Онлайн книга «Омуты и отмели»
– Я в курсе. Марина молча смотрела на Киру, а та старательно делала вид, что не замечает ее взгляда. Но когда Анатолий, махнув рукой, ушел, повернулась к Марине: – Ты тоже мне не рада? Марина пожала плечами: – Смотря зачем ты приехала. – Не волнуйся, я не собираюсь приставать к Алексею. – Я надеюсь. Я тебя ни о чем не прошу, но просто хочу, чтобы ты знала: у Лёши недавно был сердечный приступ. И если… из-за тебя… это повторится… От жесткого взгляда Марины Кира поежилась и отступила на шаг: – Нет. Из-за меня – нет. – Здесь будет очень жарко, понимаешь? Во всех смыслах. Это не игра. И я не хочу тратить все свои силы на тебя, вместо того чтобы… – Марина, я… Я понимаю. Я… Они смотрели друг другу в глаза. Марина знала, что Кира читает ее мысли – да она и не скрывала. Ей вдруг показалось, что и Кира готова открыться. Но та опустила голову, повернулась и пошла прочь. – Кира, если тебе нужна моя помощь… Та замерла. – Ты же знаешь, я всегда готова… Кира обернулась и еще раз взглянула Марине в глаза – этот взгляд Марина долго вспоминала, столько было в нем безнадежной тоски и отчаяния. Однако Кира усмехнулась довольно ядовито и насмешливо произнесла: – Что, ты никогда не сдаешься? – Кира, послушай. Давай поговорим. – Времени нет. Ты разве не чувствуешь – время кончилось?! А, гори оно все огнем! – и Кира побежала к машине. – Митя! Митя, помоги машину разгрузить! Я там привезла кое-что! Митя свернул к машине, и в ту же секунду истошно закричал Семеныч, который дежурил на краю деревни: – Горит! Горит! Кто-то с силой заколотил в гонг, и Марина, забыв о Кире, лихорадочно заметалась внутренним взором по деревне: «Где Леший? Муся? Ванька? Где все?!» Все были на местах – не зря же их натаскивал Анатолий. И Марина, стараясь не упускать из виду никого, тоже пошла на свое место – рядом с Лёшкой. Вроде бы он был в норме, но Марина на всякий случай немножко поддерживала его. Она чувствовала необыкновенный подъем сил и видела всю картину сразу, причем как бы слегка забегая вперед – на минуту или две; кожей ощущала направление ветра и понимала, куда движется огонь, постепенно окружавший их полукольцом – сосны казались совершенно черными на фоне зарева. «Так вот зачем! – подумала Марина. – Вот зачем дана мне сила!» Все ее страхи и неуверенность исчезли – сама стихия огня питала ее энергией, и Марина поняла, что сможет выдержать все – что бы оно ни было. Совсем стемнело, все заволокло дымом, а пожар только ослеплял, не прибавляя света. Мимо еле успевшей отскочить Марины с ревом промчался внедорожник Киры – она отгоняла машину поближе к реке. Марина крикнула Анатолию: – Толя, сейчас дом Марфы загорится! Анатолий развернул шланг и закричал Мите: – Давай включай! Сильный порыв ветра как раз принес на кровлю дома какие-то горящие клочья, и сильная струя воды тут же их сбила, но зато загорелся забор у дома Илларии, потом вспыхнула крыша сарая Семеныча… Потом, когда все закончилось, никто из них не смог восстановить в памяти полную картину происходящего – всё распадалось на множество фрагментов, разрозненных кусочков, не совпадающих пазлов: Анатолий и Лёшка со шлангами, из которых хлещут тугие струи воды; Семеныч и Митя, растаскивающие головешки сгоревшего сарая; Кира, плещущая из ведра на Ваньку, у которого задымились вдруг джинсы; испуганная Иллария на крыльце дома Анатолия; мокрый с ног до головы Аркаша, с трудом удерживающий шланг; Муся, бегающая по берегу за Кузей, который все-таки вырвался на свободу, истеричное блеяние перепуганных коз и лай охрипшего Шарика… Марина напряженно следила за происходящим и особенно пристально за Алексеем: она словно все время держала его за руку, проверяя пульс. И за Кирой, но та держала слово и не приближалась к Лёшке, даже не попадала в поле его зрения, зато все время лезла в самые опасные места, словно нарочно. А может, и правда – нарочно? Один раз Марина даже придержала ее силой и уловила вспышку ярости: «Оставь меня!» Сколько это длилось? Несколько часов? Несколько суток? Время словно остановилось – оно не имело значения, важен был только огонь, который постепенно стал уставать. Только тогда и люди почувствовали, что смертельно устали. Они замерли, боясь поверить, что все самое страшное позади – неужели выстояли?! В лесу еще что-то вспыхивало, взметая снопы искр, что-то рушилось с грохотом, но главный огонь иссяк, задохнувшись. Черные от копоти, потные, все в ожогах и ссадинах, они тяжело дышали и сами постепенно остывали, как облитые водой головешки. Марина огляделась – ну что ж, все могло быть и хуже. Сгорела пара сараев, верхняя башенка на тереме – туда не доставала вода из шланга. И часть дома Марфы, как ни старались мужики, спасти не удалось. – Да-а, – сказал Семен Семеныч, хлопая себя по карманам – во рту у него торчала неведомо откуда взявшаяся сигаретка. – Да-а… Мужики, огоньку нету ни у кого? – Чего тебе? – спросил Толя и захохотал. – Огоньку?! – Ну, прикурить… Огоньку бы… – Тебе огня мало было? – Леший тоже засмеялся, за ним и остальные. А Семен Семеныч все не понимал и только моргал обожженно – глаза на закопченной физиономии светились, как два голубых окошка. Мужики же хохотали до слез, не в силах остановиться, наконец засмеялся и сам Семеныч, да так, что сел на землю и замахал руками: «Огоньку… мало… ах-ха-ха-ха!» – Лёшка-а! – вдруг страшно закричала Марина. Обернувшись на ее крик, все увидели, как медленно-медленно стал клониться набок Алексей. Марина побежала к нему со всех ног. Алексей упал ей на руки, но улыбка еще жила на его мертвом лице… Рванув рубашку, Марина опустила обе руки ему на грудь и ударила всей своей силой, запуская остановившееся сердце. Леший дернулся, как от удара током, и сердце пошло – нехотя, запинаясь, то торопясь, то замедляя ход. Марина села рядом, держа одну руку у него на груди, а другой прижимая к своему сердцу руку Алексея. – Лёша! Лёша! Лёша! – кричала она сорванным, хриплым голосом. – Не уходи! Лёша, не уходи, Лёша, Лёша… Потом подняла голову: – Толя? Ты где? Толя! – Я здесь. – Анатолий встал так, чтобы Марина его увидела. – Я вот он. – Толя. – Марина глядела на него сухими, черными от горя глазами. – Толя, у Лёшки инфаркт. Я его держу, больше ничего не могу. Я не знаю, насколько меня хватит. Срочно нужна реанимация, срочно! Я не знаю, что делать, Толя, я не знаю, сами мы его не довезем, он не перенесет, да и куда везти. А дорога какая! Толя, ты все можешь, я знаю, сделай что-нибудь, Толя. Он смотрел на Марину и понимал – когда у нее кончатся силы, она просто ляжет рядом со своим Лёшкой и умрет. И все. Вынув из кармана телефон, Анатолий побежал к реке – там сигнал был лучше. |