Онлайн книга «Эрхегорд. 1. Сумеречный город»
Мы остановили лошадей. – Чего там? – возмутился Громбакх. Дочь наместника настороженно склонилась. Протянула руку. – Не надо, – предостерег появившийся рядом Тенуин. Следопыт теперь вместе с нами рассматривал брусчатку. Ее покрывал тонкий слой черного стекла. Оглядевшись и пройдясь вместе с фаитами, я увидел, что он покрывает и землю за обочиной. – Что это? – спросил подошедший Теор. Ему никто не ответил. Весь наш отряд, состоявший из пяти человек и одиннадцати фаитов, собрался у лошадей. Каждый хотел сам рассмотреть стекло. Громбакх, несмотря на возражение Тенуина, успел потыкать брусчатку доской, затем бросил на нее камень. Глухой удар – и камень откатился в сторону. – А если так? Охотник достал топор. Взмахнув им одной рукой, подхватил второй и обрушил обухом на стекло. Стекло глухо бухнуло в ответ. Топор отпружинил. Громбакх едва увернулся: топорище вырвалось из рук, и лезвие мелькнуло перед ним. Топор, перекрутившись, полетел назад и упал в двух шагах от перепуганного фаита. – Мудрое решение, – прошептал Теор. – Увидел непонятное – руби. Охотник что-то прохрипел в ответ, сплюнул и поднял топор. При этом потрепал фаита по плечу, чем, однако, напугал того еще больше. На стекле от удара не осталось ни единой царапины. – Какая была бы нелепая смерть, – продолжал Теор, – после стольких битв пасть от рук лежачего стекла. На этот раз Громбакх промолчал. – До Подземелья далеко? – спросил Тенуин. – Нет, – ответил Шверк. – Уже совсем близко, – поддакнул Швик. Следопыт посмотрел на Миалинту. Дочь наместника кивнула: – Скоро будет указатель. Развилка. Налево – к Алаонским пастбищам. Направо – к селу Реилнаг. Прямо – Подземелье Искарута. – Я так понимаю, раньше тут стекла не было? – спросил Теор. – Не было! – отозвался Шверк. – Ничего подобного не было! – Если это вообще стекло, – заметил один из фаитов. – Думаю, нам лучше вернуться. – Теор шагнул в сторону телеги, но задержался – купол покрывал только лошадь и собравшихся поблизости людей. – Что, трухня поджалась? – хохотнул Громбакх. – Держи портки, сейчас опилки посыпятся. – Искать обход – опасно, – невозмутимо ответил Теор. – Идти по черноте – опасно. Мы еще не встали на это стекло, а оно уже попыталось коварно убить одного из нас. Мне бы не хотелось вас потерять. Быть может, мой любезный друг забыл, что я нанял… – Оботрись своей любезностью! – Громбакх с раздражением качнул топором. И тут Миалинта сделала первый шаг. – Подожди! – крикнул я, но было поздно. Все замолчали. Еще два шага. Дочь наместника приблизилась к стенке купола: – Идем пешком. Держимся вместе. Лошадей ведем в поводу. Мы уже близко. Все переглянулись. Никто не торопился последовать за девушкой. Громбакх и Теор посмотрели на Тенуина, но следопыт молчал. – Ну же! – В нетерпении Миалинта сдавила кулаки. – Идем, – кивнул я. – Командует, как на кухне, – проворчал охотник. Все неспешно пошли за дочерью наместника. Она шла первой. Спорить за ее место никто не собирался. Сгустки пропали, но туман остался неизменным. По-прежнему просматривался на два локтя, а потом креп непроницаемой стеной. В этот зазор, как и прежде, заглядывала лечавка. Чернота под лапами, кажется, не беспокоила ее. Однако пес был уже не таким шумным и подвижным. Сосредоточенно, в ожидании чего-то, бежал недалеко от меня. Черное стекло тонким слоем облегало брусчатку, все углубления и выщерблены в дороге. Точно так оно покрывало и землю с ее травой и цветами – они торчали острыми стеклянными фигурками. Идти за обочиной я бы здесь не решился. – Любопытно… – протянула Миалинта. – Что? – Я шел рядом с ней. – Тропинки. Здесь их никогда не было. От дороги в самом деле отходили гладкие, словно зеркало или натянутое полотно, тропки черного стекла. Ни единой морщинки, ни одного углубления. – Что там? – спросил я. – Посмотрим. – Миалинта пожала плечами. Фаиты, сопровождавшие нас, вздохнули. Поняли, что им, в отличие от других, придется рисковать. – Можно просто идти вперед, – вмешался Тенуин. – Наш следопыт прав, – согласился Теор. – Ни к чему все эти прогулки. – Я должна, – прошептала Миалинта и, ничего не поясняя, смело зашагала по одной из тропок. – Я ненадолго. Ждите здесь. – Не надо. – Девушка-фаит, стоявшая за моей спиной, была явно напугана происходящим. – Прости. – Я пожал плечами. – Ты можешь подождать тут. – Нет, я с вами… Мы с дочерью наместника в сопровождении четырех двойников заторопились по гладкой тропинке. Ослабевший купол остался позади. – Чего ты ищешь? – спросил я. – Ничего. Просто хочу понять. – Что? Миалинта не ответила. Стекло под ногами было гладким, но не скользким. Наоборот, чем дальше мы отходили от дороги, тем более липкой становилась его поверхность. Каждый новый шаг был труднее предыдущего. – Нужно возвращаться, – нахмурился я. – Сейчас, сейчас… – Да что же это… – устав отрывать от стекла подошвы матерчатых бегунцов, всхлипнула девушка-фаит. – Потерпи, скоро вернемся, – неловко пробормотал я. Хотел вновь отозвать Миалинту назад, к дороге, но она и без моих слов остановилась. Тропинка привела к небольшой черной площадке. Сделав еще несколько шагов, мы увидели колодец, сложенный из крупных черных камней. Он стоял в самой середине круглой площадки и выглядел давно заброшенным. Над ним не было ни журавля, ни сруба, ни ворота с цепью. Миалинта не решилась приблизиться к колодцу. Обошла его стороной. Я последовал за ней. На противоположном краю площадки начиналась новая тропа. Такая же гладкая, черная, однако узкая – по ней едва смог бы пройти один человек. По краю тропы, слева и справа, стояли невысокие столбики с округлыми набалдашниками. – Трещотки, – прошептала Миалинта. – Что это? – Такие ставят в снегах, на пути к Дол-Гизиру – самому северному из наших городов. Они предупреждают о приближении «осколочного воя». Но зачем они тут?.. Подойдя к одной из трещоток, я увидел, что черный камень под ней припорошен серым, едва приметным снегом. Но, присмотревшись, понял, что на самом деле это пепел. |