежние времена, когда еще не встретил Глорию. Суетился вокруг меня… Я почувствовала себя предательницей – как я могла в нем сомневаться? А потом… – Она запустила пальцы в волосы. – Потом у него был радиоэфир, пятничная программа «Голос правды», отец посадил меня в такси и отправил домой. И уже в автомобиле до меня дошло, что он обвел меня вокруг пальца и не назвал ни единого основания для того, чтобы я прекратила встречи со своим другом. И я позвонила мистеру Вильсону… – Который был час? – Половина десятого или десять, я точно не помню. Я и в субботу звонила, но он не брал трубку. Я предположила, что он уехал на выходные. – Когда ты узнала о его смерти? – В воскресенье. По радио услышала. Лицо ее в неровном свете фонаря напоминало маску из какого-то хрупкого материала вроде глины или фарфора, а глаза были словно инкрустированные в нее камни. – И как твой отец прокомментировал его кончину? – Я с ним это не обсуждала. – Да брось! Я выпустил ее руку и вскочил. Это было невероятно. Просто в голове не укладывалось. Вечером в пятницу она ругается с отцом из-за Вильсона, воскресным утром Вильсона находят мертвым и определяют время смерти пятничным вечером. |