Онлайн книга «Добрая злая любовь»
|
Потом она догадалась, о чем хотела сказать ей Вика. О том, сколь опасно так безоглядно, безоговорочно прыгать в любовь – ведь тем больнее будет возвращение в холодную московскую реальность... Но Наташа не верила, что Никита когда-нибудь сможет отвернуться от нее. Столько слов, столько обещаний, столько поцелуев, от которых кружилась голова... Никита позвонил ближе к вечеру – на этот раз он не забыл узнать у Наташи ее телефон. – Наташа, милая... Все время о тебе думаю. Как ты там? – Все хорошо, – счастливо улыбнулась она, стоя в зарослях лиан и папоротника – звонок Никиты застиг ее именно там, в ее любимом уголке, среди импровизированных джунглей. – Скучаю по тебе. – Послушай, сегодня нам не удастся встретиться, – вздохнул он. – А что такое? – улыбка постепенно стала исчезать с ее лица, мобильный телефон в ладони показался тяжелым, словно камень. – Дед прихворнул. Я сейчас к нему еду... – Никита Савельевич? Что с ним? – Надеюсь, ничего страшного. Давление, и все такое... Домработница только что сообщила. – Конечно, поезжай! – обеспокоенно произнесла Наташа. Никита Савельевич Рощин был ей очень симпатичен. – Я позвоню тебе вечером... – Да-да, конечно! Внезапная болезнь деда – это, конечно, серьезно. Свидание может подождать. Наташа верила Никите и сочувствовала Никите Савельевичу, но странное дело – какой-то червячок сомнения вдруг стал грызть ее душу. «Я веду себя, словно блаженная... – осудила она саму себя. – Лепечу какую-то ерунду. «Все хорошо, скучаю по тебе...» А если Никите неприятна моя безудержная влюбленность? Нет, надо быть сдержанней, холодней. Вика права – можно обжечь крылышки. Я слишком люблю Никиту! Хотя, разве может быть «слишком» в любви?» Вечером, дома, она совсем загрустила. Никита не звонил. Наташа, конечно, могла сама набрать его номер, но из какого-то упрямства, которое всегда преследует влюбленных, с непременным оттенком мазохизма, не стала этого делать. Потом, в девятом часу, кто-то позвонил в дверь. – Никита! – едва сдерживая безумную радость, она бросилась открывать. На пороге стояла Анна с большим пакетом в руках. – Ты кого-то ждешь? – беспокойно спросила сестра. – Ничего, я только на минутку... – Нет-нет, проходи! Я совершенно свободна... Анна встряхнула свой легкий полушубок из голубой норки, прежде чем повесить его на вешалку. – Снег прямо-таки валом валит... – пробормотала она озабоченно. – Всего-то от машины до подъезда добежала, а меня с головы до ног засыпало! Она повернулась к Наташе – бледная, без привычной косметики на лице. – Что-то случилось? – напряглась Наташа. – С Аркашей сегодня утром говорили. – Да? Господи, да ты проходи... Они сели в комнате друг против друга. Анна сложила руки на коленях – полные, белые руки, с колечками и маникюром, очень ухоженные... Сцепила пальцы. – Все ужасно, – устало произнесла она. – Ты была права, Наташа, – у моего мужа куча долгов. Если он не расплатится... ну, ты сама понимаешь – могут быть всякие неприятности. – Анька! – Наташа бросилась сестре на шею. – Бедная моя Анька! – Вот именно – бедная, – машинально усмехнулась та. – Нет, ты садись, мы еще не договорили. В общем, дачу придется продать Айрапетянам – иначе я не представляю, откуда еще можно взять денег. Ты... ты не возражаешь? Я понимаю, что лишаю тебя твоей доли наследства, но иного выхода... – Нет-нет, я не возражаю! – быстро перебила ее Наташа. – Продавай все, если надо. Если кредиторы... ну, словом, мы не можем рисковать Настей – ведь... – она не смогла продолжить. – Ну да... – прошептала Анна. – И что потом? – Когда? А, понимаю... Аркадий дал слово. Он завязывает с игрой. – Послушай, Аня, Аркадий уже не остановится! – закричала Наташа. – Он уже сто раз давал слово, и даже Настей клялся... – Ты что, предлагаешь мне бросить его? – сурово спросила Анна. – Бросить моего мужа, отца моей дочери? – Я не знаю... – растерялась Наташа. – Но... Аркадий может вас к такой пропасти подвести... – Наташа, я не могу его бросить, – отрезала Анна. – Я его люблю. – Аня, если бы и он... Понимаешь, я уже не о деньгах говорю, – опустив глаза, прошептала Наташа. – А о том, что он позволял себе по отношению ко мне в последнее время... – Но ничего же не было? – сурово спросила Анна. – Нет, ничего. Но... – Без всяких «но»! – ожесточилась сестра. – Ничего не было, и точка. Мне пока не к чему ревновать. – Аня... – Перестань! Они замолчали. У Анны билась голубая жилка на виске... Потом старшая сестра немного успокоилась и зашуршала пакетом. – Вот, я тебе кое-что принесла... – Что это? – удивилась Наташа. – Да ты загляни! Наташа принялась доставать из пакета какие-то свертки. В одном месте плотная бумага лопнула, и показался уголок чего-то до боли знакомого... Каминные часы! – Это то, что осталось, – сухо сообщила Анна. – Я решила отдать все это тебе – ты ведь была против того, чтобы мамины вещи были распроданы... – Как хорошо! – обрадовалась Наташа, освобождая тяжелые часы от остатков бумаги. – Память о маме. Это все, конечно, теперь копейки стоит... – Какие копейки?! – не выдержала, взорвалась старшая сестра. – Ты с ума сошла... В пакете документы, как их там – контрибуции... атрибуции... ну, словом, бумаги, которые подтверждают художественную и историческую ценность этих вещей. То, что ты сейчас держишь в руках, называется часы «буль». – Какой еще буль? – удивилась Наташа. – О господи... так стиль называется, – вздохнула сестра. – Я, правда, в терминах не очень разбираюсь – как поняла, так и объясняю. В общем, этот самый стиль возник в семнадцатом веке... – Так это часы семнадцатого века? – поразилась Наташа. – Нет, они сделаны в сороковых годах девятнадцатого века, во Франции, – терпеливо принялась объяснять сестра. – Механизм в футляре черного дерева, инкрустирован медью и черепахой... Они очень ценные. – Господи, Анна, я и не знала! Аркадий говорил... – Да мало ли что он говорил! – с досадой перебила сестра. – Я и сама не знала до недавнего времени. Ты другие свертки посмотри... – Монетка! – обрадовалась Наташа, открывая маленький футляр. – Золотая, да? Я ее помню – мне как-то мама дала ею в детстве поиграть. Кажется, от прадедушки осталась, да? |